вселяет в сердца солдат уверенность в победе, и говорил так: «Лучше я умру с оружием в руках, чем буду жить, видя разрушенным мое королевство, и искать помощи у иноземных государств».

Он разбил кавалерию, вооруженную мечами и пистолями, на компактные эскадроны по шесть или семь рядов в глубину. Такая тактика уже использовалась с середины XVI в. в Германии, но ее эффективность была доказана Генрихом в боях при Монконтуре и Арне-ле-Дюк, и особенно в сражении при Иври, где его армия разгромила войска Католической лиги [55]. В дополнение к тяжеловооруженной кавалерии, король успешно использовал легкую для разведки и внезапных атак на противника. Посаженные на коней аркебузиры (или карабинеры) также стали очень эффективной силой. Эти новшества в тактике конницы позволяли ему добывать победы в боях при весьма ограниченных людских и материальных ресурсах. Все это, вместе с решительностью и смелостью самого Генриха, сделало его кавалерию предметом зависти в Европе конца XVI в.

Он любил охоту и азартные игры и порой проигрывал большие суммы. Свою вторую жену Марию Медичи и любовниц, законных детей и бастардов он обязал жить в мире чуть ли не бок о бок, что шокировало современников. Его упрекали в черствости и неблагодарности, но зато он никогда не был злопамятен. На его жизнь не раз посягали наемные убийцы и заговорщики, но месть Генриха Бурбона бывала жестокой лишь в силу необходимости. Он прекрасно знал цену попавшему в цель острому слову и часто пользовался этим бескровным оружием. Будучи равнодушным к вопросам веры, он дважды в сознательном возрасте отступался от протестантизма (во время Варфоломеевской ночи и в 1593 г., когда отречение сделало его законным королем Франции). Ко всему этому он умел разговаривать с простым народом, в памяти которого остались слова Генриха о курице, которая должна быть каждое воскресенье в праздничном супе крестьянина. Подавив народное восстание в 1598 г., он пошел вместе с тем на уступки крестьянам в целях достижения социального спокойствия, снизив прямой налог и запретив конфисковывать инвентарь за долги. Между 1600 и 1615 гг. цены на пшеницу в Париже были относительно низкими, хотя уровень сельскохозяйственного производства 1560 г. не восстановился и в 1600 г. В то же время за годы его царствования увеличились косвенные налоги (на соль, вино и т. д.). Но в памяти многих поколений он остался прежде всего как герой-воин и полководец, обольститель женщин и жизнерадостный бонвиван. Хотя именно он, и никто другой, заложил фундамент политики Ришелье.

Вся политическая деятельность Генриха IV была направлена на укрепление национального суверенитета Франции и в то же время на достижение внутреннего мира и экономической стабильности, в чем и заключались причины симпатий французского народа к своему королю. Истоки политики Генриха IV восходят к событиям, происшедшим во Франции еще на первых этапах религиозных войн между католиками и протестантами-гугенотами. В сущности, это была борьба двух крупных дворянских партий Севера и Юга Франции за обладание политической властью в стране. Это соперничество делало весьма сложным положение королевского двора, где у власти фактически находилась вдова Генриха II Екатерина Медичи, будущая вдохновительница Варфоломеевской ночи, не желавшая усиления ни той, ни другой партии и стремившаяся главным образом к сохранению королевского престола за своими четырьмя сыновьями. Происходившая из рода флорентийских банкиров и приходившаяся племянницей папе Клименту VII, Екатерина Медичи выросла в атмосфере интриг и была виртуозом в закулисной борьбе. Она не понимала национальных интересов Франции и преследовала исключительно династические цели. После смерти Антуана Бурбона главой протестантской партии стал его наследник, тогда еще совсем юный король Наварры Генрих Бурбон. Дабы примирить враждующие группировки, было намечено заключить брак Генриха и Маргариты, дочери Екатерины Медичи и Генриха II. Существовал и другой вариант, правда, маловероятный: женитьба Генриха Бурбона на английской королеве Елизавете, но это было бы открытым объявлением войны католической Европе, и, кроме того, Елизавета вообще не собиралась выходить замуж. В этой ситуации главный советник Генриха Бурбона адмирал Гаспар де Колиньи предложил королю заключить брак с Маргаритой Валуа.

У Колиньи были свои далеко идущие политические планы. Религиозный конфликт во Франции стал к тому времени важным фактором европейской политики. Католическая партия, возглавлявшаяся герцогами Гизами, рассчитывала на поддержку испанских Габсбургов, а гугеноты — Англии и восставших против испанского владычества Нидерландов, а также протестантских княжеств Германии и королей протестантских государств Швеции и Дании. В основе замысла Колиньи лежало усиление антииспанской направленности внешней политики Франции. Колиньи предлагал сформировать союз в составе Франции, Англии и протестантских княжеств Германии. В его намерения входило также присоединение Нидерландов к Франции. Осуществление этой программы на практике привело бы к созданию федерации, в которой экономически развитые Нидерланды играли бы слишком большую роль, что не соответствовало интересам значительной части французских дворян и буржуазии. Антикатолическая программа адмирала была направлена, по сути, не только против Испании, но и против королевского двора, духовенства и Парижа и вела к преобладанию протестантизма над католицизмом. Поэтому против нее выступили двор и католический Париж, что и стало главной причиной Варфоломеевской ночи. В августе 1572 г. состоялась свадьба Генриха Наваррского и Маргариты Валуа, сестры короля Карла IX. Это было невиданное событие — католическая принцесса выходила замуж за лидера гугенотов. Многие из сторонников Генриха съехались в Париж, чтобы присутствовать на торжестве.

Этот брак знаменовал собой заключение очередного перемирия между гугенотами и католической партией в 1570 г., когда появился «эдикт примирения» Карла IX. Гугеноты получили свободу вероисповедания, и им были переданы четыре крепости на юго-западе Франции. Адмирал Колиньи стал советником при Карле IX. Брак Генриха и Маргариты должен был закрепить достигнутое соглашение, но он не оправдал этих надежд. Отношения королевского двора с гугенотами снова обострились, и, боясь потерять поддержку Гизов, возглавлявших католиков и имевших влияние даже большее, чем корона, Карл IX решил покончить с гугенотами одним ударом.

В канун праздника святого Варфоломея (24 августа 1572 г.) в Париже началось массовое избиение протестантов (их дома заранее отметили особым знаком — белым крестом). Гаспар де Колиньи был убит в числе первых. Сам Генрих Наваррский остался в живых лишь потому, что согласился стать католиком.

Ранее, в детском возрасте, когда его отец Антуан Бурбон перешел на службу к французскому королю и принял католицизм, маленький Генрих воспитывался как католик. Но после смерти отца мать снова обратила мальчика в кальвинистскую веру, в которой он и был рожден. Вероятно, эти события способствовали тому, что в зрелом возрасте король Наваррский стал с полным безразличием относиться к религии. И теперь, находясь перед выбором — потерять жизнь или сменить вероисповедание, — Генрих Бурбон выбрал второе.

События в Париже послужили сигналом для расправ с гугенотами по всей стране. Приблизительно в течение двух недель происходили погромы и убийства. Число жертв достигло несколько тысяч человек.

Генрих Наваррский в течение четырех лет после описанных событий жил при королевском дворе фактически в качестве пленника. Между тем политическая борьба в стране продолжалась.

Сторонники Гизов, сплотившиеся вокруг Католической лиги, стремились сделать своего главу Генриха Гиза королем. Политика Лиги проводилась под лозунгами борьбы против протестантов.