повязка на голову и забинтована правая кисть.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил его Чернов.

— Нормально, — сухо ответил тот.

— Сейчас ты можешь рассказать, что произошло?

Гордиенко медленно перевел взгляд на Игоря. От этого взгляда Чернову стало немного не по себе. На него смотрели глаза, излучающие ярость и ненависть вперемешку с паническим страхом.

— Алло, Сережа, — Игорь пощелкал пальцами возле лица Гордиенко, — Это я, Чернов. Все хорошо, ты жив.

Сергей привстал на койке и немного смягчил выражение лица.

— Не волнуйся, я в порядке.

— Слава богу, а то я подумал, что ты слишком сильно башкой ударился, — пошутил Игорь, и, перейдя на серьезный тон, спросил, — Я слушаю тебя.

— Не знаю, что и сказать, — задумался Гордиенко, он сел на койке, но старался не смотреть на собеседника, — Я как обычно, выехал из гаража. В машине было открыто правое окно. Затем, повернул налево, в этот момент, навстречу мне выскочил какой-то автомобиль. Точно не помню какой, помню, что «Жигули», но какой модели, не рассмотрел. Когда мы поравнялись, то боковым зрением увидел, что в салон что-то залетело. Я посмотрел на пол и увидел на коврике пассажирского кресла катящуюся гранату Ф-1. Мне ничего не оставалось делать, как на ходу выпасть из машины. — Он замолчал, вновь переживая случившееся, — А через секунду, произошел взрыв. Благо, что машина успела набрать скорость, поэтому я оказался в нескольких метрах от нее.

Он замолчал, Чернов продолжал смотреть на него, не говоря ни слова. Так они просидели около минуты.

— А теперь скажи мне честно, — нарушил молчание Чернов, — Кто и зачем тебя хотел убить?

— Понятия не имею, — ответил Гордиенко, не поднимая глаз, и вновь принял горизонтальное положение.

— Не ври мне, Сережа. Просто так людей на улице не взрывают.

— Ты что, мне не веришь? — обиженно произнес Гордиенко.

— Нет, — категорично заявил Чернов и встал со стула, — Сейчас по твою душу приедут сотрудники милиции и прокуратуры, посмотрим, как они тебе поверят. А мы с тобой вернемся к этому разговору дня через два-три, когда тебя выпишут.

— Я что буду здесь находиться все это время? — испугался Гордиенко.

— А ты думал, что с сотрясением мозга тебя сегодня выпишут?

— А кто меня будет охранять? — с надеждой в голосе и в тоже время с вызовом, спросил он.

— Это с какого такого перепуга, тебя должны охранять? — вопросом на вопрос ответил Чернов.

— Ты что, не понимаешь, меня хотят убить! — у Гордиенко начиналась истерика, его затрясло мелкой дрожью, он вскочил на ноги и начал кричать, — Вы должны меня охранять. Ты, как сотрудник правоохранительных органов просто обязан обеспечить мне безопасность. Должна же действовать хоть какая-то программа защиты свидетелей?

Игорь остановился и подошел ближе к нему, чтобы заглянуть в его глаза.

— А свидетелем чего ты являешься?

Гордиенко от изумления открыл рот, но так и ничего не сказав, бессильно плюхнулся на кровать.

— Ты насмотрелся дешевых американских боевиков, Сережа. Мы не в Штатах, а в Украине. — Безжалостно ответил Чернов, — Поэтому, когда тебя будет опрашивать майор Секерин из уголовного розыска, а ты с ним уже знаком, то попроси у него отдельную камеру. Это все, что сможет предоставить тебе наша правоохранительная система для твоей защиты, как свидетелю.

Гордиенко отвернулся лицом к стене и поджал ноги.

— Я думал, что мы друзья, — с укором тихо произнес он, не оборачиваясь к Чернову.

— А я и остаюсь твоим другом. — ответил Игорь, — В этой ситуации я пытаюсь тебе помочь, потому что уверен, второе покушение обязательно будет и возможно более удачное, чем первое. Плохо, что ты этого не хочешь понять и что-то от меня скрываешь. Но если тебе нравится молчать. Молчи. Тогда, пусть твои проблемы остаются твоими, а мои — моими.

Чернов вышел в коридор, едва сдерживая свое негодование. Ему на встречу спешили врач и медсестра.

— Что за крики были в палате? — строго спросил мужчина в белом халате.

— Ничего страшного, — пытаясь улыбнуться, ответил Чернов, — больной уже успокоился.

Выйдя из больницы, Чернов не заезжая в гарнизон, направился в отдел СБУ. Ему необходимо было все обсудить с подполковником Тищенко. Сидя у того в кабинете, он поделился с коллегой всеми своими подозрениями в свете последних событий. Ему просто необходим был совет старшего товарища. Игорь четко осознавал, что его профессиональная интуиция и опыт вошли в противоречие с чувствами. Его отношение к Гордиенко не позволяло реально оценить происходящее.

Тищенко молча слушал Чернова, ни разу не перебив его.

— Что ты скажешь по этому поводу? — спросил Игорь, закончив свой рассказ.

Анатолий, потянулся в кресле, а затем, сделав глоток чаю, произнес:

— Запутанная история. Я даже с твоих слов не могу составить для себя полную картину, но я думаю, если ты узнаешь результаты работы нашей наружки, то сам сможешь сделать для себя кое-какие выводы. — Он отодвинул кружку в сторону и приготовился рассказывать. — У нас круглые сутки Битхамова и группу студентов контролируют две бригады наружного наблюдения. Сегодня рано утром началось непонятное движение. Еще до рассвета Битхамов выехал из своего гаража и направился в аэропорт. Автомобиль он оставил на неохраняемой стоянке. Причем, сначала поставил машину возле центрального входа, но его сразу же попросил отъехать сотрудник службы безопасности. В аэропорту он купил билет до Киева и до вылета находился в зале ожидания, а ровно в 7 утра вылетел в столицу. Мы естественно, наблюдение сняли. Но, к нашему великому удивлению, его автомобиль в 8.30 оказался во дворе одного из домов возле Политехнического института. И то, его случайно заметили наши ребята из наружки, когда «провожали» студентов на занятия в главный корпус.

— Ты хочешь сказать, что, таким образом, Битхамов обеспечивал себе алиби? — Удивился Чернов.

— Конечно, — улыбнулся подполковник, — Скорее всего, это из его автомобиля бросили гранату в машину Гордиенко. А насколько я понял по сводкам, взрыв произошел в 8.05 утра. Битхамов в это время уже был на подлете к Киеву. Ну, а сегодня вечером он вернется этим же самолетом обратно и заявит в милицию, что у него угнали автомобиль со стоянки. Охрана аэропорта это подтвердит. Билеты у него будут на руках. Так что, если твой Гордиенко даже опознает машину своего соседа, то претензий к Битхамову не будет ни каких.

— Это, конечно, интересно, — согласился с коллегой Чернов, — Но Гордиенко ее не опознал.

— А, может быть, не хотел опознать?

— Ты хочешь сказать, что он боится засветить свою связь с Битхамовым? — сделал вывод Чернов.

Он вновь задумался.

— Тогда куда именно в этот день пропал Свириденко? — наконец спросил он.

На этот раз задумчиво потупил взор Тищенко.

— Так ты говоришь, что он живет в общежитии политехнического института? — уточнил он, опять взяв в руки кружку с чаем.

Чернов утвердительно кивнул головой.

— А автомобиль у него есть?