сумасшедший дом, причем, естественно, бургомистра Пизы — в сумасшедший дом в Пизе, а бургомистра Венеции — в сумасшедший дом в Венеции. Итальянские власти сумели решить это совершенно конфиденциально.
В июне прошлого года один тиролец предстал перед судом по обвинению в убийстве школьника из Имста и был приговорен к пожизненному тюремному заключению. Тиролец, наборщик по профессии, чья работа на протяжении трех десятков лет вполне устраивала владельцев инсбрукской типографии, сказал в свое оправдание, что боялся школьника из Имста, однако присяжные в это не поверили, потому что наборщик, который на самом-то деле родился в Шваце, а его отца, возглавляющего гильдию тирольских мясников, окружали в Тироле почет и уважение, ростом был метр девяносто и, в чем присяжные удостоверились прямо в зале суда, без натуги поднял на двухметровую высоту литой чугунный шар весом в сто пятьдесят килограммов. Этот тиролец убил школьника из Имста так называемым камнетесным молотком.
Наш дядя, у которого в Инсбруке была своя табачная фабрика, а в Штамсе — так называемый садовый домик и которого мы по этой причине называли нашим инсбрукским дядюшкой, в первый же день тысяча девятьсот шестьдесят седьмого года купил на инсбрукском вокзале билет до Мерана и обратно и затем действительно сел в поезд на Меран, имея при себе, как нам сообщили свидетели, необычно большой багаж. Однако до Мерана он так и не доехал, и никто о нем больше никогда ничего не слышал, хотя розыск был прекращен лишь после двух лет упорных поисков. Между тем табачную фабрику закрыли, а садовый домик продали, потому что расходы на розыск поглотили все так называемые денежные средства, оставленные нашим инсбрукским дядюшкой. Покупателя на фабрику, где было занято триста рабочих, которых тем временем пришлось уволить, так до сих пор и не нашлось, потому что за последние годы спрос на табак упал, да и фабрика нашего дяди на самом-то деле устарела. Однако продать ее необходимо, поскольку адвокаты, участвовавшие в поисках дяди, требуют высокие, что естественно, гонорары. Каждый год с наступлением весны мы вспоминаем о том, как ездили в середине мая в Инсбрук, в Инсбруке ночевали у нашего дяди, а на следующий день, в раннюю рань, ехали с ним в Штамс, чтобы провести в его садовом домике несколько дней за чтением или гуляя в окрестных лесах. Мы убеждены: наше долголетнее здоровье, не перестающее нас радовать, объясняется лишь тем, что два раза в году, весной и осенью, мы ездили в Инсбрук и в Штамс к нашему дяде. И только из-за несчастья, которое, несомненно, случилось с дядей по дороге в Меран, мы, отправляясь в путь, никогда больше не покупаем билет в два конца, а только в один.
Пожарные из Кремса предстали перед судом потому, что отбежали в сторону вместе со спасательным полотном именно в тот момент, когда самоубийца, который уже несколько часов стоял на карнизе пятого этажа городского дома и грозил, что, мол, сейчас сведет счеты с жизнью, прыгнул вниз на самом деле. Самый молодой из пожарных сообщил в своих показаниях, что действовал, руководствуясь сверхнеожиданным душевным порывом, и, увидев, что самоубийца решил привести свою угрозу в исполнение, побежал, сжимая в руках край спасательного полотна. Из-за того, что молодой пожарный был самым сильным из всей шестерки, он потащил за собой остальных пятерых вместе с полотном, и в тот момент, когда самоубийца — несчастный студент, как пишет газета, который так долго и крепко держался за выступ стены, — упал на площадку перед домом и разбился, пожарные тоже повалились на землю, получив увечья разной степени тяжести. Суд, перед которым предстал пожарный, первым бросившийся бежать вместе со спасательным полотном — а он, как уже говорилось, был самым молодым и сильным среди пожарных, и именно он предстал перед судом в качестве главного обвиняемого, — не смог проигнорировать его объяснения и оправдал как этого пожарного, так и остальных пятерых, хотя, что естественно, не убедился в их невиновности окончательно. Пожарная команда из Кремса уже несколько десятилетий слывет лучшей пожарной командой во всем мире.
Так называемые исследователи пещер, сделавшие процесс исследования пещер делом всей своей жизни и всегда вызывавшие огромный интерес у столичной публики, читающей глянцевые журналы, недавно исследовали и пещеру, расположенную между Таксенбахом и Шварцахом, которая, как мы узнали из газеты, до сих пор оставалась совершенно неисследованной. Как сообщила 'Зальцбургер фольксблат', в конце августа и при идеальных погодных условиях исследователи пещер проникли в эту самую пещеру с твердым намерением выйти из нее в середине сентября. Наступил конец сентября, а исследователи пещер из пещеры все еще не вернулись, и тогда бригада спасателей, специально сформированная и получившая название Бригада спасателей исследователей пещер, направилась в пещеру, чтобы прийти на помощь исследователям пещер, которые находились в пещере еще с конца августа. Однако и эта Бригада спасателей исследователей пещер к середине октября так и не вышла из пещеры, что и побудило зальцбургское земельное правительство отправить в пещеру вторую Бригаду спасателей исследователей пещер. Вторая Бригада спасателей исследователей пещер состояла из самых крепких и отважных мужчин Зальцбургского края и была оснащена самым современным снаряжением, так называемым снаряжением для спасения в пещерах. Эта бригада, как и первая, вошла в пещеру в запланированный день, но даже к началу декабря из пещеры так и не выбралась. Тогда управление при земельном правительстве Зальцбурга, ведающее исследованием пещер, поручило строительной фирме из Понгау замуровать пещеру между Таксенбахом и Шварцахом, что и было незамедлительно исполнено — еще до наступления Нового года.
В Лиме был арестован мужчина, упрямо твердивший полиции, что хотел отправиться в Анды, чтобы отыскать в горах свою жену, которая год назад, как это следует из протокола, выйдя из дому, пошла в сторону Тауэрна, но, вероятно, недалеко от озера Таппенкар сбилась с пути и упала в расщелину. Тауэрн и, что естественно, Таппенкар расположены в Зальцбургских Альпах, о чем известно даже полицейским из Лимы, поэтому нет ничего удивительного в том, что перуанские полицейские задались вопросом, что же на самом деле искал в центре Лимы показавшийся им подозрительным и совсем одичавший человек, на котором во время ареста были только рваные брюки да так называемая каринтийская крестьянская рубаха. Арестованный действительно оказался состоятельным австрийцем из Каринтии, уроженцем Ферлаха, где у него имеется вполне процветающая оружейная мастерская. Более подробных сведений наша газета не сообщает.
