выложил он как на духу, стараясь успеть до того, как я начну визжать.

Он закончил, а я, соответственно, начала визжать.

– Ты считаешь, что я тут просто в игры играю?!

– Только не надо мне рассказывать, что ты хочешь развода, – безапелляционно заявил он. – Имей в виду, мое терпение не безгранично.

– Это ты так просишь прощения? – усмехнулась я.

– Называй это как хочешь. Все, Юль, хватит. Побегали, и хорош, приезжай. Хочешь, можешь пойти и потратить кучу моих денег, чтобы как-то мне отомстить, и забудем все. Идет?

– Я тебя ненавижу, – четко по слогам произнесла я и отключила связь.

Самое противное было то, что Лешка был совершенно прав, считая, что мне некуда деваться. Но почему надо так жестоко тыкать меня в это носом, ведь я не щенок, наложивший кучу.

Господи, сделай так, чтобы Лешка все-таки что-нибудь понял. Пошли мне какой-нибудь знак, возвращаться мне к нему или нет. Я ведь никогда и ничего у тебя не просила для себя. Только сейчас, один-единственный раз помоги мне, боже, я не знаю, что мне делать.

Тр-р-р-р-р-р-р! – снова зазвонил телефон.

Номер не определился, но я и так понимала, что это Алесей. Он никогда и ни от чего не отступал. Если он чего-то хотел и считал это своим, он это получал обязательно. Когда-то его намерение жениться на профессорской дочке вызвало шок у всех, кроме него. И что? Каков результат? Я в слезах, а он в шоколаде. И все, скорее всего, будет именно так, как захочет он. Где справедливость?

– Алле! Ну что тебе? Я не хочу с тобой говорить, ты мне противен! Сволочь! – крикнула я, даже не надеясь, что он внемлет моим крикам. Но пусть ему хотя бы будет больно.

На том конце провода настороженно молчали. Потом совершенно незнакомым голосом переспросили:

– Вы уверены, что говорите это мне?

– А вы кто? – опешила я и смутилась.

– А вы кому говорите такие «приятные» вещи? – ехидно поинтересовался голос, смутно показавшийся мне знакомым.

Хотя нет, не признаю. Не знаю, кто это.

– Мужу, – откровенно призналась я.

– Так ведь можно и без мужа остаться, – предупредил меня голос.

– А я, может быть, этого и хочу, – фыркнула я.

– Здорово, – восхитился он. – А вы в курсе, что сегодня День независимости?

– Что? – совсем уж ничего не поняла я.

– День американской независимости. Четвертое июля. Очень большой праздник, в этот день в США была подписана Декларация независимости, – сказал голос, и в его тоне прозвучало легкое возмущение моей безграмотностью.

– А мне плевать. Я-то тут сижу, в России, – обиделась я. Неизвестно кто, а туда же. Учит меня, как жить.

– Между прочим, я тогда утром вообще подумал, что меня обокрали, – заявил вдруг голос, чем окончательно загнал меня в тупик.

– Что?..

– Выхожу, а дома никого. И ничего нигде не лежит. Даже пыль! Хорошо хоть я ваш телефон записал, а то так вообще не нашел бы. Вот это был бы смех. Меня – и обокрали.

– Вы кто? – окончательно озверела я.

– Я – Николай, – наконец признался голос, и я, хоть и не сразу, вспомнила свое странное ночное приключение в аквариуме под какой-то элитной крышей.

Но…

– Но я не давала вам мой телефон! – вспомнила я. – Я вообще уехала, так и не дождавшись вас, потому что вы спали.

– И вы всерьез считаете, что я оставил бы вас у себя дома, не узнав хотя бы вашего номера? Еще когда мы только приехали, я с вашего миленького аппаратика перезвонил на свой. И, кстати, сфотографировал ваш паспорт, он у вас в сумочке, в боковом кармане. Кажется, коричневая обложка из какой-то грубой подделки под кожу. Так что, госпожа Светлакова?..

– Что? – захлебнулась я от возмущения. – И вы так спокойно об этом говорите?

– А чего мне беспокоиться? – удивился Николай. – Это просто вопросы безопасности. В конце концов, я подобрал вас на улице, так что это не должно вас удивлять.

– Хорошо, – вскочила я с дивана. – Меня уже ничего не удивляет. И чего вы хотите?

– Двух вещей, – спокойно продолжил он. Все-таки, кажется, он еще более самоуверенный тип, чем мой муж. – Поблагодарить вас за уборку и сандвич – он был очень вкусный. Кстати, откуда вы знаете, что я пью с утра апельсиновый сок?

– Ниоткуда я это не узнала. Просто нашла апельсины, и все.

– Понятно. Все равно спасибо. И за лебедя – очень красиво, хоть и бессмысленно. А второй вопрос – он связан непосредственно с Днем независимости.

– Вы псих? – на всякий случай уточнила я.

– Даже если я и псих, мне никто не посмеет поставить такой диагноз официально, я вас уверяю. Так вот, я решил, что нам надо повторить. И, кстати, я не помню, вы жюльен свой делали из белых грибов или каких-то других? Я закажу, чтобы их доставили.

– То есть вы считаете, что я сейчас брошу все дела и приеду к вам, чтобы пить с вами и делать вам жюльен? – зачем-то уточнила я.

– Ну… да, – не стал возражать он.

Естественно, он именно так и считал.

– Нет. Спасибо, конечно, но вообще-то я не пью. То есть пью, но не виски. И, кстати, у меня своя жизнь и…

– Достаточно. А если не захотите – можете и не пить. Поедим жюльен. В общем, чтобы через час были на переходе через проспект Вернадского около университета. Я вас там подберу.

– Не надо меня подбирать! – разозлилась я и бросила трубку.

Какая сволочь, какие они вообще все сволочи! И все же почему-то сволочь Николай сейчас нравился мне куда больше, чем сволочь Алексей, хотя и первый, и второй были уверены, что я побегу по их первому же требованию.

Тр-р-р-р-р-р-р! – опять зазвенел телефон.

– Я сказала, что не поеду! – обозленным до крайности голосом рявкнула я.

В трубке опешили. Потом вздохнули, причем так знакомо, что я сразу поняла, что это не Николай, а наоборот. Сволочь Алексей. Только путают меня, бедную.

– Юлька, ну говори, какие твои условия. Считай, что ты уже меня проломила, – зарычал в трубке муж.

Я почувствовала, что сейчас просто взорвусь от этой чехарды.

– Никаких условий.

– Я знаю, что ты хочешь меня взять измором. Говори, чего ты хочешь, и возвращайся. Я больше звонить не буду.

– И не надо. Я хочу, чтобы меня любили и уважали. Но ты тут ни при чем, – устало выдохнула я.

– Я тебя люблю, и я тебя содержу, чего тебе еще надо? – разозлился он. – Уважение? В каком виде? Больше денег?

– В виде уважения или… в виде сохранения супружеской верности, например! – язвительно добавила я.

– Знаешь что? Ты тоже не перебирай. Таких дураков, как я, еще поискать. Чего тебе, плохо со мной?

– Да, плохо, – кивнула я. – Мне с тобой плохо! Ты мне изменяешь. Ты считаешь, что я бесполезно вишу на твоей шее.

– А что, это не так? – раздраженно переспросил он.