Эта заметка – о том, что в высокоразвитом тоталитарном обществе
человеческая жизнь построена на необычайных, во многом еще не
понятых психологических принципах. Я бы сравнил эту жизнь с
существованием глубоководных рыб, способных выдерживать
немыслимое давление. Поразительно, что этот феномен в
мемуарной (не лагерной) литературе совершенно не исследован.
Более того, этот феномен не осознается большинством мыслящих
людей. Но отчего же так происходит? Как говорят физиологи, то,
что мы видим вокруг себя, в громадной степени есть продукт
наших предшествующих представлений. И если этим
представлениям систематически мешают формироваться, то мы
оказываемся, в сущности, слепы.
***
Уже после смерти моего отца пианист Анатолий Ведерников как-
то раз специально приходил к другу отца М.А. Мееровичу и
настойчиво убеждал его в том, что «это Локшин посадил
Прохорову». Тут надо сказать, что в сороковые годы Ведерников
был дружен с моим отцом и, будучи также близким другом
Рихтера, часто бывал в доме их общей приятельницы Веры
Прохоровой, арестованной в 1950 году. (Надеюсь, что абсурдность
обвинений в адрес моего отца читателю очевидна.)
А вот другой случай. В начале восьмидесятых в нашем доме
появился приехавший из Новосибирска музыковед Карпинский,
желавший изучать музыку моего отца. До этого он уже успел
узнать от Анатолия Ведерникова, который был в Новосибирске на
гастролях, что «Прохорову посадил Локшин».
А вот еще случай. В семидесятые годы на мехмате МГУ вместе со
мной училась Вера Леонтович, дочь академика М.А. Леонтовича.
Спустя много лет она рассказала мне, что у них дома собирался
семейный совет: можно ли ей общаться со мной – сыном нелюдя?
Позднее я прочел книжку, посвященную памяти Ведерникова,
откуда узнал, что он был другом ее брата, физика
А.М. Леонтовича.
А еще – насколько я понимаю, ученики Анатолия Ивановича (и, в
частности, влиятельный Виктор Суслин) разделяли взгляды своего
учителя (со всеми вытекающими отсюда для моего отца
последствиями).
Поэтому, я думаю, простителен мой интерес к пианисту
Ведерникову. В конце концов, его история – это контекст истории
моего отца.
Итак,
Цитата первая
<<Обычно каждый день приходил к нам <..> Толя Ведерников,
ученик отца [т.е. Г.Г. Нейгауза], талантливейший музыкант. Он
был вундеркиндом в Харбине, концертировал мальчиком в
