нужно.
Шел третий час занятия, когда Кудеяр поднёс к глазам безупречно гладкую и упругую, а так недавно ещё сломанную ветку.
На лбу у Белки блестела испарина, но она сияла от счастья. Создать веретено из силы и энергии ей удалось довольно быстро. Правда, оно пока напоминало кое-как смотанный клубок. Да и сломанная ветка восстановилась далеко не с первой попытки — получались то ниточки, то шишечки, а однажды даже нечто, похожее на пластырь.
Но терпению целителя, казалось, нет конца. После каждой неудачной пробы он спокойно объяснял ей, в чём ошибка. Белка удивлялась, как при таком внимании преподавателя Целительства к студентам, хоть кто-то из них не осваивает техники лечащего веретена.
Не то, что Лесогор. Тот выбрал себе одну любимицу — Олесю. И ни с кем больше не возится. Никому не ставит оценки выше, чем 'хорошо'. Может, у Леси, конечно, тоже дар, которого нет у неё, Белки. Ну и что? Невозможно обладать всем, и несправедливо поощрять только одарённых студентов. Другие ведь тоже стараются.
— Иди, деточка. Отдохни. Ты умница, — наконец, произнёс Кудеяр, — Не пытайся пока делать что- либо без меня.
— Обещаю, учитель, — устало промолвила Белка.
Два раза в неделю Беляна занималась с Кудеяром. Прилежно и терпеливо, стараясь, чтобы увлечение не влияло на успехи в других дисциплинах. Но целительство отныне занимало все её мысли и чувства.
— Не направляй энергию глубже, чем это требуется, — учил её Радованыч, — Если это царапина, не надо лечить кость. Ты думаешь о коже — её и создавай. На неглубоких порезах веди поток силы вдоль раны, а не вглубь неё.
На уроке у Догадовны, проколов палец, она специально попросилась выйти. А вернувшись через пару минут, так сияла, что Светлана не выдержала:
— Я сейчас ослепну от твоего счастья, — прошептала она, — Ты что, влюбилась?
— Я себя исцелила! — с гордостью призналась девушка на ухо подруге.
Её веретено постепенно выровнялось и вытянулось, превратившись в небольшое, но сияющее и белоснежное. Кудеяр, довольно потирая руки, признался, что такое веретено свидетельствует об исключительно положительной энергии ведуна, его сотворившего.
На одно из занятий Белка принесла синюю куриную тушку. И с важностью уложила пациентку на предварительно расстеленную салфетку.
— Я уже ничему не удивляюсь, — рассмеялся Кудеяр, почёсывая бороду, — Но ты уверена, что знаешь достаточно для такой работы?
— Да, учитель, — твёрдо ответила Беляна, скромно умолчав о том, что была отличницей по биологии. А её бабушка преподаёт цитологию и гистологию в университете.
— Ну что ж, пробуй, — согласился Кудеяр, и они оба склонились над несчастной птицей.
Клеточное строение в её мире изучалось в основном на примере тканей человека. Вероятно, поэтому исцелённая куриная кожица напоминала скорее человеческую, а мышцы имели заметный красный оттенок и довольно плотную структуру. Но Белку этот факт только радовал. Сомнительно, чтобы ей пришлось исцелять кур. Она ведь не собирается становиться ветеринаром. Хотя с другой стороны, что было бы с её Виткой, не умей Кудеяр исцелять котят?
Радованыч, конечно, гений. Ей, Белке, ни за что такой не стать. Но если она будет усердно заниматься, то возможно когда-нибудь сумеет спасти кого-то от смерти. А это дорогого стоит.
Кошечка, получившая имя Вита, вела спокойный и размеренный образ жизни. Хорошо кушала, исправно пудила в туалет, спала в домике и с упоением вылизывалась в свободное от всей этой непростой работы время.
У неё оказался дружелюбный и весёлый характер. Даже Сушка в конце концов растаяла, и кошачья миска благодаря её неусыпному вниманию никогда не оставалась пустой. А ещё, на удивление, Витка демонстрировала просто собачью преданность по отношению к Беляне. Только ей доставался изысканный 'массаж' лапками и уморительное мурлыкание кошечки. А ещё Вита прекращала есть, если девушка несколько дней подряд оставалась ночевать у Радмилы.
Однажды вечером Беляна в полном одиночестве сидела на своей кровати. Кошечка, устав мурлыкать, свернулась уютным клубочком у неё на коленях и мирно посапывала носиком. Внезапно дверь с грохотом открылась, и спиной вперёд в неё протиснулась Светлана, тащившая в руках тяжеленный сундук.
Витка, испугавшись грохота, с пробуксовкой оттолкнулась от Белки и шмыгнула под соседнюю кровать.
— Ай! — взвизгнула та, поднимая ночную сорочку. На бедре красовалась длинная царапина, над которой уже проступили капельки крови.
— Извини, — нахмурилась Светлана, — Я не думала…
— Сколько тебе говорить — не таскай ты тяжёлое, лучше меня позови! — Беляна пристально уставилась на сундук, и тот, послушно проплыв по воздуху, отправился на место, — И где Богдан? Он в курсе, чем ты занимаешься?
— Не знаю, — виновато пожала плечами Светка.
Из-под кровати высунулся оранжевый носик:
— Мяу? — поинтересовалась Витка, испуганно хлопнув глазёнками.
— Иди сюда, моя девочка, — ласково похлопала Беляна по одеялу, — Ты не виновата, это наша тётя Света бицепсы качает.
Выбравшись наружу, кошечка выгнула спинку, потягиваясь. И послушно запрыгнула на кровать. Фыркнув, Светлана полезла в шкафчик с лекарствами:
— Где-то у меня была тут одна мазюка, — бормотала она, перебирая пузырьки.
— Хм… — задумчиво хмыкнула Белка, — Не надо мазюки, — она с почти хищным выражением лица уставилась на царапину.
Светка обернулась, её изумрудные глаза понимающе сверкнули:
— Думаешь, получится?
— Не попробуем — не узнаем.
Размяв руки, как делал это Кудеяр, молодая ведунья сосредоточилась. И вскоре изумлённая Светлана наблюдала, как между ладоней девушки завертелось веретено.
— Очуметь, — одними губами пролепетала она, когда царапина бесследно исчезла под белоснежным сиянием.
Беляна и сама выглядела ошеломлённой, рассматривая собственную абсолютно гладкую кожу.
Наконец, обе девушки встретились взглядами:
— У тебя, случайно, ничего… не болит? — подняв брови домиком, с надеждой спросила Белка.
— Нет, — тряхнула головой Светлана, прыснув от смеха.
Взглядом, полным отчаяния, Беляна обвела комнату и остановила его на серебристо-полосатом клубочке, дремлющем рядом. Недолго думая, взяла котёнка в руки:
— Ну, поцарапай меня ещё, — просила она, елозя ошалевшей Виткой по ногам, — Что тебе, жалко?
— Мяу! — рассердилась та, но даже не подумала выпустить коготки.
— Извращенка! — рассмеялась Светлана, — Что ты делаешь?
Оставив кошку в покое, Белка надула губы:
— Мне нужен человек, — виновато пробормотала она, — Для того, чтобы научиться исцелять по- настоящему, мне нужен настоящий раненый.
Светлана и Витка смотрели на неё с одинаковым выражением укора и сочувствия на мордашках. Наконец, деванка, простодушно пожав плечами, открыла свою тумбочку. Порывшись в ней, вытащила нож, и протянула подруге:
— Дерзай! — насмешливо предложила она.
