— Николь, когда вы сказали, что выйдете замуж с трезвой головой, что вы имели в виду?
Она побоялась вновь подойти к нему. Это было бы рискованно. Позади него светила луна, и она не очень четко видела его лицо.
— В отношениях всегда есть тот, кто дает, и тот, кто берет. Я всегда только отдавала. Так вот, в будущем я буду лишь получать. Брать от брака только то, что нужно мне.
— То есть думаете использовать какого-нибудь чувствительного хлюпика по полной программе? — оскорбленно процедил Кейд. — Слава богу, что вы вовремя дали отбой! А не то могла бы получиться совсем нехорошая история!
Когда она сообразила, как он ее понял, то рассмеялась.
— Боже, Кейд! Вы-то не беспокойтесь! На вас у меня нет видов. — Назвать его чувствительным хлюпиком у нее бы язык не повернулся. — Учитывая, через что вам довелось пройти, вы не скоро еще будете строить матримониальные планы!
— А вот это правда.
— Ну, так и я не делаю столь грубых ошибок и вовсе не думала, что вы доступны.
Кейд повел плечами. Хорошо, что их лица были трудноразличимы в сумраке.
— Сдается мне, раз в браке для вас главное — дети, вам вообще стоит подумать о донорстве. Зачем обременять себя ненужными вам отношениями с человеком, которого вы не можете ни любить, ни уважать?
Однако, это идея. Надо обдумать. Николь ушла в дом — и на сей раз он ее не окликнул.
Кейд не стал тянуть кота за хвост и приступил к выполнению своей части сделки уже на следующий день. Николь и так слишком плохо думала о человеческой природе, и он не хотел еще больше ее разочаровать. Пусть знает, что кое-кто умеет сдерживать свои обещания. Он затащил свою мать и сестру Делию в кухню, где Хэрри готовила ланч.
Выглянув в окно на взрыв детского смеха, Верити Хиндмарш заявила:
— Послушай, Николь — сокровище.
— Истинный бриллиант! — вставила Хэрри.
— Какая-то чрезмерно тихая, — добавила Делия. — Но как она управляется с Джейми и Саймоном!
Джейми и Саймону недавно исполнилось по пять лет, и они вырабатывали годовой запас энергии небольшого государства. Делия просто наслаждалась возможностью спихнуть мальчишек на кого-то надежного. Кейд беспокоился, не слишком ли они нагрузили Николь заботами.
— Именно о ней я и хотел с вами поговорить.
Женщины как одна повернулись, чтобы очень внимательно изучить его лицо. Он изо всех сил старался излучать невозмутимость.
— Недавно я узнал, что у нее никогда не было по-настоящему семейного Рождества. У нее только мать, довольно-таки саркастическая особа.
Хэрри на секунду прекратила строгать овощи.
— Ах, ну теперь понятно. Вот почему она так убивается с этим лишним весом.
Слова «лишний вес» моментально переключили внимание двух остальных женщин на Хэрри.
— Она пыталась тут бегать, — Хэрри опасливо взглянула на Кейда, — но вроде как неудачно. И тогда Кейд предложил ей заниматься в зале Фрэн.
Тут снова все трое на него уставились, и ему захотелось втянуть голову в плечи и на цыпочках покинуть помещение.
— Кто угодно может ходить в этот зал, — пробормотал он, — но она оказалась не фанатка тренажеров.
Хэрри с видимым удовлетворением порубила латук.
— И тогда Кейд выяснил, что она всегда мечтала о лошадях, и заставил Джека давать ей уроки по утрам.
— О, какой ты молодец! — сказала мать. — Но что же ты сам ее не учишь?
Такого подвоха от матери он не ожидал.
— Ну, у них с Джеком полное взаимопонимание. И ему нравится.
— Но только Джек не молодеет, — сделала Хэрри меткое наблюдение.
— Да он крепче меня!
— Дорогой, — мать положила ладонь ему на рукав, и в ее глазах засветилась нежность, — после того, что сотворила Фрэн, я думала, мы тебя потеряли. А сейчас вижу, что ты возвращаешься к жизни.
— Понимаю, я несколько затянул с этими страданиями, — с легкой гримасой сказал Кейд, чувствуя себя виноватым перед семьей. — Простите, если я…
— Не извиняйся, а просто скажи мне, что худшее позади!
Он кивнул:
— Я завязываю с прошлым. Сейчас я понимаю одно — надо жить дальше.
— А хорошенькая няня здесь как замешана? — встряла Делия.
— Я тебя умоляю, Ди! Это только тебе повсюду мерещится романтика, — прошипел он с раздражением. — Просто она как потерянный ребенок, и я думаю, мы могли бы помочь ей…
— Да-да-да! — с невинным видом подхватила Делия.
— Помочь ей почувствовать себя как дома. Взять ее под крылышко и… помочь ей поверить в себя.
— Думаю, план отличный! — воскликнула мать.
Кейд пожал плечами и вопросительно взглянул на сестру:
— Понимаешь, проблема в том, что Николь не верит, что она хорошенькая. Она вообще считает себя толстухой.
Хрупкая Верити вздохнула:
— Да все мы толстые! А вернее, все мы вечно не довольны собой.
Хэрри фыркнула:
— Ну, может, у кое-кого тут попа могла быть поменьше, но я-то себе цену знаю!
Ди взглянула в окно:
— Она, конечно, прелесть. Просто ее красота нежная, а не такая броская, как у Фрэн.
При чем здесь вообще Фрэн? Он ничего не сказал, так как понял, что тогда он от Ди не отобьется.
— Стрижка! — внезапно воскликнула Ди, отвернувшись от окна. — Что-нибудь такое, подчеркивающее эти поразительные глаза! Ма-ам?
Верити никогда не училась на парикмахера, но у нее был врожденный дар. Когда она приезжала в «Ваминда-Доунс», все женщины в радиусе трехсот километров выстраивались к ней в очередь.
Ди потрогала свою прическу:
— Я привезла пару флаконов — краску и состав для блеска. Надеялась, ты мне что-нибудь наколдуешь, пока мы здесь. Но я готова отдать их в фонд Николь.
Кейд в ужасе смотрел то на одну, то на другую. Они собираются перекрасить Николь? У нее же все нормально с волосами.
Верити задумчиво посмотрела в окно.
— Я уже знаю, что ей подойдет.
— Эти ее одеяния… — вздохнула Ди.
— Зачем ей такие мешковатые вещи? — добавила ее мать.
Хэрри подмигнула Кейду:
— О, Николь попала! В хорошие руки.
— Послушайте, я не хочу, чтобы вы ей навязывали что-то против ее воли.
Его мать улыбнулась:
— Не беспокойся, Кейд! Хэрри, возьмешь на пару часов детвору на себя? А мы с Ди потом поможем с обедом!
— Не вопрос.
