году коллекционер мог «забронировать» для себя работу, выставленную в Венеции, только слово «покупка» употреблять было нельзя.)
Сегодня существуют четыре брендовые международные ярмарки, которые сами по себе улучшают провенанс и увеличивают стоимость любого выставленного на них произведения современного искусства. Они играют в мире искусства примерно ту же роль, что Каннский фестиваль в мире кино. Одна из них — EFAFF (European Fine Art Foundation Fair) — проводится каждый год в марте и известна как «Маастрихтская». Вторая — Art Basel — проходит каждый июнь и привлекает в этот швейцарский город коллекционеров, кураторов и дилеров. Третья — американский клон Базельской выставки, Art Basel Miami Beach, — проходит в декабре и славится тем, что в ней нераздельно сплавлены искусство, деньги и мода. Четвертая, последняя по времени появления, — лондонская ярмарка Frieze, проходит каждый октябрь. Сезон художественных выставок продолжается круглый год. Существует еще сотня меньших по масштабу международных ярмарок; можно назвать так же художественные биеннале и гостиничные ярмарки, феврале 2007 года в Нью-Йорке одновременно проходил восемь художественных ярмарок. Такая эпидемия ярмарок вызвана в мире искусства болезнь, которую можно определить как «ярмарочную усталость». Михаэла Неймайстер, партнер в «Филлипс де Пюри», говорит: «Когда я слышу о новой художественной ярмарке, я испытываю почти физическую боль. Мир искусства превратился в какой-то цыганский табор».
Маастрихт, две Базельские ярмарки и Frieze — это «обязательные к посещению» ярмарки, где дилеры состязаются с аукционными домами в качестве выставленных произведений, скорости продажи и оплаты. Некоторые произведения, представленные на этих ярмарках, вполне могли бы фигурировать на каком-нибудь вечернем аукционе «Кристи», или «Сотби». Там обязательно появляются самые лучшие дилеры — ведь лучшие ярмарки привлекают лучших коллекционеров. А коллекционеры слетаются на ярмарки, потому, что там выставляются самые лучшие, самые брендовые дилеры. Возникает то, что экономисты называют «спиралью успеха» или сетевым эффектом; благодаря этому на рынке возникает самоподдерживающаяся монополия нескольких крупнейших ярмарок. Все четыре ярмарки привлекают один и тот же набор дилеров, консультантов по искусству, кураторов, директоров музеев и художников — а вместе с ними пиарщиков и журналистов. И все спрашивают друг у друга, какие стили и кто из художников сейчас в моде.
Чуть ниже в рейтинге находятся два десятка ярмарок класса «интересно посмотреть» — площадка для мейнстримных дилеров; остальные ярмарки по статусу еще ниже. Ярмарки класса «интересно посмотреть» и сами понимают различия в статусе. Один из чикагских организаторов сказал, что они «должны перестать гоняться за теми, кто летает на собственных самолетах, и сосредоточиться на круге коллекционеров ближе к дому, на тех, кто тратит за раз 5—50 тысяч долларов... Каждая ярмарка должна знать собственную нишу».
Коллекционеры обожают ярмарки, потому что они удобны. У сверхбогатых людей всегда не хватает времени. Они любят объединять исследование рынка, поиск и приобретение в одном месте. На ярмарках легко сравнивать. Дилер, даже если постарается, вряд ли сможет выставить в своей галерее больше трех полотен Герхарда Рихтера, чтобы клиент мог выбрать; на ярмарке Art Basel 2007 дилеры предлагали их аж двенадцать.
Ярмарки олицетворяют собой изменение культуры приобретения предметов искусства. Тихие дискуссии в галерее сменились чем-то вроде воскресного шопинга в мега-молле, где слились воедино искусство, мода и празднество. Коллекционеры превратились в шоперов, покупающих под влиянием момента — причем, как правило, не больше одной работы данного художника. Они покупают у дилера, о котором прежде, может быть, даже не слышали. С каждым годом коллекционеры все больше привыкают покупать произведения искусства в обстановке супермаркета.
Ярмарки создают для коллекционеров все условия. Точно так же, как на аукционах ставки других потенциальных покупателей помогают поверить, что ты не совершаешь глупости и вещь действительно стоящая, здесь коллекционеру справиться с неуверенностью помогают толпы людей и стикеры «продано» на картинах. Психология ярмарочной толпы напоминает психологию стада: если покупателю не хватает информации для взвешенного решения, он черпает уверенность в поведении окружающих.
Если дилер правильно организует свое появление на ярмарке, он может заработать на этом настоящую известность. Галерея может привезти на ярмарку одну — две хорошие картины — возможно, уже проданные или одолженные специально для этого случая, — чтобы произвести впечатление на коллекционеров и обеспечить себе внимание со сторону средств массовой информации; газеты напишут, что стикеры «продано» появились на работах через пять минут после открытия ярмарки. Главные картины, как правило, вывешивают снаружи перед отведенным галерее местом; они призваны завлечь коллекционеров внутрь к менее значительным работам, которые действительно продаются.
Ярмарки позволяют дилеру с ограниченными средствами претендовать на первоклассные контракты, — ведь считается, что работы здесь перепродаются очень быстро, Даже если аукционный дом пообещал коллекционеру, желающему продать картину, гарантию и аванс, ему приходится ждать довольно долго: как правило, такое обещание должно быть рассмотрено и одобрено на совете директоров. Дилер же может сразу выплатить комитенту деньги — за счет кредита, с расчетом перепродать картину на ярмарке через пару недель.
Отрицательная сторона ярмарок для дилера — на них уходит много времени и денег. Дилер, участвующий в пяти ярмарках в год — скажем, четыре крупнейших и ярмарку поменьше в родном городе, — вынужден проводить вдали от галереи 7—8 недель, включая дорогу, оформление и разборку экспозиции. Перед каждой крупной ярмаркой месяц уходит на подготовку — дилеры связываются с коллекционерами по телефону и Интернету, коллекционеры обращаются к дилерам. Пять ярмарок обходятся дилеру в 200—300 тысяч фунтов, иногда больше, — часто на это уходит больше денег, чем на аренду основного помещения галереи. Места на Маастрихтской ярмарке стоят до 50 тысяч евро; полная стоимость обычного стенда площадью 80 квадратных метров, включая перевозку, проживание, питание и обслуживание, достигает 80 тысяч евро. Но дилеры выстраиваются в очередь, стремясь попасть туда: все так делают. Один дилер так изложил свои мысли: «Если я не поеду, люди подумают, что организаторы ярмарки не допустили меня к участию». Чтобы коллекционеры воспринимали галерею всерьез, она просто обязана участвовать в престижных ярмарках. Кроме того, некоторые художники настаивают, чтобы их работы непременно выставлялись на лучших ярмарках.
Вообще, смотреть произведения искусства на ярмарке ужасно; не зря говорится, что это «лучший пример того, как хуже всего смотреть картины». Общая обстановка и толпы народа не способствуют спокойному созерцанию. Работы висят чуть ли не друг на друге, в случайном сочетании, без всякого смысла. Освещение на ярмарках всегда слишком яркое, оно должно обеспечивать безопасность толпы, а не условия для рассматривания картин. Но все галереи там находятся в одинаковых условиях, и коллекционеры принимают правила игры, потому что каждый коллекционер уверен: где-то совсем рядом, за углом, его ждет приятная неожиданность, сильное произведение неизвестного ему прежде художника. Как правило, так и получается.
Маастрихтская ярмарка проходит в Южной Голландии на реке Маас. В 2007 году заявки на участие в ней подали 610 дилеров, 219 были приняты, из них 40 — те, кто работает с современным искусством и искусством XX века. Ни один серьезный дилер, коллекционер или куратор не хочет пропустить Маастрихт. В 2006 году на ярмарке появилась — впервые за пять поколений — галерея Wildenstein и ее подразделение по современному искусству PaceWildenstein.
В 2007 году в Маастрихте было организовано сделок примерно на 790 миллионов евро. Многие дилеры говорят, что 40% годовых продаж приходится на 11 дней работы ярмарки: некоторые называют даже 70%. Из-за высоких голландских налогов, включающих 17,5 НДС и «право места» — особый сбор с продаж произведений искусства в пользу художника или его наследников, установленный Европейским союзом, — в Маастрихте сделки редко доводятся до конца. Ярмарка — это место, где коллекционеры и Дилеры договариваются о дальнейших сделках. Для окончательной формализации сделок дилер возвращается в страну с более «дружественным» налоговым окружением как правило в Соединенные Штаты, Канаду или Швейцарию; оттуда товар уходит к покупателю.
Современное искусство появилось в Маастрихте относительно недавно. Поначалу ярмарка
