вашей двери. Я настоял, чтобы он ушел и вы смогли отдохнуть.

— Понимаю, — пробормотала она.

— Позвольте мне закончить осмотр. — Стерлинг подошел так близко, что она увидела свое отражение в его зрачках. Он заглянул в оба глаза, потом велел следить за его пальцем, которым водил перед ее носом. В конце концов он выпрямился. — Все нормально. Вчерашнее приключение прошло для вас без неприятных последствий. Вы можете встать и одеться, но, пожалуйста, не выходите сегодня из дома. — Он захлопнул свой медицинский чемоданчик. — Если я понадоблюсь, могу зайти вечером и осмотреть вас.

Он открыл дверь, чтобы выйти, но посторонился и пропустил в комнату горничную с подносом, за которой шла старая женщина с серо-стальными волосами. Она вплыла в комнату с величием королевы и уставилась на Беллу, сидящую в постели, пронзительными синими глазами.

Синими глазами, в точности такими же, как у Джеймса.

Белла сразу все поняла.

Вдовствующая герцогиня Блэквуд.

— Ваша светлость.

Она попыталась встать, но запуталась в одеялах и простынях.

Герцогиня величаво подняла руку.

— Не вставайте. Вам пока лучше не напрягаться.

У Беллы почему-то сильно задрожали руки, и она не стала спорить — только кивнула.

— Я должна принести свое извинение за прошлую ночь.

Подбородок герцогини поднялся чуть выше, и сразу стало ясно, что она не потерпит неповиновения. Белла вспомнила рассказы Джеймса. Эта дама — его бабушка — не проявила ни любви, ни обычной приязни к маленькому незаконнорожденному сыну старого герцога.

— Прошлая ночь оказалась несколько неожиданной, — сказала герцогиня. — У меня в гостях были самые влиятельные представители общества. Понимаете, они всегда приходят на мои приемы. А вас я знаю, миссис Синклер. Вы были замужем в Плимуте. Ваш муж был богатым купцом и землевладельцем. Так?

Дождавшись кивка Беллы, она продолжила:

— После его смерти вы уехали в Хартфордшир и встретились с Джеймсом в Уиндмуре. Правильно?

Белла еще раз молча кивнула. Похоже, старой герцогине были известны только голые факты.

— Это очень важно. Мне должно быть известно все. Есть что-то еще, чего я не знаю?

— Нет, ваша светлость.

— Хорошо. Джеймс посчитал возможным привезти вас в этот дом вместе с вашей бывшей няней. Как будто служанка может считаться компаньонкой! — Герцогиня издала неодобрительное восклицание. — Это неприлично. Совершенно неприлично.

— Пожалуйста, простите мое вторжение. Я немедленно уеду, — сказала Белла.

— Уедете? Вы не сделаете ничего подобного, юная леди, — фыркнула герцогиня. — Я знаю, что вы всю жизнь прожили в деревне, но даже вы должны понимать серьезность ситуации. Я, естественно, рассматривала других кандидаток, но Джеймс, к сожалению, слишком упрям. К тому же я стара, но не слепа и вижу, как мой внук к вам относится. Все общество вчера это видело. Если я хочу видеть его долг исполненным, прежде чем покину этот мир, тогда мне не пристало жаловаться на его выбор. Понимаете?

Белла не имела никакого представления, о чем толкует надменная старуха. Она почувствовала, как головная боль переместилась куда-то в затылок, и кивнула третий раз, словно китайский болванчик.

Герцогиня прошествовала к окну и резким движением раздвинула шторы. Белла тут же прикрыла глаза рукой, защищаясь от хлынувшего в комнату яркого света.

— Уже почти полдень. Пора вставать и одеваться. Дженни вам поможет.

Девушка, молча стоявшая в углу с подносом, сделала шаг вперед.

— Мне поможет Харриет! — воскликнула Белла.

— Сегодня это сделает Дженни, — заявила герцогиня тоном, исключавшим любые возражения.

Мгновение поколебавшись, Белла спросила:

— Его светлость дома?

— Он уехал очень рано, чтобы встретиться с констеблем относительно напавших вчера на вас разбойников. Хотя лично я считаю, что их никто не найдет. На пригородных дорогах по ночам полно бандитов.

— Он скоро приедет?

— Не волнуйтесь, дорогая. Теперь, когда вы здесь, я уверена, что он не задержится. И конечно же, он захочет обсудить с вами детали.

Белле хотелось спросить, какие детали имеются в виду, но у нее слишком сильно болела голова и бурлило в животе, поэтому она приняла мудрое решение отложить все расспросы на потом. Нужно было время, чтобы собраться с мыслями. Поэтому она благоразумно придержала язык, и старуха вышла.

С помощью горничной Белла оделась, с трудом проглотила кусочек тоста с джемом, зато с большим удовольствием запила его тремя чашками чаю. Служанка сделала реверанс и ушла, а на смену ей явился лакей, чтобы проводить Беллу через запутанный лабиринт комнат на встречу с герцогом. Живот больше не болел, голова тоже.

Следуя за лакеем, Белла осматривалась вокруг, поражаясь грандиозным размерам здания. Отделанный мрамором холл оказался гигантским, а черно-белый итальянский мрамор, казалось, излучал таинственное сияние. В центре холла расположился стол на массивной резной ножке, на нем стояла большая восточная ваза со свежими розами.

Библиотека, как ей сказали, находилась в задней части дома. Следуя за лакеем, Белла прошла мимо не меньше трех гостиных — каждая другого цвета и стиля. В столовой были стулья в стиле рококо, стол, за которым могло уместиться не меньше пятидесяти гостей, и потрясающая люстра с каскадами хрустальных призм, казавшимися дождем бриллиантов. Дальше Белла прошла мимо музыкальной гостиной, где заметила фортепиано, арфу и две скрипки.

Наконец они дошли до библиотеки, и лакей открыл для нее дверь.

Джеймс стоял перед высоким шкафом и рассматривал цветные корешки толстых томов. Обернувшись на звук открывшейся двери, он окинул Беллу взглядом и нахмурился, увидев повязку на голове:

— Как ты себя чувствуешь?

— Намного лучше.

Он предложил ей сесть и, дождавшись, когда она устроится на низеньком диванчике, опустился рядом.

— Доктор сказал, что тебе нельзя переутомляться.

Она расправила юбки. В присутствии Джеймса ей хотелось выглядеть как можно лучше. Служанка развесила ее платья в гардеробе, и сегодня Белла выбрала темно-синее с длинными рукавами и перламутровыми пуговицами спереди. Волосы были зачесаны назад и собраны в узел. В общем, если бы не повязка на голове, она выглядела бы в точности как гувернантка, пришедшая на собеседование с работодателями. И уж точно не походила на опьяневшую и взъерошенную женщину, какой была накануне.

Чувствуя неловкость — слишком уж пристально Джеймс на нее смотрел, — она обратила все свое внимание на полки с книгами.

— Прекрасное собрание. Твое?

— Нет. — Джеймс задумчиво улыбнулся. — Я еще не успел перевезти сюда свои книги из «Линкольнз инн». Эти тома принадлежали старому герцогу. Он всегда испытывал тягу к знаниям и был очень умен.

— Сын весь в отца, — пробормотала Белла.

Джеймс замер, и она поняла, что задела его за живое.

— Сейчас это уже не важно, — сказал он.

Белла ощутила острую необходимость коснуться его, обнять, сказать, что отношение отца к нему было неправильным, что он был достоин отцовской любви мальчиком, а она любит его — взрослого мужчину.