Осколки черепицы взметнулись от удара и забарабанили по земле вокруг здания. Второй снаряд ударился в землю, немного не долетев до форта, послав в стену град камней и подняв облако пыли над местом удара. Макрон посмотрел на друга с нервной усмешкой.
— Ничего себе инструмент! Дальность приличная, и вес бросает солидный. Будет жарко.
Катон поднялся и посмотрел на онагры. Расчеты уже готовили их к новому залпу. Послышались далекие металлические щелчки — метательный рычаг ставился на взвод. Макрон поспешил на другую сторону башни и взглянул на казарму, принявшую первый удар. В крыше зияла дыра, над зданием повисла туча пыли.
— Эй, там! — прокричал Макрон солдату на улице. Тот огляделся, поднял глаза вверх и замер по стойке «смирно».
— Слушаю, командир!
— Проверь внутри здания. Узнай, все ли целы. Всех пострадавших — к лекарям.
Первый онагр был почти готов к заряжанию; два человека с трудом поднимали камень к праще на конце метательного рычага. Прозвучал приказ, и через мгновение деревянный брус снова метнулся вверх, ткнулся в упор, и следующий снаряд по дуге полетел к форту. Как и в первый раз, центурионам показалось, что камень несется прямо на них, и Катон повернулся к Макрону. Тот внимательно следил за подъемом камня, так что Катон заставил себя хранить спокойствие и подавил желание нырнуть вбок. Камень ударил в основание башни, и Катон почувствовал, как дрожь от удара пробежала по всему телу. От парапета отвалился кусок кладки; пыль и песок посыпались вниз с сухой тростниковой крыши.
— Ты цел? — спросил Макрон.
Катон кивнул.
— Нужно проверить повреждения.
Перегнувшись через парапет, они поглядели вниз. Отскочивший от стены камень оставил в кладке выбоину, от которой расходилась паутина трещин.
Макрон поежился.
— Будем надеяться, что им просто повезло.
Второй онагр пришел в действие — и следующий камень взлетел по направлению к форту. Снова недолет — снаряд отскочил от каменистой земли и безобидно упал у основания башни. Пока рассвет поднимался над пустыней, бомбардировка продолжалась в размеренном ритме: щелчки храповика, стук метательного рычага об упор, грохот падения снаряда. Половина камней или не долетали до стены, или уходили в сторону, попадая в стену, или перелетали укрепления и обрушивались на здания во дворе. Каждое попадание по надвратной башне обрушивало еще часть кладки, трещины постепенно расширялись. Один удачный залп попал в низ самих ворот, задребезжали петли. Макрон отдал приказ большей части солдат укрыться за стеной. Бойцы в угловых башнях наблюдали за противником. Через какое-то время Макрон и Катон спустились с башни и сели в караулке рядом с воротами.
— Тебе когда-нибудь приходилось быть мишенью? — спросил Катон.
— Нет. И никакого удовольствия не получаю, — слабо улыбнулся Макрон. — Надо отдать должное Баннусу и его друзьям-парфянам — они приготовили нам отвратительный сюрприз. И ведь это я пропустил хреновы онагры — под самым носом!
— Не ругай себя, командир. Такого никто не ждал.
— Возможно, только это послужит слабым утешением, если они повалят ворота и обрушатся на нас.
— А если уничтожить онагры?
— Как ты предлагаешь это сделать?
— Послать кавалерию, напасть, прежде чем они успеют ответить, и поджечь онагры или перерезать пучки жил.
Макрон покачал головой.
— Не выйдет. Для лошадей есть единственный проход — на восток, а все остальное — ежи и ямы. Придется идти по нему, пока ловушки не кончатся и можно будет повернуть к онаграм. У противника будет достаточно времени, чтобы выставить любой заслон между нами и их драгоценными осадными орудиями. Мы только потеряем людей.
— А если попробовать сегодня ночью — и пешком?
— То же самое. Есть узкий проход в заграждениях на запад и один — на север. Если сбиться с тропинки, окажешься между противником и ловушками. В темноте почти невозможно найти дорогу. Мы только потеряем людей.
Как бы ни мечтал Катон уничтожить онагры, его друг, конечно, был прав. Это опасное предприятие — хоть днем, хоть ночью. Катон запустил пальцы в волосы.
— Если нельзя остановить онагры, то нужно принять какие-то меры здесь.
Макрон кивнул:
— Пошли.
Они зашагали прочь от стены. Макрон взял копье у одного из солдат, встал с одной стороны ворот, примерился и острием повел линию по песку и гравию. Начертив дугу у задней стены башни, Макрон вернул копье солдату.
— Должно получиться, Катон. Я хочу, чтобы по этой линии насыпали бруствер. Пусть будет как можно выше. Устрой несколько защищенных помостов с обоих боков. Если враг сунется через пролом, мы встретим его стрелами и копьями с трех сторон. Все ясно?
— Так точно, командир.
— Тогда приступай.
Катон приказал бойцам разобрать ближние к воротам казармы — чтобы получить материал для строительства второй линии обороны и заодно расчистить место за бруствером, где можно было собирать силы защитников для отражения атаки через брешь. Железными крюками и веревками солдаты растащили стропила и стены казарм, кирками вырыли ямы для столбов. Поперек столбов приколотили бревна, а из валунов создали основание временной стены. Работа продолжалась все утро и после обеда, под палящим солнцем; все это время онагры обстреливали ворота. Иногда камень перелетал через стену и со страшным грохотом падал на строения — солдаты вздрагивали и мчались в укрытие, однако офицеры заставляли их вернуться к работе. Серьезных потерь не было до самого полудня, когда камень рухнул в центр работающей бригады, превратив одного из солдат в кровавое месиво; осколки поранили многих его товарищей. Катон немедленно приказал, чтобы тело унесли, раненых отправили в лазарет, а остальные продолжали возведение внутренней стены.
Поздно вечером еще один камень врезался в башню; послышался зловещий треск кладки, и широкая трещина прорезала парапет до самой земли. Солдаты на мгновение остановились и тут же принялись за работу с новым усердием. Катон подошел к Макрону.
— Недолго осталось, командир.
— Может быть, — ответил Макрон. — Стена пока держится. Надеюсь, достоит до темноты. Не думаю, что они пойдут в прямую атаку, пока не разберутся, что к чему. Надо поднажать с внутренней стеной.
После нескольких залпов угол надвратной башни осел на землю перед фортом; едва затих грохот разрушенной кладки, защитники расслышали торжествующие крики врага. Катон увидел широкую щель наверху, рядом с рухнувшей секцией стены — словно гигант откусил ломоть стены. Бомбардировка продолжалась, не замедляясь. Враг стал чаще отправлять камни на форт — Катон замерил промежутки между залпами. После каждого удара по расшатанной кладке от стены отламывался кусок и с грохотом рушился на лежащие внизу обломки, а следом сыпались мелкие камешки. Когда солнце склонилось к горизонту за вражеским лагерем, башня представляла собой зазубренный силуэт; наконец, рухнула арка над воротами, и осталась лишь беспорядочная куча булыжника и зазубренных деревянных балок.
Сумрак окутал окружающую пустыню. Макрон и Катон поднялись в одну из угловых башен оценить обстановку. Некоторые бандиты, ободренные разрушением башни, осмелились подобраться к форту поближе, что привлекло внимание лучников, расставленных равномерно по стене. Время от времени стрела из форта со свистом неслась к ближайшим врагам, заставляя их разбегаться и искать укрытия. Один из нападавших некстати бросил взгляд наверх, и зазубренный наконечник стрелы попал в лицо неприятеля и
