– Даже не знаю, – пожала плечами я.

Все равно это было просто здорово, что я встретила его, потому что теперь, несмотря на похмелье (как странно, что оно у меня, а не у Лешки), я совершенно точно знала, чего хочу. Я хочу посмотреть на НЕЕ. Я хочу удостовериться, что все именно так, как я думаю. Что она молода и красива и что Лешка смотрит на нее так, как когда-то смотрел на меня. Или нет. Я просто хочу знать все до конца, все, чтобы между нами больше не было недомолвок и лжи. Пусть он поймет, что я все знаю, и пусть я тоже все пойму. А потом… Мне кажется, я давно живу в мире, где все ингредиенты уже не аналогичны натуральным. И раз так, пора с этим кончать.

Я собрала с пола все бутылки и выбросила в мусоропровод. Потом посмотрела на часы, но было еще только десять, и в сторону Таганки выдвигаться было еще рано. Я пошарила по комнате, нашла и включила свой мобильник, чтобы позвонить Машке. Надо было все-таки сказать, что со мной все в порядке, они, наверное, все дико переволновались. Нет, я пыталась. Когда Алексей мне все-таки позвонил (часов в одиннадцать вечера), я даже собиралась ответить на звонок, но мне не дал Николай.

– Это испортит всю атмосферу. Не надо нам тут твоего мужа, даже виртуально, – заявил он, вырвал у меня из рук телефон, выключил его и унес из кухни, а я была уже не в том состоянии, чтобы возражать.

Так что теперь я приготовилась выслушать от Машки целую тираду в свой адрес.

– Ты с ума сошла, где ты была?! Мы уже чуть ли не в милицию собрались! – с места в карьер наорала она на меня.

Я молча выслушала ее и задала только один вопрос:

– Он звонил?

– Да! Ночью. Представляешь, как я напряглась! Я же ничего не знаю, где ты, что ты! – моментально закипела она.

– Так что ты ему сказала? – У меня не было сил успокаивать ее.

– Скажи спасибо, что у тебя такая мудрая и сообразительная подруга. Я сказала ему, что ты осталась у меня ночевать и уже спишь. Что ты просто перебрала и уже не дойдешь до дома.

– А он?

– Помолчал, а потом сказал, что завтра, ну то есть уже сегодня, отвезет детей к твоей маме.

– Отлично.

– Что ты решила? Ты вообще где?

– Я приеду на Таганку, к двум часам, – ответила я. – А все остальное совершенно неважно.

– Ну-ну, – обиделась на мою скрытность Машка.

Я повесила трубку. Итак, Лешка предпочел не раздувать скандал. Какой хороший мальчик, сколько такта, понимания. Откуда что берется? В сердце кольнуло: неужели же я сегодня действительно увижу его с другой?

– Еще ничего не известно, – ответила я самой себе и, чтобы не думать ни о чем и не тратить время попусту, раздобыла в Николаевой ванной швабру и метелку. Она, метелка, тоже оказалась непростая, не наша, человеческая, а фирменная, с какими-то кнопками и насадками, настоящий электровеник. – Вот ведь ерунда какая, – ворчала я, прилаживаясь к этому чуду техники. Мне не хотелось ее включать, чтобы шумом не разбудить Николая. Ведь, скорее всего, он где-то тут спит, хоть я и не вижу где. Квартира оказалось двухуровневой, так что он мог находиться где угодно, а мешать ему мне не хотелось.

Я подмела и помыла коридор, кухню и гостиную, а заодно протерла везде пыль, которую по жизни терпеть не могу. Если бы вы знали, какая это головная боль – любить чистоту! Я бы многое дала, чтобы быть неряхой. Ах, если бы я была как Любка или Машка! Их дети могли вверх дном перевернуть весь дом, пыль могла покрыть все, включая тарелки и чашки, но они даже не чухнались. Я же была психичкой, воспитанной такой же помешанной на чистоте мамой. И пыль на дорогой картине или огромной плазменной панели оставить просто не могла. Я поправила ковер в зале, вернула кресла на их привычные места, поставила на журнальный столик вазочку с найденными в кухне орешками. Я убралась на кухне, перемыла грязную посуду, включая ту, что была навалена в раковине горой еще до моего триумфального появления в этой квартире. И наконец, наскоро сделала для Николая пару сандвичей, чтобы ему не надо было думать, чем завтракать. У него в холодильнике нашлись яйца, хлеб и несколько салатных листьев. Ничего более мудреного, чем сандвич, из этого не состряпаешь, но… не в ресторане, так что не захочет – выбросит. Апельсиновый сок он выпьет точно, с похмелья и не за такое схватишься, а кофе, который я ему (и заодно себе) сварила в турке, пусть выливает, если он окажется остывшим. В общем, я по привычке совершала все те же самые рутинные действия, которые за столько лет привыкла совершать каждое утро. Привычка – вторая натура, но кто бы мог подумать, что вся эта кулинарно-уборочная активность, которую я развила тогда, может так сильно повлиять на мою дальнейшую жизнь. Видимо, и в самом деле не дано нам полностью понять, из каких вопросов состоит кроссворд нашей судьбы. Я постелила салфетку, поставила на нее сандвичи, рядом положила свернутого из бумажной салфетки лебедя, вилку с ножом и стакан с соком. Кофе я оставила рядом, прямо в турке, прикрыв картонной подставкой для стаканов, чтобы он не слишком быстро остывал. И как последний штрих, наугад, не зная, с чем Николай пьет кофе, я поставила на стол рядом с сахарницей маленький фарфоровый молочничек с молоком. Вдруг он любит кофе с молоком?

– Так, вроде все. – Я с удовольствием оглядела чистую красивую кухню.

Когда вокруг меня порядок, то и в голове все как-то укладывается в стройную схему. Я оторвала от своего блокнотика со списками один листок, написала Николаю благодарственную записку за прекрасный (хоть и пьяный) вечер и подложила под стакан с соком. Теперь надо было аккуратно выйти и исчезнуть из этой квартиры, из этого прекрасного дома и из этого странного вечера, в реальность которого я перестала верить, стоило мне только оказаться на залитых светом московских улицах.

Менее чем через час я уже ждала на «Таганской-кольцевой» девчонок и волновалась, действительно ли увижу в ресторане своего мужа.

– Ты как? – с пристрастием осмотрела меня Любка. – Ну ты даешь. Так пропасть!

– Я в полном порядке.

– Ты что, пила? – принюхалась Машка.

– Ага. И ела, – зло отмахнулась я. – Какая разница, что я делала. Вопрос в том, что он там делает.

– Ты готова? – нахмурилась она.

– Разве можно быть к этому готовой? – удивилась я и вдруг почувствовала ужас.

Может быть, действительно не стоит ходить? Что это за бред – я пытаюсь выследить собственного мужа. Я вычислила, где он будет с любовницей, и теперь иду, чтобы поймать его на месте преступления. Это все похоже на дешевый водевиль, оперетку, мюзикл. На что угодно, только не на реальную жизнь. Но расстояние от метро до ресторана было очень маленьким, минут пять, не больше. И вот я стою перед дверью, а за ней уже улыбается девушка, одетая в восточный костюм. Я была в этом ресторане очень давно. С некоторых пор муж перестал водить меня в рестораны. Он говорил, что я готовлю лучше, чем повара в этих «забегаловках», и мне было приятно. Я старалась сделать дома праздник из любого ужина. Может быть, я перебрала, а надо было жарить ему готовые котлеты из коробок? Может, тогда бы он не охладел ко мне? Надо было, как все современные мамаши, бегать на какую-нибудь работу, а вечером просто варить пельмени и говорить, что я очень устала. Может быть, тогда он бы смог меня уважать?

– А если его там нет? – хваталась за соломинку я.

– Да там он, – мрачно заверила меня Любка и кивнула в припаркованный чуть поодаль «Мицубиси».

Да, это была Лешкина машина, но мое сознание все еще отказывалось верить в происходящее. Я подумала, как зайду туда, а он там окажется один. И вот он увидит меня. У него будет крайне удивленное выражение лица. «Что ты тут делаешь?» – спросит он, и я примусь на ходу что-нибудь такое изобретать про магазин, в который заезжала…

– Вы будете заходить? – спросила меня девушка в костюме, выглянув за стеклянную дверь.

– Да. Буду, – кивнула я и прошла внутрь.

Дальше все было очень быстро, как будто я попала в бурный поток, который сам меня принес туда, куда я так хотела и так боялась попасть. Я даже знала, за каким столиком мой муж здесь обычно любит сидеть. Мужчина может поменять женщину, но обязательно постарается сесть за свой старый любимый