человека, подумалось мне, которому столь многим обязан.

Комический актер, во время выступлений которого в залах обычно не оставалось ни одного свободного места, десятилетиями добывавший себе пропитание лишь тем, что смешил людей, стал настоящей находкой для туристов из Баварии, обнаруживших его в центре Зальцбурга, на уступе скалы возле так называемого Водопоя для лошадей. Комический актер, одетый в традиционные кожаные штаны, с тирольской шапочкой на голове, объявил группе туристов, что намерен прямо сейчас броситься вниз, что тут же, как и следовало ожидать, вызвало взрыв хохота. Актер на это будто бы сказал 'шутки в сторону' и действительно в мгновение ока бросился со скалы вниз.

Отец семейства, которого все вокруг десятилетиями прославляли за незаурядную преданность идеалам семьи и который одним субботним вечером, правда в необычайно душную пору, убил четверых из шести своих детей, предстал перед судом и в свое оправдание заявил, что дети в таком количестве превысили все мыслимые пределы.

В Линце на прошлой неделе умерло сто восемьдесят человек, заболевших гриппом, который сейчас свирепствует в Линце, но причиной случившегося стал вовсе не грипп, а рецепт, потому что новый аптекарь его неправильно понял. По всей вероятности, аптекарь предстанет перед судом по обвинению в непредумышленном убийстве, и, быть может, как пишет газета, — еще до Рождества.

Несколько англичан попались на удочку одного горного проводника из Восточного Тироля и совершили вместе с ним восхождение на Три Зубца; поднявшись на самую высокую из трех вершин, они были глубоко разочарованы той панорамой, которую развернула перед ними природа, и прямо на вершине, недолго думая, убили проводника, отца семейства, а у того на иждивении было трое детей и, как говорят, глухая жена. Когда они осознали, что же на самом деле совершили, то один за другим тут же бросились в пропасть. Как написала об этом событии одна из бирмингемских газет, Бирмингем потерял самого своего выдающегося газетного издателя, самого своего замечательного управляющего банком и самого своего порядочного гробовщика.

Так называемое Общество камерной музыки, прославившееся тем, что исполняет лишь старинную классическую музыку на оригинальных старинных инструментах и включает в свою программу только Россини, Фрескобальди, Вивальди и Перголези, давало концерт в старом замке на Аттерзее с дотоле невиданным успехом. Аплодисменты смолкли лишь в тот момент, когда в запасе у оркестра не оставалось больше ни одного номера на бис. И только на следующий день музыкантам раскрыли то обстоятельство, что играли они в пансионе для глухонемых.

Внезапно сошедший с ума парикмахер, в своем лондонском салоне отрезавший опасной бритвой голову некоему герцогу, якобы члену королевской семьи, и находящийся сейчас в Редингском доме умалишенных — в прошлом это была прославленная Редингская тюрьма, — по слухам, недавно заявил, что предоставит свою голову в распоряжение именно для тех научных открытий, каковые, по его мнению, Стокгольмская академия отметит Нобелевской премией, причем уже лет через восемь, от силы — через десять.

Всемирно известный французский философ, которого десятилетиями считали самым значительным философом своего времени, возвращаясь из Москвы, куда его пригласила Академия наук, заехал в Вену, чтобы в Венской академии наук выступить с тем же докладом, который он уже прочитал в Москве. После его доклада я побывал в гостях у двух профессоров, членов Венской академии наук, которые так же, как и я, слушали французского философа. Одному из них и доклад, и сам докладчик показались весьма остроумными, другому же — весьма слабоумными, причем оба сумели изложить свое мнение как доказательно, так и обстоятельно.

На ужин мы пригласили, как говорят в Вене, ученого человека, чтобы он поведал нам о современных течениях в мире культуры и искусства, всегда вызывавших у нас живейший интерес. Однако вместо того, чтобы удовлетворить нашу жажду знаний в области философии, литературы и искусства, этот самый ученый, известный профессор Венского университета, увидел в приглашении лишь повод просветить нас по поводу скверного, на его взгляд, характера коллеги, который недавно опубликовал книгу на тему, являющуюся, в сущности, делом всей жизни нашего гостя. Днем позже наш гость нанес визит одному из общих друзей, другу того самого профессора, которого он накануне грубо унизил в наших глазах, — однако на сей раз наш гость стал превозносить своего конкурента, поставил его выше всех, причем не только по части характера, но и по части научных заслуг.

Профессор Мооспруггер сказал, что отправился было встречать на Западном вокзале коллегу,