весь день. Вот и пришел ее первый настоящий успех. Он накрыл ее волшебным плащом, поднимая настроение и обостряя все чувства. Она думала о встрече с Эдвардом. Что бы ей надеть?
После ванны Элли примерила всю одежду, прежде чем остановила свой выбор на свободной белой блузке, украшенной вышивкой, и длинных черных брюках из хлопка. Затем обула черные лодочки, а волосы собрала в тяжелый узел, воткнув в него черный испанский гребень. Черным карандашом подвела глаза, нанесла на щеки тонкий слой бледно-розовой пудры и тронула губы перламутровой помадой. Элли посмотрела в зеркало и улыбнулась себе: теперь она готова.
Когда Элли пришла в бар, Эдвард был уже там. Он помахал ей, и она стала пробираться к нему. Поцеловав ее в щеку, он подвинулся, освобождая место рядом с собой, и принялся откупоривать бутылки.
Пока он занимался этим, Элли не отрывала взгляда от его лица. Оно было красивое, сильное, но не жестокое и еще — немного мальчишеское. Короткие светлые волосы лежали с небрежной элегантностью. Такая внешность привлекала внимание.
Она перевела взгляд на его губы и подумала, как они красивы. Удивляясь самой себе, она вдруг вспомнила то необычное чувство, которое испытала в Оксфорде, когда Эдвард увидел ее обнаженной. Задрожав, она принялась усердно рассматривать свои ногти, стараясь отогнать те восхитительные и мучительные ощущения. И еще какое-то воспоминание… Ей было хорошо с ним… Когда? Что за бред?
«Я совершенно спокойна, — убеждала она себя. — Я устала и немножко пьяна от успеха. Мы только друзья, и ничего больше. И нечего воображать глупости».
Ей вдруг захотелось, чтобы он бросил эту проклятую бутылку.
Юноша наполнил бокалы и улыбнулся:
— За твою первую победу!
Она пригубила свой бокал:
— Спасибо! Ммм, божественно! Ты не должен был так тратиться!
Он рассмеялся:
— Ты же рада. Правда?
— Да.
Вдруг ей показалось, что они совершенно одни в баре. Ее волновала близость его тела.
Но он ничего не замечал, заботливо наполняя ее бокал.
— Чудесно! Теперь расскажи мне обо всем. Я хочу знать каждую мелочь, от начала до конца.
Она застонала, хотя была польщена тем, что его так интересовало ее дело, ее саму разбирало выложить все подробности.
— Да, да, расскажи мне все подробно. И особенно о том, почему не состоялась наша вчерашняя встреча. Хорошо?
— Конечно, улыбнулась она. И, в который раз за этот вечер, удивилась, как это она раньше не замечала его обаяния?
Когда они вышли из ресторана, было уже темно. Эдвард обнял Элли, а она прижалась к нему, сонная и немного опьяневшая от шампанского. Старый добрый друг Эдвард. Мягкий и теплый. Ей было очень уютно в его сильных, надежных руках.
Он нежно погладил ее волосы и услышал, как она вздохнула. Ему хотелось, чтобы время остановилось, но он пересилил себя.
— Я провожу тебя домой.
Этот мягкий, низкий голос обволакивал ее.
Она закрыла глаза и пробормотала:
— Как я устала.
— Тогда пойдем. — Он еще крепче прижал ее к себе и повел ловить такси.
Когда черная машина остановилась у дома Элли, водитель оглянулся:
— Прибыли!
Элли проснулась.
— Элли, ты дома, нежно прошептал ей на ухо Эдвард.
— Надо же. — Она протерла глаза. — Я, должно быть, отключилась…
— Слегка — Эдвард улыбнулся.
Она выпрямилась и встряхнула головой.
— Извини.
— Ну, что ты! Все нормально.
Она смущенно повернулась к нему.
— Ты не хочешь… зайти?
— Нет. — Он погладил ее плечо. Он хотел этого больше всего на свете, но боялся все испортить.
Она опустила глаза. Его отказ расстроил ее.
— Элли, я. — Он ласково прикоснулся к ее лицу, потом наклонился и поцеловал в губы. — Спокойной ночи, моя дорогая.
От его поцелуя она задрожала.
Ее неудержимо влекло к нему, ей стало трудно дышать. Потрясенная силой своего желания, она мгновенно отстранилась от него, выскочила из машины, не оглядываясь вбежала в дом. Захлопнув за собой дверь, она обессиленно прислонилась к ней.
Когда наконец шум от уехавшей машины растворился в ночи, Элли медленно отстранилась от двери и направилась к своей квартире, нажимая на выключатели, пока весь дом не засветился.
Сейчас ей так хотелось света. Мысли ее были заняты только Эдвардом ее тело жаждало его ласки. Открыв дверь своей квартиры, она включила верхний свет и прошла в маленькую гостиную.
Резкий телефонный звонок остановил ее. Элли вздрогнула, вернулась в холл и взяла трубку. Незнакомый голос прозвучал резко:
— Алло. Элли Фрейзер?
Она взглянула на часы. Было уже десять.
— Да.
— Меня зовут Боб Брайндли. Прошу извинить за поздний звонок, но вы сами просили меня об этом.
Она села, голова мгновенно прояснилась.
— Да, благодарю вас.
— Вы оставили сообщение, что у вас есть работа, которая может заинтересовать меня. Все верно?
— Да. Мне объяснить?
— Да, если можете.
— Хорошо. Дело, которое я вам предлагаю, состоит в расследовании двух убийств. Пока вам понятно?
Она говорила быстро, не переводя дыхания.
— Мисс Фрейзер, могу я прервать вас? Я удивлен, что вы не хотите обратиться в полицию. Ведь там прекрасно справляются с подобными задачами.
Она глубоко вздохнула:
— Нет, мистер Брайндли. Все не так просто. Понимаете, одно убийство произошло почти семнадцать лет назад. Убитую женщину никто не смог опознать.
Голос ее сел: она ненавидела говорить об этом.
Брайндли покачал головой: это несколько выбивалось за рамки рутины.
— А второе?
— Второе признали самоубийством, но я думаю, что это самое настоящее убийство.
Он молчал. Молодая женщина на другом конце провода была очень решительна.
Брайндли вдруг обнаружил, что машинально покрывает блокнот каракулями. Верный признак, что в нем проснулся профессиональный интерес.
— Почему вы уверены, что это не самоубийство? Может быть, вы просто фантазируете?
