обязательно становиться колючей и недружелюбной.

— Неужели я…

Он легонько повел сильным плечом — и Николь стала лихорадочно прокручивать все небольшие стычки, происходившие у них здесь за минувшие дни. Ей стало ясно, что она держит людей на расстоянии вытянутой руки.

— Я захожу слишком далеко, да?

— Ну, можно было бы и полегче.

Да, самосовершенствование оказалось более тонкой и сложной штукой, чем ей думалось.

— Чего мне не хватает — так это чтобы фея-крестная махнула своей волшебной палочкой, ну или хотя бы какой-нибудь завалящий джинн попросил загадать желание, — вздохнула она.

— А что бы вы загадали?

— Стать выносливой, сильной… — На самом деле Николь, конечно, должна была сказать «худой и красивой», но постеснялась. — Уметь себя подать, сохранять хорошую мину при любой игре, как плохо бы ни было на душе. И прекратить прятать голову в песок.

«А еще хочу, чтобы меня наконец отпустила эта разрушающая изнутри жгучая злость», — добавила она про себя.

— Все это о-очень благородно, — протянул Кейд. — А теперь зачитайте истинный список.

Она так и крутанулась на месте, чтобы взглянуть ему в лицо. Да как же он догадался?! А потом вспомнила все, что он рассказал ей про себя — про свои чувства после предательства Фрэн.

— А, так вы имеете в виду тот, другой, менее восхитительный список? Который подленький?

— Ну да.

Интересно, очень плохо он будет о ней думать, если она действительно выдаст ему «тот, другой список»?

— О’кей, давайте озвучим. — Николь проглотила комок в горле. — Итак, я очень, очень, очень хочу на их свадьбе выглядеть сногсшибательно. Хочу, чтобы им стало стыдно, что свое счастье они построили на моем несчастье. Но в то же время хочу, чтобы они обалдели, увидев, как я стала хороша.

Кейд изумленно уставился на нее. Она отбросила волосы с лица и попыталась сохранить остатки собственного достоинства. Что ж, теперь он считает ее жалкой мелочной мстительницей. Она решила не спрашивать его, что он обо всем этом думает. Но тут же проиграла самой себе:

— Ну, и что?..

— Вы не попросили джинна вернуть Брэда.

— Да я не хочу вернуть Брэда! — Если повторять это часто-часто, то и сама поверишь. Хотя отчасти это правда и есть. Кому нужен подлый обманщик, который никогда не любил тебя по-настоящему? Однако… Ох, до чего же больно вспоминать о своих разбитых надеждах — как она мечтала о семье, о доме, о малышах. Как предвкушала новую жизнь с восхитительным, теплым чувством, что ты не одна на этом свете.

В глазах Кейда зажегся огонек. Николь упрямо заморгала, надеясь прогнать слезы.

— Я бы заказала еще этому джинну… чтобы он послал мне крутейшего парня в качестве спутника на этой чертовой свадьбе. Такого, чтобы ни-ко-му не пришло в голову меня жалеть! — Жаль, она понятия не имела, где взять крутейшего парня.

— Вы хотите роскошно выглядеть. Вы хотите высоко держать голову. И вы хотите крутого парня в качестве спутника на эту свадьбу. Так?

Она кивнула.

— Но, Николь, здесь нет ничего подленького.

Николь исподлобья взглянула на него и пояснила:

— Ну, вообще-то я имела в виду, что хочу, чтобы в тот миг, как Диана меня увидела, она испугалась, что я смогу увести у нее Брэда. А Брэд чтобы подумал: «Кажется, я выбрал не ту женщину!»

— И?..

— Правда, на самом деле это не совсем так. Просто иногда меня охватывает совершенно иррациональный гнев. — Она уставилась вниз, на свои сцепленные руки. — Конечно, я желаю им счастья. Пусть у них все будет хорошо. Понимаете, иногда накатывает… когда особенно тоскливо, вдруг просыпается эта злоба. Чувствуешь себя такой гадиной. Ненавижу это чувство!

— Со временем оно ослабевает.

Николь тоже на это надеялась. Кейд помолчал немного, потом снова подался вперед, упершись локтями в колени.

— Хотите сделку?

— Сделку?!

— Да. Со мной. Условия такие: я помогаю вам с фитнесом и с самосовершенствованием, и пусть это звучит самоуверенно, но я предлагаю себя на роль вашего крутого парня на их свадьбе.

Что-о-о?!! Он пойдет с ней на свадьбу? Она представила себе картинку, как у Дианы и Брэда отпадают челюсти при виде Кейда. Все попадают при виде Кейда!

— А взамен…

Она прижала руку к сердцу, чтобы унять его бешеное биение.

— Взамен? — Голос ее сел.

— А взамен вы поможете мне сделать эти рождественские каникулы просто чудесными — для Эллы, Холли и всей моей семьи.

— Кейд, я думаю, просить вас пойти со мной на свадьбу — это уже чересчур.

— У вас на примете есть кто-то другой на эту работенку?

— Да нет же, но…

— Считайте, это рождественский бонус.

Николь очень даже хотела его на эту работенку.

Одно его присутствие придаст ей сил и уверенности. Он не знает, но последнюю неделю или около того его умение владеть собой было ей образцом для подражания.

— О’кей, уточним. Как именно я должна демонстрировать «рождественскую радость»? — Она неплохо наживается на этой сделке, но хочет честно отплатить услугой за услугу.

— Помогите мне и детям украсить дом. Распевайте рождественские песенки и гимны. Помогите малышам написать письма Санта-Клаусу. Помогите Элле изготовить подарки для родственников. И принимайте участие во всех развлечениях — шарады, рождественские истории, ну чем там еще занимаются в Рождество. Я хочу, чтобы вы вели себя как член семьи.

Кейд поможет ей с ее планом по самосовершенствованию. Он пойдет с ней на эту свадьбу, которой она смертельно боится. И взамен она всего лишь должна отпраздновать Рождество? Николь вообразила, какие лица будут у Дианы и Брэда, когда она появится с Кейдом на их пирушке. Ох, она знала Диану. Это будет то, что доктор прописал. Пусть и всего лишь постановка, пусть это мелочно с ее стороны… Но сколько удовлетворения! Ни тебе более сочувственных взглядов, ни поглаживаний по плечу! Никаких «Ах, бедняжка Николь!». Все внутри ее заиграло от радости. А взамен — всего лишь Рождество? Пока Кейд не передумал, она протянула ему ладонь:

— По рукам?

Он обхватил ее кисть. Его пожатие было крепким, хотя она и почувствовала, что он сдерживает силу, не желая слишком стиснуть ее пальцы. Он не сразу выпустил ее, и сердце ее вновь пустилось вскачь.

— Николь…

Никогда Брэд не произносил ее имя так, словно это не звук раздался в теплом ночном воздухе, а нежнейшая из ласк. Ах, бедное ее сердце.

— Я знаю, что по вашей самооценке был нанесен жестокий удар. И я уважаю ваше решение приобрести хорошую физическую форму. Но что касается веса и всего такого… я уверен, вам не нужно менять ни-че-го.

Господи, неужели он это искренне? «Ох, Анн-Николь, ну естественно, он притворяется!» Она буквально услышала знакомый пренебрежительный смех. Так что Николь высвободилась и встала. Она подошла к перилам веранды и вцепилась в них.

— Это вы так сообщаете, что поможете мне с самосовершенствованием, но раз уж во мне нельзя