– В каком смысле? – растерялась Юля.

– В таком! – вскочив с места, рявкнул Василий. – У вас под носом орудует опасный, безжалостный убийца, а ты все в игрушки играешь! Ты обо мне, о Маруське подумала? Денис с Никой уже взрослые, им мать, может, и не нужна, а вот Маруська…

На этом у Василия перехватило горло.

– Вась, прости! Я, честно, больше не буду. – По лицу Юли потекли слезы стыда и раскаяния.

Она представила себе Маруську, маленькую, пухленькую, озорную, свою сладкую, ненаглядную, обожаемую малышку, которая плачет и зовет маму, и все их с Аськой идиотские выходки предстали перед ней в ином свете.

– Прости, пожалуйста! Я просто законченная легкомысленная дура! – всхлипывая от жалости к ребенку и стыда за свои безответственные безумства, проговорила Юля.

– Вот именно, – оттаивая, сказал Василий и прижал жену к крепкой широкой груди. – И твоя подруга яркое тому подтверждение. Если бы не ваша самонадеянность, сидела бы она сейчас дома, с нами. И ей хорошо, и нам хлопот меньше.

– А что же теперь с Аськой будет, если ее этот маньяк похитил? – спохватилась Юля. – И почему ты все время говоришь об одном человеке? Вдруг их все же целая шайка?

– Наверняка он один. Иначе вас бы уже в живых не было, – мрачно взглянул на жену Василий. – Стала бы целая банда вас терпеть? А у него на всех просто рук, наверное, не хватало. И скорей всего, у него уже лопается терпение. – Василий отпустил жену и снова уселся на место. – Мы сегодня же устроим засаду. Пора с этим кончать. Я просто уверен, что он пойдет на дело. Теперь я сам этот вопрос решу, без вашего увальня инспектора. Этот усатый фанфарон, похоже, ни на что не годен. – Юля энергично закивала, полностью разделяя мнение супруга. – Ну, голубчик, держись. – Василий сжал пудовые кулаки. – Это тебе не с беззащитными женщинами воевать. Поймаю, шею сверну, не дожидаясь полиции.

– Нет. Пусть сперва скажет, куда Аську дел! – треснула по столу разделочной доской Юля.

– Ладно. Но потом пусть пеняет на себя.

– Слушай, а если он такой псих, и не драгоценности искал, то зачем ему Аська? – засомневалась Юля.

Василий задумался.

– Вы ему мешали? – спросил он после некоторого раздумья.

– Да, – неуверенно ответила Юля.

– Он мог залезть днем в сад на разведку. Ведь Мезе арестовали, садовники мертвы. Остались только вы вдвоем. А тут он застает Аську в одиночестве, дом нараспашку. Может, он оглушил ее и уволок с собой, чтобы ночью под ногами не путалась. Рассчитывал, что одна ты побоишься оставаться в доме и переедешь в гостиницу, и он наконец-то сможет извлечь свой клад. Поэтому никто и не звонит, и выкуп не требует.

– Может быть, – с сомнением ответила Юля. Какая-то посторонняя мысль постоянно крутилась у нее в голове, не давая сосредоточиться и мешая поверить в предложенную Василием версию.

– Ты чего, не согласна? – нахмурился Василий, видя ее отстраненный взгляд.

– Не знаю. Мне что-то не дает покоя во всей этой истории, крутится в голове, а поймать не могу. – И Юля замерла с горячей сковородкой в руке.

Василий ждал.

– Я поняла. Я вспомнила! – грохнула обратно на плиту сковороду Юля. – Есть один человек, который очень навязчиво советовал нам с Аськой пить на ночь снотворное и не болтаться по саду! Принимать снотворное, когда у нас тут такое творится!

– И кто это?

– Инспектор! – победоносно взглянула на Василия Юля.

– Да нет, не может быть, – с сомнением протянул тот.

– Может. Он вполне мог зарезать соседа. Ведь для него репутация важнее чужой жизни, хотя он и не записной злодей. По тем же причинам он не может ежедневно показываться в нашем саду. Потому что мы, что ни день, вызываем полицию. Для него это опасно. Он сам должен прибывать к нам по вызову. Смерть Жуана и особенно пропажа его трупа – это крайне выгодно инспектору. Он убрал конкурентов и, не найдя труп, не стал заводить дело. Ведь мы с Аськой не родственники садовников, в розыск их заявить не можем. А трупа нет, значит, и дела об убийстве нет! Он лучше всех осведомлен о наших делах. Но вот о твоем приезде ничего не знал! – Юля все больше воодушевлялась. – Он заехал днем узнать, как у нас с Аськой дела, может, запугать нас и вынудить уехать с виллы или даже из страны! Но, застав Аську одну, не удержался от соблазна и похитил ее! Он надеялся, что пропажа Аськи заставит меня позвонить в полицию. Он приедет и велит мне тотчас съезжать в гостиницу. Твое появление было для него тяжким ударом, поэтому он и злой такой был! И еще, мы не только сообщили о пропаже Аськи, но и потребовали от него активных действий в присутствии его подчиненных, впутали в это дело сиделку с соседней виллы и всем этим подпортили ему игру! – с видом пророчицы говорила Юля. – Наверняка он думал, что ночью обделает, наконец, свои делишки, а уж потом освободит Аську, выследив мнимого злодея, он даже мог бы кого-нибудь подставить, какую-нибудь мелкую сошку. Раскроет все преступления. Ну, или почти все. На вилле воцарится мир и покой, а он уйдет на пенсию, проживать украденные миллионы!

– Ну, я так близко инспектора не знаю. Но звучит логично. У него больше всего возможностей и просматривается предрасположенность к подобным делам. Я это опытным глазом вижу. Если так, мы его, голубчика, скрутим и в два счета на чистую воду выведем, – азартно потер руки Василий. – Хотя… А может, это сиделка орудует? Она могла устроиться на работу, так же как и ваша горничная, для отвода глаз. Ночью, думая, что пациент спит, она выходила на дело, а днем несла службу. И убийство соседа объясняется. Если он застал ее за чем-то сомнительным, то наверняка бы или уволил, или сдал в полицию. Ведь он страдал клептоманией, а не маразмом. К тому же медики часто страдают профессиональным цинизмом, и рука у них набита. Возможно, сиделка зарезала дедульку не ножом, а скальпелем. И садовника могла запросто убить. Ведь удар по голове тяжелым предметом – дело не хитрое. А она тетка крепкая, когда она у меня вырывалась, я ее с трудом удержал. И наблюдать за происходящим на соседней вилле ей очень удобно.

– Но после смерти соседа дом стоял пустой, – не согласилась Юля.

– Откуда ты знаешь? – впился глазами в жену Василий.

– Ну, как? – неуверенно протянула Юля. – Окна были зашторены, на балкон никто не выходил. Да мы как-то и не присматривались. Зачем там оставаться сиделке, если старичок умер?

– Вот именно! Но она-то там откуда-то взялась! – поднял вверх палец Василий.

– Хорошо. Зачем в таком случае она сегодня к нам в парк полезла, если видела нас с тобой?

– Хитрая бестия! Она уверена, что вне подозрений. Полиция ведь ее не допрашивала?

– Не знаю.

– Наверняка ее никто не подозревает, – убежденно проговорил Василий. – Вот она и решила отправиться на разведку, выяснить, что это за новая личность появилась в доме. То есть я. Взяла цветочки и этаким ангелом милосердия явилась сюда. Представляю, как она запаниковала, когда я не клюнул на ее уловки, а вызвал полицию! – самодовольно проговорил Василий.

– Ну, не знаю, – задумчиво произнесла Юля, которой подобная версия до сих пор в голову не приходила. – А Аська?

– А что Аська? – азартно заявил Ползунов. – Сиделка увидела, что твоя подруга осталась на вилле одна, впервые! Пробралась в сад, вырубила ее, например хлороформом, и принялась шуровать в свое удовольствие. А тут мы. Сиделка баба здоровая, взвалила бездыханную Васильеву на плечо и деру.

– А зачем она ее утащила? Могла бросить и просто сбежать.

– Да, может, чтобы тебя запугать! Если вас с виллы выжить, она свои дела в два счета закончит и тихо слиняет. Ищи ветра в поле. А Васильеву твою бросит потом где-нибудь в канаве, та в себя придет и вспомнить ничего не сможет! А может, она ее не хлороформом вырубила, а на наркотиках в подвале соседнего дома держит!

– Господи! Надо немедленно его обыскать! – бросилась прочь из кухни Юля.

– Да постой ты! Не суетись. Если Васильеву выкрала она, то ничего страшного твоей подруге не грозит. А вторжение в чужие владения для нас самих может сроком обернуться. Нет. Тут нужна засада! Что у вас