Бивенс достала одну из лучших юбок Кейт, встряхнула ее.

— Я говорю о том, что никто из нас не может выйти из дома из-за страха быть убитым. Дом кишит вооруженными людьми, еще недавно воевавшими, а несколько друзей майора тем временем разоряют вашу библиотеку.

Кейт с ужасом представила картину — на полу валяются книги, ветер шевелит их страницы, а ее личная корреспонденция, случайно сброшенная, летает по дому, словно конфетти.

— А что майор? — спросила она, подходя к двери, ведущей в холл.

— Этого я не знаю. Он весь день то появлялся, то исчезал. Он что-то оставил для вас. В вашем будуаре. Сказал, это умилостивительная жертва.

Кейт с отсутствующим видом кивнула:

— Я взгляну позже.

Бивенс рассмеялась:

— Вам не потребуется много времени для рассмотрения. Верьте мне.

Бивенс знала, как заставить Кейт что-то сделать. Она не могла не заинтересоваться чем-то загадочным. Завернувшись в халат, она выглянула в коридор. Там, приткнувшись к противоположной стене, скрестив руки, сидел Трэшер со свирепым выражением лица.

— Сделай мне одолжение, — сказала она. — Сходи и посмотри, как там эти люди обращаются с моими книгами, не портят ли их.

Трэшер вскочил на ноги.

— Но что, если…

— Если понадобится, Бивенс поможет мне спуститься по лестнице. Я обещаю.

Этого было достаточно. Трэшер ринулся вниз по ступенькам, а Кейт медленно поковыляла в будуар. Все было спокойно. Тусклое солнце отражалось в псише, за каминной решеткой весело потрескивал огонь. Но Кейт этого не замечала. Подарок Гарри невозможно было не увидеть сразу.

Она ничего не могла с собой поделать. Вообще-то, подумала она, подходя ближе, чтобы лучше рассмотреть картину, ей следовало бы оскорбиться. Одно дело пририсовать ее голову к чужому телу, но что бы так… Груди у этой женщины были как булки, бедра как окорока. Кейт оглядела себя, чтобы убедиться, что ее собственные груди куда привлекательнее, крепче и прекрасной формы, с гораздо большими сосками.

Однако настоящим оскорблением было то, что кто бы ни заказывал эту гадость, он заказал ее второсортному художнику. Как кому-то могло прийти в голову, что она позволит увековечить себя жалкому любителю, оставалось за пределами ее понимания.

— Вы повесите ее в библиотеке? — услышала она и, повернувшись, увидела Гарри, стоявшего в дверях.

Кейт задохнулась. На нем был костюм в табачно-коричневых и кремовых тонах, сапоги для верховой езды идеально начищены, волосы цвета пшеницы растрепались на ветру, в руках у него был стек. Гарри выглядел образцовым «повесой». Кейт нелепо смутилась, как если бы он увидел ее обнаженной. Как ей разговаривать с ним, когда она знает, что он видел это безобразие?

Кейт почувствовала некоторое облегчение, заметив такую же неуверенность в глазах Гарри.

— Вы сошли с ума? — весело возразила она, игнорируя непривычное чувство. — Это необходимо сжечь. Я не желаю, чтобы кто-нибудь считал, будто я выгляжу именно так.

— Я думаю, на это и был расчет у того, кто доставил ее Макмерфи.

— Так вы забрали ее, Гарри? Я вам благодарна. Мне ненавистна мысль, что кто-нибудь посчитает меня полностью лишенной вкуса.

Гарри взорвался смехом, и это удивило ее, пока она не увидела направление его взгляда. Только тогда она осознала, что Бивенс подала ей пурпурный халат, украшенный перьями марабу. Перья подрагивали по всей его длине. Этот наряд она всегда надевала, когда была в синяках.

Выпрямившись во весь свой рост, она окинула Гарри высокомерным взглядом.

— Должна сообщить вам, что это — последняя мода, — с вызовом заявила она. — Я могу быть экстравагантной. Но только с соблюдением хорошего вкуса.

Улыбка Гарри была заразительной.

— Спасибо за объяснение. Насчет картины согласен. К сожалению, нам придется подождать, пока ваш брат перестанет представлять для нас угрозу, только после этого мы сможем избавиться от нее. Картина — основное вещественное доказательство наличия сговора.

Кейт насупилась.

— Она может подождать на чердаке вместе с другими ненужными вещами.

Прежде чем отвернуться от картины, Кейт рассмотрела, как художник изобразил обнаженное тело. Забавно, но на нем не было никаких отметин. Единственно в этом отношении картина превосходила натуру.

— Вам удалось узнать, как она попала в игорный дом?

— От художника, сказал Макмерфи. Нам не удалось разыскать его.

— Наверняка прячется от критиков. Я скажу Финни, чтобы он унес это страшилище. А сейчас мне пора одеваться.

Гарри выпрямился.

— Как вы себя чувствуете? Би сказала, вы целый день провели в постели.

Кейт подняла на него глаза, боясь, что он подойдет. После всего случившегося она не вынесла бы чью-то жалость.

— Отлично. Если бы я не провела в постели хотя бы несколько часов, изобразив достаточную слабость, Би посчитала бы себя обманутой. Она никогда не волнуется из-за пустяков.

— Прекрасно.

Гарри замолчал. Кейт испытывала неловкость, а это не годилось. Она не знала, как вести себя с этим новым Гарри теперь, когда он больше не заслуживал ее презрения. Боже, значит ли это, что она должна извиниться перед ним за расстроенные помолвки?

— Хорошо, — сказала она, чувствуя себя глупо. — Пожалуй, я пойду.

— Подождите, — сказал Гарри, оттесняя ее от двери. — Вам надо знать, какие решения мы приняли, чтобы обеспечить вашу безопасность.

Кейт замерла.

— Да?

— Мы пробудем в городе три дня. Затем мы поедем в охотничий домик Дрейка, где вас будут охранять.

Она отрицательно покачала головой:

— Нет, мы не поедем. Вы можете ехать, я не против, но я должна вернуться в Исткорт.

— Там мы не сможем гарантировать вам безопасность.

— Не говорите глупости. Мои люди защитят меня даже ценой своей жизни.

— Один из ваших людей пытался сломать вам шею.

Кейт напряглась.

— Это не был один из моих людей, и вы знаете это. С тех пор как я была пятнадцатилетней глупышкой, прошло много времени, Гарри. Я знаю, что делаю.

— Если бы вы знали, вы предоставили бы это профессионалам. Не спорьте, Кейт. Я делаю то, что лучше для вас.

Она вздернула подбородок.

— Забавно. Именно такие слова произнес мой отец, когда отдавал меня Мертеру.

Кейт увидела, как задвигалась челюсть Гарри, как он старался сохранить спокойствие, и инстинктивно приготовилась к столкновению.

— Я просто хочу, чтобы вы были в безопасности, — сказал он, снова выводя ее из равновесия. — Вам следует также знать, что я запретил запирать вашу дверь.

Кейт круто развернулась, готовая протестовать, но Гарри опередил ее:

— Выслушайте меня, черт возьми, хоть один раз. Это неразумно. Если что-то случится в вашей комнате, у меня не будет времени ломать дверь.