Я подошла к следующему углу и, свернув, облегченно вздохнула.

Этот переулок был вымощен булыжником, и впереди явно просматривалась главная улица. Подойдя ближе, я узнала дверь винного бара. Через мгновение дверь открылась, выпустив коренастую, смутно знакомую фигуру. Мужчина нес под мышкой бутылку. Я отогнала ногой двух излишне любопытных кур и остановилась как вкопанная.

Это был один из мужчин, угнавших мою машину. Он был иначе одет, но его усы забыть было невозможно. Я бросилась за ним вдогонку, но, когда выбежала на главную улицу, его уже нигде не было видно. По ней шли только женщины в платках, завязанных под подбородками.

Я сделала глубокий вдох и понеслась по главной улице, на бегу заглядывая в каждый переулок. Но угонщик исчез. Я пробежала мимо домика фрау Шмидт, задыхаясь, добралась до моста, однако поняла, что лишь зря потратила время и силы. Устало прислонившись к заросшей плющом стене, окружающей деревню, я ждала, когда успокоится отчаянно бьющееся сердце.

В этот момент и начался дождь. Еще несколько минут, и я промокну до нитки. Собравшись с силами, я быстрым шагом направилась к своему жилищу. Где-то впереди взревел автомобильный двигатель, и почти сразу из какого-то переулочка вывернула машина и проехала мимо меня к сторожевой башне. Не узнать человека за рулем было невозможно.

Несколько секунд я беспомощно смотрела, как увеличивается расстояние между нами, потом машина снизила скорость перед каким-то препятствием на дороге. Я вышла из ступора и рванулась к припаркованному «моррису». Прошло не больше трех-четырех минут после того, как машина пересекла мост, и я последовала за ней.

Это был чистейшей воды минутный порыв. Будь у меня время подумать, сомневаюсь, что я стала бы действовать так поспешно. Но я считала, что заслуживаю объяснения, и желала его получить.

Горя праведным негодованием, я выехала из деревни и вдавила в пол педаль акселератора. Мотор взревел, и я без труда следовала за машиной, которая мчалась впереди.

Отъехав две мили от деревни, машина свернула на редко используемую грунтовую дорогу, по которой проехала около мили и снова свернула, скрывшись из виду.

Я подъехала к съезду и не увидела абсолютно ничего, кроме разбитой грунтовки, уходящей в лес, но глубокие следы шин на мягкой земле показывали, где прошла машина.

Мне не настолько уж сильно хотелось поймать злодея, чтобы гнать свою и без того пострадавшую красавицу туда, где скоро будет море грязи. Разбитая дорога сначала шла по открытой местности, потом, через пятьдесят метров, исчезала за подъемом и опять появлялась уже над поясом деревьев, ведя к большому каменному фермерскому дому, открытому всем ветрам, который уединенно стоял на склоне холма. Пока я стояла и размышляла, как быть, машина выползла из-за сосен и продолжила путь к дому. Похоже, я нашла пункт назначения.

Это радовало. Возможно, конечно, полиция уже знает, кто этот человек и где он живет. Не исключено даже, что существует какое-то рациональное объяснение его поведения. Без сомнения, Гюнтер все расскажет, когда мы встретимся. Но если они ничего не знают об угонщике, я с радостью поделюсь информацией.

Я уже собралась разворачиваться и ехать обратно, когда мое внимание привлек какой-то металлический блеск между деревьями. Из-за тяжелых низких облаков стемнело раньше обычного, и было трудно рассмотреть, что там такое. Но я была почти уверена, что под прикрытием деревьев стоит машина. Возможно, влюбленная парочка нашла уединенное место, но все же… все же… Я вылезла из машины и пошла пешком по грязной дороге. Пройдя несколько метров, я решила срезать дорогу и свернула, чтобы пройти напрямик через поле.

Нельзя сказать, что прогулка была приятной. Наклон оказался круче, чем мне показалось вначале, да и дождь усилился. Но, войдя в лес, я поняла, что не зря совершила путешествие.

Там стояла машина Стивена.

Я долго таращилась на нее в полном недоумении, потом рассеянно дернула дверцу, и она открылась. Еще более удивительным показалось то, что ключ зажигания находился на месте. Я огляделась, но Стивена нигде не было видно. Озадаченная, я села на водительское сиденье и решила подождать. При таком ливне он, безусловно, очень скоро появится. Однако минуты шли, а мой новый приятель все не возвращался.

Порывшись в бардачке, я нашла пачку сигарет, закурила и внимательно оглядела залитые водой окрестности. Если Стивен не поторопится, его машина здесь окончательно увязнет, и уехать он сможет, только когда земля снова высохнет. Я взглянула на часы. Семь тридцать. А в восемь у меня встреча с Гюнтером.

Дрожа от холода, я выбросила сигарету в грязь и закурила вторую. Вдали прогремел гром, дождь усилился. Я положила пачку обратно в бардачок и неохотно открыла дверцу. Еще немного, и я окажусь здесь как на необитаемом острове. Как только я выбралась из машины, ноги сразу по щиколотки провалились в мягкую мокрую грязь. Доковыляв до опушки леса, где почва была немного тверже, я остановилась и оглянулась.

На склоне холма перед домом виднелись фигурки двух человек. Дождь был довольно холодный, я поежилась и поспешила по скользкой траве к своей машине. Оказавшись в ней, я сняла мокрую куртку, достала бинокль, опустила стекло и вытерла лицо, чтобы вода не заливала глаза. После этого начала наводить оптику на резкость. Мужчины стояли очень далеко, да и дождь ухудшал видимость, но тем не менее один из незнакомцев был очень похож на Стивена Мейтланда, а другой — на одного из угонщиков.

Дождь ритмично барабанил по крыше, бесчисленными ручейками стекал по лобовому стеклу на капот. Ночь была ужасной. В такую погоду, как говорится, хороший хозяин собаку на улицу не выгонит. Однако недалеко от меня мок под дождем Стивен Мейтланд: возле чужого дома, в чужой стране. Какие бы причины ни привели его туда, в такую непогоду он непременно вернется к своей машине, чтобы выехать на бетонированную дорогу. Или нет? Может быть, он рассчитывает укрыться в доме?

Я еще немного посидела в темной машине, но так и не услышала звука работающего двигателя в лесу, не увидела света фар. Только монотонный стук дождя.

Нет, я ничего не выиграю, если просижу здесь, на обочине дороги, всю ночь. Это становилось очевидно. К тому же у меня назначена встреча. Стивен Мейтланд и его ночные странствия вполне могут подождать до завтра. Если он решил во что бы то ни стало подхватить пневмонию, это его личное дело. В самом подавленном настроении я развернула машину и поехала обратно в Нидернхалль. Дождь заливал стекло. Дворники не справлялись, и я с трудом различала дорогу.

Когда я приехала, Гюнтер уже ждал меня в своей машине у дома фрау Шмидт. Остановившись перед ним, я прикрыла голову мокрой курткой и совершила короткую перебежку до его автомобиля. Плюхнувшись на сухое мягкое сиденье, я почувствовала себя в раю. Теплый воздух приятно обдувал озябшие ноги. Неудивительно, что угонщики так быстро бросили мой неуютный «моррис», в котором даже печка не работала.

— Я уже думал, что вы где-нибудь утонули, Сюзанна, — сказал он и взял у меня из рук куртку. Почувствовав ее тяжесть, он изумленно спросил: — Где вы были, плавали?

— Шла пешком.

— Бог ты мой, при такой погоде? — И он указал рукой на светопреставление за окном. — Все же вы, англичане, самые странные люди на свете. Вам нужно согреться. Может быть, немного бренди?

— С удовольствием, — сказала я, стараясь не слишком громко стучать зубами.

— Хорошо. Рад, что вы не трезвенница. У меня был дядя, утверждавший, что все англичанки в рот не берут ни капли спиртного. Ваша прогулка в такую дикую погоду его нисколько не удивила бы. — Сделав паузу, он сказал скорее сам себе, чем мне: — Думаю, кроме бренди, необходима какая-нибудь еда. Да, определенно надо подкрепиться.

Большая машина съехала с моста и устремилась в ночь. Гюнтер повернулся ко мне. В интимной