Именно здесь, согласно «Свиткам», написанным Эно, верховным жрецом Беллили, им предстояло найти секретный вход в подземную страну Иравотум. Впрочем, увидев башню, они поняли, что сначала им придется решить другую задачу.

Спиралевидная башня стояла на территории не большой американской военной базы, и попасть туда казалось сложнее, чем в любое потайное подземелье. Базу окружали несколько заборов с колючей проволокой и несколько сотен тысяч мешков с песком.

— Вот так повезло… — вздохнул Джалобин. — Что будем делать?

— Искать путь внутрь, что ж еще? — Джон пожал плечами.

— Это, между прочим, не лагерь бойскаутов, — сказал Джалобин. — И гостей они не приглашали. Особенно в арабских национальных костюмах. Короче — нас там не ждут.

Дарий остановил автомобиль на безопасном расстоянии от базы, и они принялись ее разглядывать и придумывать план.

— Избавиться от арабской одежды — не проблема, — сказал Джон, сбрасывая с плеч бишт и стягивая через голову тобе. Под ними оказалась нормальная по западным меркам одежда. — Кроме того, у меня американский паспорт. Может, стоит просто пойти к ним и давить на милосердие?

— У меня нет американского паспорта, — сказал Дарий.

— Конечно нет, — ответил Джон. — Но я, честно сказать, предполагал, что ты останешься при машине. А то еще угонят ненароком.

— И то верно, — быстро согласился Дарий. — Я тут подожду.

— У меня тоже нет американского паспорта, — сказал Джалобин.

— Но у вас есть британский. Американцы и британцы — союзники.

— Нам всегда предлагалось в это верить. — Джалобин хмыкнул. Его тон ясно показывал, что сам он не очень-то верит в союз Великобритании с Америкой. — Но каким образом однорукого лондонского дворецкого и двенадцатилетнего ребенка из Нью-Йорка занесло в одну из самых опасных стран мира? Как это объяснить?

— Мы скажем, что вы — мой опекун, мистер Джалобин, — сказал Джон. — Это означает, что основную часть беседы вам придется взять на себя. Мы скажем, что моя бабушка живет в Багдаде и она заболела. Не просто заболела, а при смерти. И что она никогда меня раньше не видела. Так что у нас есть причина быть в Ираке, причем безотлагательная. Мы скажем, что наш водитель взялся довезти нас до Багдада, но потом струсил и бросил нас по дороге.

— История довольно правдоподобная, — кивнул Джалобин. — Но предположим, мы действительно проберемся на военную базу. Что дальше?

Джон на мгновение задумался.

— Пожалуй… — медленно начал он, — пожалуй, это может сработать… Когда Дарий впервые услышал, как я говорю с господином Ракшасом, сидящим в лампе, он спросил, не чревовещатель ли я. Так вот, мы скажем, что вы — профессиональный чревовещатель. И работаете с лампой, в которой якобы сидит джинн. Там, само собой, и сидит джинн, господин Ракшас. И не просто сидит, а может пользоваться своей библиотекой, в которой найдется ответ на любой вопрос, а это отличный материал для чревовещателя. К тому же он поможет вам справиться с заданиями на запоминание — знаете, бывают такие мнемонические представления.

— Но для чего это все? — спросил Джалобин.

— Вы устроите этот спектакль, чтобы развлечь военных. И главное — отвлечь. А я тем временем осмотрю базу с картой Эно. Может, и найду этот потайной ход.

— Дикость какая-то! Ничего не получится! — возмутился Джалобин.

— Еще как получится, — настаивал Джон. — Господин Ракшас вам поможет, и вы станете лучшим чревовещателем в мире.

— Превосходная идея, — откликнулся из лампы сам господин Ракшас.

Они попрощались с Дарием, который пожелал им удачи и пообещал ждать их в ресторане «Кебабилон», который держит троюродная сестра его матери в пригороде Самарры.

— Это по дороге к Багдаду, — сказал он. — Заметное место, ни с чем не спутаешь. Вся мебель фиолетовая, а на стене — большой портрет Михаэля Шумахера. Моя тетка, госпожа Ламур, любит Михаэля даже больше, чем я.

Джон и Джалобин с собаками подошли к воротам, ярко освещенным прожекторами. На вышке сидели пулеметчики. Тут Джалобин проявил себя прирожденным актером и рассказал их неправдоподобную историю двум совсем юным часовым. Парни слушали вежливо, но бдительности не теряли. В конце концов господин Ракшас, притворяясь, что он — это голос Джалобина, идущий изнутри лампы, которую Джалобин держал в единственной руке, предложил солдатам проверить его память.

— Хорошо, — сказал один из часовых. — Я — из штата Нью-Мексико. Может, ты помнишь, какой там главный город?

— Слишком легкий вопрос, — произнес Джалобин, стараясь выиграть время, чтобы Ракшас успел найти ответ в «Британской энциклопедии». — В следующий раз спросите что-нибудь потруднее. — Он поднял вверх лампу. — А теперь джинн этой лампы сообщит вам ответ.

— Главный город штата Нью-Мексико — Санта-Фе, — сказал господин Ракшас. — Этот город — самый старый из всех административных центров американских штатов. Население составляет семьдесят тысяч человек. Расположен на уровне две тысячи сто тридцать метров над уровнем моря.

— Черт возьми, столько я и сам не знал, — признался солдат.

— Хорошо бы нам тут у вас переночевать, — сказал Джалобин. — Нам действительно некуда деться. Если вы не пустите меня, то пустите хотя бы мальчика. В конце концов, он — гражданин Соединенных Штатов.

— Пошли к лейтенанту, — сказал первый солдат. — Как она решит, так и будет.

Самаррская башня стояла в центре большой, плоской, иссушенной солнцем площади. За рядами колючей проволоки и мешками с песком оказалось несколько десятков танков и боевых машин пехоты, а дальше — штук двадцать казарм для личного состава — этакие длинные жестяные полуцилиндры, вроде консервных банок Они располагались прямо у подножия башни.

В самой большой «консервной банке» лейтенант Келли Санчез выслушала историю мистера Джалобина. Лейтенант была худенькая и бледная, с короткими рыжими волосами и темными кругами под зелеными глазами. Глаза эти смотрели на Джалобина крайне неодобрительно.

— Вам не кажется, что это безрассудство? — сурово произнесла она. — Как можно привезти ребенка в такое место?

— Я вас вполне понимаю и разделяю ваши опасения, — сказал Джалобин. — Но мальчик свободно говорит по-арабски. Его мать, моя единокровная сестра, американка арабского происхождения.

— Хорошо, — вздохнула лейтенант. — Вы можете провести здесь ночь. Только одну. Утром я попрошу кого-нибудь отправить вас в Багдад, если это настоящая цель вашего путешествия.

— Спасибо, — сказал Джалобин. Он посмотрел на Джона и улыбнулся. Джон тоже улыбнулся. — Повезло нам, правда, Джон?

— Да, — сказал Джон. — Большое спасибо, лейтенант.

— Я ведь упомянул, что я — профессиональный чревовещатель? — продолжил Джалобин. — В благодарность я буду счастлив дать представление для вас и ваших подчиненных. Я объехал с гастролями всю Европу и Америку. Попробуйте, лейтенант. Джинн этой лампы ждет ваших вопросов.

— А три желания можно загадать? — спросила лейтенант.

— Я могу исполнить невозможное, — туманно ответил господин Ракшас. Но волшебство требует куда больше времени. Пока буду рад открыть для вас пределы моего знания.

— Хорошо, — сказала лейтенант Санчез. — Пока я не пошла в армию, я изучала математику. В колледже. Скажите-ка мне, что такое Декартов лист?

— Декартов лист, — повторил Джалобин. — Ты слышал вопрос, о джинн лампы?

— Рене Декарт родился тридцать первого марта тысяча пятьсот девяносто шестого года в городе Лаэ во французской провинции Турень, — начал господин Ракшас. — Умер в Стокгольме одиннадцатого февраля тысяча шестьсот пятидесятого года, французский математик и философ. Декартов лист — это плоская кривая третьего порядка, выраженная картезианским уравнением х3+у3=Заху.