повернулся, глядя вслед Постуму и его всадникам.

— Эта тварь бросила нас! — в изумлении воскликнул Макрон.

— Идиот, — пробормотал Катон. — И где он надеется укрыться?

Между пехотой, спешащей в форт, и ордой врагов, стремящихся догнать и уничтожить их, остались только Скрофа и его всадники.

— Плевать! — Макрон повернулся к преследователям. — Теперь нас может спасти только Скрофа.

Скрофа посмотрел на надвигающихся парфян, затем перевел взгляд на Макрона, словно ожидая указаний. Макрон тихо выругался и пробормотал:

— Ты получил приказ. Выполняй.

— Он тоже хочет сбежать, — решил Катон, схватив друга за руку. — Надо идти. Пошли!

— Погоди!

Макрон поднял руку и махнул в сторону врага. Скрофа мгновение помедлил, потом кивнул. Четко отсалютовав Макрону, он взмахнул мечом в сторону парфян и прокричал приказ к атаке. Его солдаты пришпорили лошадей, прижали к себе щиты и, крепко ухватив копья, понеслись на врага. Макрон удивленно покачал головой, а Катон настойчиво потянул его за собой. Два офицера побежали следом за колонной, спешащей к спасительным стенам форта. За спиной слышался топот копыт, который сменился лязгом и звоном мечей, ударами в щит, ржанием испуганных лошадей, дикими боевыми кличами и криками раненых.

Впереди бойцы добрались до пролома и карабкались по залитой кровью насыпи. Пармений, перегнувшись через стену, отчаянно махал руками. Солдаты прибывали, и центурии карабкались вверх обезумевшей толпой, а снизу напирали новые, озабоченно заглядывая через плечи передних. Добравшись до пролома, Катон и Макрон оглянулись: похоже, Скрофа и его солдаты заплатят огромную цену ради спасения товарищей — эскадрон теснили огромные силы парфян. На севере в клубах пыли еле виднелись Постум и его люди. Парфяне преследовали их, решив не дать римлянам уйти, и Катон неожиданно понял, что желает Постуму уцелеть, чтобы враги придумали ему самую страшную смерть.

Солдаты продолжали карабкаться на насыпь.

Если это продлится слишком долго, из кавалеристов не выживет никто, подумал Макрон и с досадой рявкнул:

— Давайте, парни! Пошевеливайтесь!

— Префект! — возбужденно окликнул Макрона Пармений.

— В чем дело?

— Туда, командир! Смотри туда! — Ветеран вытянул руку и ткнул пальцем на юг.

Макрон протолкался через солдат и взобрался повыше, чтобы лучше видеть. Катон тут же оказался рядом, и два офицера начали рассматривать пустыню — там, куда указывал Пармений. Сначала через пыль, поднятую армией Баннуса, трудно было разглядеть то, что привело хладнокровного ветерана в такое оживление. Порыв ветра снес пыль, и за рядами врагов показались люди — сотни людей, верхом на лошадях и верблюдах, скачущих из пустыни на иудеев. Макрон рассмотрел их и ткнул кулаком в воздух.

— Это Симеон! Симеон!

Солдаты рядом с ним обернулись поглядеть и подхватили крик Макрона. Катон, от природы осторожный, внимательно рассматривал приближающихся всадников и не спешил присоединиться к ликованию. С такого расстояния трудно было определить, кто это. Иудеи заметили скачущих на них всадников и разом повернули прочь от форта. Мигом позабыв о погоне за ненавистными римлянами, они бросились спасать свои жизни. Уже рассвело; командиры пытались развернуть своих людей навстречу приближающейся опасности, но местные, из тех, кого Баннус набрал для борьбы с римлянами, бросились бежать через лагерь, инстинктивно направляясь в сторону своих деревень. Только увидев, как в беспорядке отступают враги, Катон разрешил себе поверить, что это Симеон — или, в крайнем случае, какой-то союзник. Солдаты вокруг ликовали и снова бросились к вражескому лагерю. Макрон и Катон спустились с насыпи вслед за ними.

Всадники Скрофы устало поникли в седлах, не понимая, почему парфяне бросились прочь с поля боя, изо всех сил подгоняя скакунов и расталкивая недавних союзников. Когда Макрон добрался до места схватки, он осмотрелся.

— Где Скрофа? — Он повернулся. — Скрофа!

— Там, командир, — показал Катон. Невдалеке, у ног скакуна, лежало избитое тело в богатой красной накидке; на шлеме красовался полумесяц офицера. Рядом лежали два убитых парфянина. Макрон и Катон поспешили к Скрофе и встали рядом на колени, осторожно перевернув его на спину. Скрофа открыл глаза и уставился на склонившихся над ним офицеров.

— Макрон… — тихо сказал он. — Я надеялся, что они и тебя достанут.

— Не дождешься, — улыбнулся Макрон.

Катон перехватил взгляд Макрона и кивнул на бок Скрофы. Сломанный черенок стрелы торчал из груди бывшего префекта, под самым сердцем. Из раны, пенясь, текла кровь. Макрон снова посмотрел на Скрофу.

— Это был настоящий подвиг. Ты спас нас.

— Похоже на то. — Скрофа слабо улыбнулся, и вдруг лицо его перекосило в агонии, потом боль ушла. — Кто бы мог подумать, что я спасу вам жизнь? Нет в мире справедливости.

— Хватит храбриться. Тебе это не идет.

Губы Скрофы искривились в усмешке:

— Что ж, под конец я был хорошим солдатом.

— Да. И я позабочусь, чтобы об этом узнали все.

— Позаботься… Еще одно.

— Что?

— Постум… — Скрофа потянулся и с неожиданной силой вцепился в руку Макрона. — Поклянись, что эта скотина заплатит. За то, что сбежал. За предательство…

— Не волнуйся. Когда я видел его в последний раз, он удирал от десятков парфян. Он не уйдет. А если уйдет и попадется живьем, я позабочусь, чтобы он узнал, что ты думал о нем перед… — Макрон смущенно прервал себя. — Да ты и сам ему скажешь. Когда поправишься.

Скрофа откинулся назад и прошептал:

— Не дождешься…

— Постой! — Катон склонился над умирающим. — Скрофа! Ты сказал «предательство». Какое предательство?

Веки Скрофы дрогнули, тело, сведенное судорогой, изогнулось, мышцы напряглись. Внезапно он расслабился и застыл на песке, бессильно свесив голову набок. Катон схватил его запястье, пытаясь нащупать пульс, но пульса не было.

— Мертв.

Макрон покачал головой.

— Ты знаешь, я и подумать не мог, что он умрет геройской смертью. Для такого поступка нужно мужество. Я ошибался насчет Скрофы.

— Нет, ты был прав. — Катон поднялся на ноги. — Это его искупление. Он знал это. Я понял, когда он отсалютовал тебе. Ему повезло, что появилась возможность совершить подвиг перед смертью.

— Повезло? — Макрон встал. — Странные у тебя представления о везении.

— Возможно.

Катон огляделся. Солдаты рассыпались по лагерю, преследуя иудеев. На сей раз не было нужды торопиться. Враг беспорядочно отступал; дикое торжество римлян и жажда крови были безудержны.