Видимо, он вынужден был почти три часа вести эту игру в кошки-мышки, перекрывая разведчику противника путь на Москву. Однако этого мало, судя по летной книжке, в тот же день у него еще три вылета: учения по взаимодействию со световыми прожекторными полями, облет самолета и по маршруту Клин — Алферово. А через неделю в летной книжке запись о награде:
О представлении к государственной награде, летчиках Н. Ф. Баланове и А. В. Бормане
Командир 34-го иап подполковник Н. А. Александров в представлении отца к награде делает заключение, что он «
Командир 317-й иад Герой Советского Союза полковник Н. Ф. Баланов счел нужным понизить степень награды, предложенной командиром полка: «
Возможно, позиции двух участников полемики объясняют их боевые биографии. Н. Ф. Баланов в Испании сбил три самолета противника, был тяжело ранен и в 1937 г. награжден орденом Красного Знамени и удостоен звания Героя Советского Союза. В 1941–1945 гг. командовал авиасоединениями на Кавказе и даже иной раз лично вылетал на боевые задания. Однако за время войны был награжден только медалями «За оборону Кавказа» и «За боевые заслуги», возможно, за выслугу лет — 10 лет в Красной Армии. То есть по-настоящему боевых наград в этой войне у него не было.
А. В. Борман до прибытия в 1-ю воздушную истребительную армию командовал 216-й иад, ставшей знаменитой 9-й гвардейской авиационной дивизией. В ней были воспитаны трижды Герой Советского Союза А. И. Покрышкин, четыре летчика, которые были удостоены этого звания дважды, и 39 Героев Советского Союза. Видимо, А. В. Борман привык к более «щедрым» наградам летчиков-истребителей, чем в ПВО Москвы. Он сам был награжден двумя орденами Ленина, тремя — Красного Знамени, орденами Отечественной войны I степени и Красной Звезды.
Тогда же, в сентябре, партийная комиссия 317-й иад вручила отцу билет члена ВКП(б). Представляется, что для него это не было формальным или, тем более, конъюктурным актом, а отражало его мировоззрение и жизненную позицию. Да и кандидатом в члены ВКП(б) он стал в апреле 1942 г., когда особо предусмотрительные ловкачи, как и полвека спустя, предпочитали держаться подальше от компартии.
В сентябре — декабре облет самолетов, перелеты из Клина в Тушино, Павлово, Алферово, летно- тактические учения, облет световых полей прожекторов. Среди этих полетов:
Наверное, это связано с катастрофой, в которой 24 сентября погиб летчик полка младший лейтенант В. Т. Микушин. При выполнении учебного задания в крутом вираже на его самолете Як-1 обломилась правая плоскость по фюзеляжу и отвалилась. Василий погиб мгновенно, и неуправляемый самолет врезался в землю вместе с ним. Однако и отец вскоре попал в переплет, но без трагических последствий. После одного перелета из Клина в Рязань обратный полет в Клин закончился не начавшись:
По словам отца, в этом летном происшествии больше всех пострадала корова хозяев дома, на который упал его самолет. От пережитого стресса она перестала давать молоко.
В конце года в полк поступили 10 самолетов нового типа:
Этими самолетами была оснащена одна из эскадрилий полка, а отец выполнил на «Аэрокобре» 11 полетов с общим налетом около трех часов.
Истребитель Белл П-39 «Аэрокобра» производился в США и поставлялся в СССР по ленд-лизу с ноября 1942 года. Самолет оригинальной компоновки с двигателем за спиной летчика, носовым колесом шасси и с автомобильной дверцей кабины, открывающейся вбок. В армии США «Аэрокобры», якобы из-за низких летных характеристик, нашли ограниченное применение в основном в качестве штурмовиков.
Однако в СССР самолеты этого типа успешно применялись летчиками-истребителями, которые использовали их сильные стороны: высокие скорость и маневренность на малых и средних высотах, а также мощное пулеметно-пушечное вооружение. Так, на этих самолетах с января 1943 г. и до конца войны летал трижды Герой Советского Союза А. И. Покрышкин и его 9-я гвардейская истребительная авиадивизия. Это, видимо, подтверждает известные в авиации истины, что из самолетов различных типов лучший тот, в котором лучше пилот, и что воюют не самолеты, а летчики.
В декабре в соответствии с приказом по 1-й воздушной истребительной армии ПВО в 34-м иап для борьбы с разведчиками противника были назначены четыре пары перехватчиков (охотников). Среди них самой звездной (по количеству звезд на погонах и бортах самолетов) была боевая пара в составе двух капитанов — Киселева (ведущий) и Урвачёва (ведомый).
Ведущими других пар были однокашники отца по школе летчиков старшие лейтенанты Пантелеев и Тараканчиков, а также лейтенант Зуйков. Ведомыми — вчерашние летчики-сержанты, ставшие к тому времени младшими лейтенантами, Шишлов, Коптилкин и Ионцев. Было приказано выделить охотникам лучшие самолеты, оснастив их новейшими приемопередатчиками, приборами «Я свой самолет», авиагоризонтами и радиополукомпасами.
В конце первого тома летной книжки находится:
Лист сбитых самолетов противника в Отечественной войне
Всего сбито в одиночных воздушных боях — 4, в групповых — 7.
Начальник штаба 34-го иап майор Фирсов.
Это так называемые «подтвержденные победы», то есть зафиксированные в официальных документах. В уникальном справочнике «Советские асы. 1941–1945. Победы сталинских соколов», основанном на результатах многолетней работы в военных архивах, отмечается:
О боевых счетах советских и немецких летчиков-истребителей
В конце 80-х годов неофиты-«историки» из числа журналистов и людей «свободных» профессий стали широко публиковать сведения о том, что десятки немецких асов, которых, кстати, сами немцы называли «экспертами», имели на своем счету по 200–300 сбитых самолетов противника.
Эти публикации задевают профессиональную честь и достоинство отца и его друзей-однополчан как летчиков-истребителей, представляя их победы ничтожными по сравнению с «достижениями» экспертов
