до позиции противника, а направление Царев определял на глаз[418] .

Это уж потом «слухачи» начали расставлять свои, выкрашенные в белый цвет, ящики, засекая позиции финнов по звуку[419]. Но все равно тяжко! Пока там расшифруют чернильную ленту. И финны сменили тактику. Они вели огонь урывками, с расчетом, чтобы звукометрическая аппаратура не успела произвести засечку [420]..

То ли дело, когда наводчик видит цель: экономишь боезапас и можешь послать к черту все эти треугольники, гипотенузы, синусы, косинусы, параболы.

Как раз за такую стрельбу прямой наводкой 455-й корпусной артиллерийский полк наградили орденом Красного Знамени. Очень тяжело под пулеметным и снайперским огнем, почти на руках тащить пушку по заснеженному лесу к доту. Но жаль, демобилизовали прошедших огонь бойцов и взамен дали зеленую молодежь.

Но Царев не унывал. Надо учиться. Орудие прямой наводки живет от силы два-три выстрела, до момента пока враг его не видит. Да и ходили обоснованные слухи, что придут скоро в артиллерийскую инструментальную разведку новые кадры. Да и в не разведку тоже! Их управление озаботилось и начало набирать в военные училища почти идеальный состав курсантов из студентов технических и математических вузов. Те считать умеют! Научены![421]

Да и за них взялись серьезно. Всем, без законченного военного образования, к новому году предписано сдать экзамен экстерном за полный курс военного училища [422].

Ну, а пока после интенсивных занятий по теории и практике, подошла очередь летних стрельб. Сколько можно тренироваться в «сухую», когда в специальный станок втыкали учебный снаряд, имитируя заряжание.

На окружной полигон полк прибыл в начале июня из Пинска и не спеша отрабатывал все действия по-боевому. Жаль, снарядов для практики отвели мало.

Где-то рядом затарахтел мотоцикл.

«Ни черта себе!», подумал Константин, глядя с какой охраной теперь ездит Ненашев.

Максим, подойдя к нему, отдал честь. Только после они обнялись.

— Извини, что прошлый раз так получилось.

— Слушай, а почему тобой так пограничники интересуются.

— Знаю много, им завидно. Но все же мы достигаем консенсуса одновременно.

— Чего?

— Удовольствие, говорю, получаем вместе. И не надо путать с коитусом! Кстати, тебе известно, что понятие «дефлорация» означает грубое изъятие у прекрасной дамы букета цветов с последующим от нее бегством?

Вечная тема военных, так и сейчас узнаем своих. А побалагурить, подшутить над товарищем и сразу над собой. Нет, что-то есть особенное в военных или около них коллективах. Может потому, что нельзя заниматься серьезным делом с серьезным лицом?

— О! Узнаю Ненашева! — захохотал Царев. — А помнишь…

— Нельзя мне помнить, — вздохнул Максим и взял однокашника за локоть. — Давай в следующий раз.

Панов ничего не знал о человеке, когда-то учившемся вместе с Ненашевым два года в артиллерийской школе. Кроме того, что погибнет этот майор весной сорок второго года. Зато видя потуги командиров Царева, помнил результат.

В сорок четвертом году двадцатитрехлетний капитан командир дивизиона гаубиц-пушек скромно улыбнется в ответ на недоумевающие взгляды коллег из ставшей союзной болгарской армии.

«Мальчишка, а не командир!», офицерам царя Бориса доверяли командовать дивизионом после двадцати лет службы. Так сказать, когда наступает зрелость.

Что, показать, как молодые русские стреляют? Хорошо! Капитан накрыл все предложенные цели первым выстрелом. Заглянувший в гости лучший стрелок-артиллерист Болгарии за всю жизнь выпустил четыреста снарядов на полигоне, а русский за три года войны более миллиона и все под огнем немцев[423].

— Ты изменился.

— В лучшую или худшую сторону? — Максим сначала выпятил грудь, а потом живот.

— Даже не знаю, что сказать, — скептически посмотрел на него Царев. Мало что осталось от разбитного Максима. Что-то случилось с ним, после увольнения.

— Вот и не говори.

— Я так понимаю, ты не водку пить приехал, а по делу.

— Слушай, это твои пушки так красиво расставлены в парке?

— Да, — с гордостью произнес Царев. — Позавчера только закончили. Оценил?

Его бойцы старательно расчистили дорожки, сделали прямоугольными площадки и посыпали их желтым песком. Даже обрамление сделали, выложив бордюры из мелких камешков и покрасив известью в белый цвет. Пушки и трактора расставили ровными рядами.

Командиру корпуса образцовый парк понравился[424].

— Оценил, — вздохнул капитан. — Но недолго музыка играла. Директива скоро придет, все хозяйство замаскировать и растащить по лесам. В Москве узнали, что ребята Геринга тоже поставили нам отличную оценку.

— Погоди, было же сообщение ТАСС.

— Ох, Костя-Костя. Вбивал ты колышки на границе[425], а о целях узнать так и не удосужились. Пойдем, спрячемся от всех, просвещу.

Чем дальше перечислял немецкие части Панов, вскрывая артиллерийскую группировку на противоположном берегу, тем больше мрачнел Царев.

— Так это же война!

— Да не ори ты так! Я не глухой! Доложили давно руководству, — сердито буркнул Ненашев.

— И как?

— Немец нас провоцирует и готовится к десанту через Ла-Манш. А гудят у них трактора!

— Погоди! Ты же в разведке работаешь. А что в укрепрайоне делаешь?

— Не взяли меня в пограничники, и в «джульбарсы» тоже – вздохнул капитан. — Одни говорят, что заметен, а другие, что громко лаю.

Царев улыбнулся.

Ирония, не мешала Ненашеву накрыть карту калькой, извлеченной из полевой сумки.

— Ого! Где ты так наловчился, — увидев расчеты, восхитился майор и одновременно пожалел, что не служит с ним однокашник рядом.

Редкий командир мог так тщательно выполнить полную подготовку к стрельбе с закрытых позиций.

Ни хрена себе! Тут сопряженные и навесные траектории. В готовые формулы осталось внести коэффициенты на износ ствола и погодные условия. Ненашев, почему ты не в моем штабе, не провалили бы весеннюю проверку[426].

— Стоп, а почему я остаюсь на полигоне?

Он тоже был не шит лыком, а спокойно думал. Тут предложен тактически выгодный, но полностью не совпадающий с планом прикрытия вариант.

— Полк по плану прикрытия, — при этих словах Царев изумленно понял брови, Максим словно прочитал его мысли, — прибывает из Пинска и на месте получает задачу. Так что знакомлю с обстановкой на том берегу, по старой дружбе. Документы направлены в разведотдел армии, но пока пройдут все инстанции, можешь остаться без полка.

— Хочешь сказать, что скоро начнется?

— У пограничников есть мнение: все решится в ближайшие дни. Но! Я тебе ничего не говорил и не показывал. А кто со мной приехал, подтвердит, что мы увлеченно пили водку. Хочешь, кстати? — Максим