бы не оно, Келпи нас запросто поймала бы и загрызла. Только знаешь, в машине тесновато: сдвоись, пожалуйста, обратно, стань одной Юлианной.

— Не могу! — сказала Аннушка, улыбаясь и обнимая сестру. — Нас двое и всегда будет двое. Это же моя сестренка, Дара! Моя дорогая сестра-близнец!

Дара не сразу сообразила, в чем дело, а потом поняла и кивнула, после чего отвернулась и стала смотреть в раскрытое окно автомобиля.

— А я вот, значит, опять буду одна, как мой несчастный сапог — он снова остался без пары, бедняга! — с этими словами она стащила с ноги оставшийся хоббичий сапог, повертела его в руках, вздохнула и выбросила в окно.

— Пускай лепрехуны подбирают! Аннушка засмеялась и обняла ее.

— Мы обе будем с тобой дружить, — сказала она, — и я, и Юля.

— А я? Я тоже хочу дружить с Дарой! — вмешался Андрюша. — Она смелая девочка, и мы с ней много пережили, сидя на одной ветке.

— Да уж, — сказала Дара, — на мне и сейчас его куртка.

— А почему ты вся такая мокрая, Дара? — спросила Аннушка.

— Так я же вплавь по трубе из Келпи удрала!

— По той трубе, что в наш бассейн впадает?

— Ну да. Плыла против течения, между прочим.

— Страшно было? — Еще бы! Местами приходилось плыть под водой.

— Ой, у тебя и волосы мокрые! Давай-ка, перебирайся через меня и садись между нами с Юлей — мы тебя согреем.

— Спасибо, Юлианна! — Дара перелезла через Аннушку и угнездилась между сестрами. Тут и вправду было теплее.

А бой Ангелов и демонов продолжался. Лавиной двигались к реке фоморы, размахивая своими страшными стеклянными мечами, а командовал ими, конечно, сам Кромм Круах. Доковыляв к месту битвы, фоморы раскручивали мечи над головой и бросали их в сторону Ангелов. Мечи летели по воздуху, как сверкающие ракеты, и хотя они чаше всего не попадали в Ангелов — калеки-фоморы были изрядные мазилы, — они падали поблизости, разлетаясь тысячами длинных и очень опасных осколков.

Однако Ангелы все равно побеждали. Но побеждали дорогой ценой: у кого-то фоморы выбили из рук меч, а кто-то уже уходил в вышину, ныряя на одном крыле.

И вдруг страшный вой потряс округу. Это взвыл Кромм Круах, грозный повелитель сида Келпи. Ангел Иоанн свечой взлетел вверх и увидел, как на вершине сида Келпи дрожат и лопаются стекла пирамиды и оттуда вырываются клубы серебристого пара. А еще он увидел, как в этом пару мечутся, корчатся, крутятся орущие от боли и ярости фэйри — боуги, гномы, русалки, лепрехуны, феи и прочая нечисть.

«Конец школе Келпи», — подумал Иоанн, усмехнулся, развернулся на кончике крыла и снова ринулся в битву.

Никто из людей и Ангелов не видел, как распахнулись ворота Келпи, и оттуда выехала вереница автомобилей с нарисованной на каждой передней дверце белой лошадкой. В машинах, набитых чемоданами, сумками, грудами как попало наваленных книг и канцелярских папок, сидели преподавательницы и гости сида. Последним ехал автобус, переполненный ученицами, а за рулем его сидел друид Финегас, бывший библиотекарь и преподаватель. Эвакуация школы Келпи шла полным ходом и в строгом порядке. Леди Бадб, конечно, эвакуировалась в первой машине.

Над нею, кувыркаясь в воздухе и роняя перья, летела гарпия-профессор Морриган.

— Через мост вам не пройти, там идет битва! Поезжайте круговой дорогой! — прокаркала она сверху.

— Спасибо, профессор, — отозвалась леди Бадб. — А вы, дорогая?

— А я еще тут покручусь! Вы не забыли, леди Бадб, что у меня титул богини войны?

— Ну, мало ли кто из нас кем был в прошлом, — вздохнула леди Бадб. — Хорошо, оставайтесь, профессор. Желаю хорошо позабавиться, когда схватите беглецов, отомстите им хорошенько за наш сид. Не забудьте потом разыскать меня и все рассказать!

— Конечно! К черту, дорогая!

— К черту, богиня войны Морриган!

Беглецы ехали по замусоренным улицам еще не проснувшегося городка. Повсюду на тротуарах валялись маски бесов, чертей, зомби, вампиров и мертвецов, теперь уже не страшные, а просто до невозможности противные. На газонах лежали забытые и брошенные хэллоуинские тыквы, в некоторых еще догорали свечные огарки.

— Подвезете меня до шоссе на Дублин? Я хочу ехать автостопом, — попросила Дара.

— А мы в Дублин как раз и едем, — сказал отец Василий. — И в Дублине отвезем тебя куда скажешь, Дара.

— Вот хорошо! Мне так хочется оказаться поскорей как можно дальше от школы Келпи, чтоб она провалилась!

— Хорошо сказано, Дара О'Тара! — одобрила ее пожелание Юлька.

— Как ты сказала: Дара О'Тара? — переспросил отец Василий и, на мгновенье оглянувшись, коротко, но внимательно оглядел Дару.

— Дара О'Тара — это мое имя. Я, между прочим, королевской крови, — и Дара гордо вскинула торчащие и все еще мокрые рыжие косички.