готов рискнуть. Зато потом, когда ты попадешь в лапы моих ребят, ох уж я и потешусь!

Полиуретановый костюм на нем уплотнился за счет наночастиц, наполз на лицо и руки.

— Но я не буду мешать тебе, Кэйн. — Голос у Хирурга тоже изменился, стал лязгающим, — Мне плевать на тебя и на твою миссию. Но мне не плевать на себя. А мое благополучие зависит от того, кто из вас одержит верх. Вот почему я не только не буду мешать тебе, но и помогу. Дам любое оружие, какое попросишь.

— Верни револьвер.

Хирург кивнул, пошарил в кармане халата, протянул Кэйну оружие.

— Прощай, — сказал Кэйн и вышел.

Гориллы, охранявшие коридор, расступились, и Кэйн беспрепятственно спустился вниз. Ступил под палящее солнце. Пока он стоял, щурясь и обдумывая дальнейшие действия, сзади послышались торопливые шаги.

— Убейте его! — крикнул Хирург. — Не дайте ему уйти. Он сумасшедший!

Кэйн бросил тело в сторону, сделал кувырок, вскочил на ноги и прыгнул в седло мотоцикла. Вдогонку хлопали выстрелы, но он был уже далеко.

Через сто километров бензин в баке закончился, и Кэйн бросил мотоцикл в пустыне. Подхватил сумку и дальше пошел пешком. Впереди виднелись горы.

Кэйн шел быстро. Его организм работал в режиме нон-стоп. Насыщенные энробами мышцы не знали усталости, а мозг, усиленно снабжаемый энергией и кислородом, не нуждался во сне. Кэйн шел день и ночь, не останавливаясь даже для того, чтобы поесть.

На шестые сутки он настиг Авеля.

Авель шагал по заброшенному, полуразрушенному шоссе. Он шагал легко и пружинисто, как будто не было за спиной долгого, беспрерывного перехода. Праведный Авель, угодный Богу. Белые волосы покачивались в такт шагам.

Не останавливаясь, Кэйн расстегнул кобуру и достал револьвер.

Вот он, пророк, святой, чистая душа, не знающая сомнений. Конец настоящего и начало будущего. Какое будущее за тобой, Авель?

Кэйн прибавил шагу, поднял револьвер и на ходу прицелился.

Нет за тобой никакого будущего, Авель. Только прошлое. А в прошлое, каким бы хорошим оно ни было, не вернуться, как не войти дважды в одну реку.

Расстояние между ними сокращалось. Господи, дай мне уверенности в своей правоте! Утверди меня на моем пути. Не дай совершить непоправимое.

Кэйн взвел курок.

Сегодня приснилось, будто Луна падает на Землю. Стою на балконе, рядом стакан с виски, в пепельнице сигара, а в небе — щербатое чудовище. Вокруг светло, как днем, дом слегка дрожит, а я виски допиваю. Потом уже поздно будет. Или нет?

Вот такой сон. Кто что думает?

Написал mах_аоn в 8:11, 3 мая.

Меньше на ночь пить надо! Гы-гы! — сказал Т@НК.

О! И мне совсем недавно похожее приснилось. У нас нередко совпадают сны, лапочка. Цем! — сказала mareeta.

Забей и не обращай внимания, — сказал silver-blade.

Виски какой был? Мне нравится Гленне. Знаешь Гленне? Это недавно заводик открыли — чудесный виски! — сказал Альфидиус.

Да иди в баню со своим шмурдяком! Макс, не слушай его, приходи, я тебе дегустацию устрою, — сказал Грег Грегсон.

Чего ты боишься? — сказала Шейла.

Макс всегда начинает день с поста в блог. Он может написать о снах. Или перепостить картинку. Или забросить хук и целый день собирать флейм. Или пожелать всем такого же стояка, как этим утром, — и тоже собирать флейм.

Он гордится, что постоянно на связи. Двадцать четыре на семь это триста шестьдесят пять. Его твиттер живет ночью и днем.

Сегодня Макс радует читателей записью о сне. Дурацком ночном кошмаре, который так и не выходит из головы. Макс не любит виски, не курит сигары и предпочитает расслабляться цифрой, а не аналогом.