Звонок раздался минут через пять, но звонили на телефон, который вручил мне человек Земцова. Юрий Германович, судя по голосу, был мной не особенно доволен.

– Где вы находитесь? – спросил резко.

– Там, где и предполагалось.

– Свяжитесь с моим человеком. Я продиктую номер.

Номер он продиктовал, я его запомнила и сказала:

– Не вижу необходимости обращаться к нему. Сейчас, по крайней мере.

– Кажется, вы утверждали, что не продержитесь в городе и трех дней. Теперь вы так не считаете?

– Вдруг повезет, и я найду вашу дочь раньше.

– Смогли что-нибудь выяснить?

– Если будут новости, я вам позвоню. – Убрала мобильный в сумку и продолжила листать журнал.

Большая стрелка на часах описала полный круг, когда, наконец, позвонил Долгих.

– Вы довольно нахальная девица, Юля, – сказал он.

– Мне говорили.

– Давно вы в городе?

– Со вчерашнего вечера.

– А сегодня уже стреляют… неплохо.

– Вадим Георгиевич, – заговорила я как можно мягче. – Я знаю, что нарушила наше соглашение. К сожалению, у меня не было выбора.

– Я правильно понял: здесь вы не по своей воле?

– Правильно. И мое появление к прежним делам не имеет никакого отношения. Я рассчитываю недолго тут задержаться. Мне важно, чтобы вы знали: я помню свое обещание и… благодарна вам.

– Хорошо, – после паузы произнес он. – Допустим, я закрою глаза на то, что вы здесь…

– Спасибо, – ответила я, не сумев скрыть вздох облегчения. – Что касается ваших дел… – все-таки не удержалась я.

– Вы о том, что произошло сегодня утром? Надеетесь услышать слова признательности?

– Не утруждайтесь, – говорить этого не стоило, но слово не воробей…

– Недавнее происшествие – всего лишь демонстрация, и довольно глупая, – заявил он спокойно. – Когда с человеком собираются разобраться всерьез, прибегают к услугам снайпера. Это куда надежнее, чем палить из автомата в центре города. Кстати, я должен поверить, что вы на этой самой улице оказались случайно?

– Мне известен ваш обычный маршрут, я надеялась привлечь ваше внимание, но все последующее оказалось неожиданностью. В том числе и мое вмешательство.

– Звучит весьма сомнительно. В любом случае, вы уже вмешались.

– Я хотела объясниться. Верить мне или нет – ваше право.

– Разумеется. Сойдемся вот на чем: я закрываю глаза на ваше появление здесь до той поры, пока сочту это возможным. У меня нет уверенности, что ваши и мои дела в настоящий момент не пересекаются, хотя я и допускаю мысль, что вы убеждены в обратном.

Он отключился, а я, сунув мобильный в карман, задумалась. Последняя фраза настораживала. Вроде бы ее следовало приписать излишней подозрительности Долгих. Какое отношение может иметь поиск сбежавшей девчонки к тому, что здесь происходит? А если поиски лишь предлог? Земцову моя биография известна… В этом городе у него может быть свой интерес. Вот и причина, почему он хочет держать меня под контролем. Убитый горем отец или человек, замысливший хитрую комбинацию, о которой я даже не догадываюсь?

Я прикидывала и так и эдак, и в конце концов решила: поживем – увидим. Главное, Долгих знает, что я в городе, и готов закрыть на это глаза. Одной проблемой меньше. Теперь ничто не мешает заняться поисками Лики.

Я достала папку и еще раз прочитала последнее донесение Устинова. А потом отправилась в парк Победы. Парк был совсем небольшим. С двух сторон оживленные улицы, памятник погибшим во время Великой Отечественной, Вечный огонь… В центре парка церковь, когда я покидала город, она была еще недостроена, теперь, судя по всему, службы в ней уже проходили. Лика облюбовала третью справа скамейку в стороне от церкви, в аллее из каштанов. Очень красивое место. Может, девушке здесь просто нравилось, а может, была иная причина.

Устроившись на скамье, я принялась оглядываться. Допустим, Лика тут появлялась не просто так. Что ее могло заинтересовать? Церковь? Вряд ли. На противоположной стороне улицы жилые дома. Магазин «Продукты» и… адвокатская контора «Рахманов и К°». Я выругалась сквозь зубы. Недавние сомнения сразу же вернулись. Год назад контора располагалась в другом месте. То ли Рахманов расширил свое дело и появился еще один офис, то ли переехал. Место здесь неплохое, но и прежнее ничуть не хуже.

Хотя на вывеске значилось «Рахманов и К°», никакой «компании» не было, Рахманов заправлял тут единолично, и буква «К» появилась для солидности. Еще один сукин сын в моей жизни. Находиться вблизи его владений не следовало. Из окон конторы меня не разглядишь, и вряд ли Рахманову придет охота прогуляться в парке, следовательно, наша встреча маловероятна, но все равно увиденное мне не понравилось.

Вернемся к Лике. Итак, по словам свидетелей, ее не раз видели сидящей на этой скамье. Она могла кого-то ждать… или действительно проводила здесь время, не зная, чем еще занять себя. Ни родни, ни близких друзей в городе у нее не было. Подруга, к которой она предположительно приехала, с родителями в Испании.

Двадцатилетняя девушка, сбежавшая из дома, с возможными угрызениями совести и чувством вины, что мать погибла не без ее участия… Мучила ее совесть или нет – наверняка не скажешь. Если верить Земцову, девица катится по наклонной плоскости без всякого желания притормозить. Вопрос: стоит ли ему верить? Подобными обвинениями не разбрасываются, особенно в отношении собственной дочери. Были у него реальные доказательства ее причастности, или это не более чем эмоции? Дочь-наркоманка, постоянно нуждающаяся в деньгах и лишенная отцовской материальной поддержки, и вдруг ограбление… Грабители неплохо ориентируются в доме, и повод подозревать ее вроде бы есть. Она не знает, как отреагирует отец: решит скрыть ее возможную причастность от полиции или прямиком отправится к следователю. Праведное возмущение и боль от потери жены отцовские чувства могли перевесить. С другой стороны, есть еще друзья-приятели, совершившие убийство. Даже если мозги наркотой вконец изъедены, мать – это все-таки мать. Следовательно, между ней и дружками наметился конфликт. Она для них – опасный свидетель. Может, бежала она не столько от отца, сколько от них?

После смерти матери девчонка должна получить наследство, и Земцов как будто вполне допускает мысль, что убийство вовсе не было случайным… Я бы в этом случае на папе сосредоточилась. И наследство не в пример больше, и с мамой договориться легче. Хотя мама могла быть под стать папе. Денег у Лики при себе немного, с другой стороны, как знать… если она наркоманка, в деньгах точно нуждается. И о наследстве подумывает. Могла она обратиться к Рахманову? Сидела здесь, таращилась на вывеску, и эта идея возникла сама собой? Если так, все очень скверно. Для меня. Ладно, будем исходить из того, что тут Лика проводила свободное время. Где она могла остановиться? Устинов проверил все гостиницы, опять же, на гостиницу деньги нужны. Друзей нет… хотя ничто не мешало ими обзавестись. Молодые люди сходятся легко, особенно если есть общие интересы.

Пока я ломала голову, на аллее появился мужчина в камуфляже с вымазанным бронзовой краской лицом, в одной руке игрушечный автомат, выглядевший, впрочем, как настоящий, в другой табурет. Дойдя до середины аллеи, мужчина взгромоздился на табурет, включил плеер и замер по стойке «смирно». «Статус Кво» исполнял «Армию». Мужчина перехватил автомат, точно готовясь стрелять в невидимого противника, и вновь замер. Стайка мальчишек мгновенно окружила «бронзового», с любопытством наблюдая за его действиями. Впрочем, то, что он вдруг замирал и подолгу стоял, не шевелясь, нравилось им еще больше. Проходившая мимо парочка оказалась единственными благодарными зрителями: девушка бросила мелочь в каску, лежавшую возле табурета. Прочие прохожие, которых было в избытке, мало обращали на него внимание. Мальчишки вскоре ушли, а я направилась к «бронзовому».

Увидев мою заинтересованность, он вновь проделал свои штуки с автоматом, а я положила в каску тысячу. Он покосился на нее, спрыгнул с табурета, взял купюру и сунул в карман.