Рерих высоко оценивал встречаемые на пути шедевры безвестных зодчих: «Те, кто строил Ламаюру и Маульбек, знали, что такое истинная красота и бесстрашие. Перед таким размахом, перед такой декоративностью тускнеют итальянские города. И эти торжественные ряды ступ, как радостные светильники на турмалиновых песках. Где вы найдете такую декорацию, как замок 'Тигровая вышка' или бесчисленные развалины замков около тибетской Карну, увенчавшие все утесы? Где же страна, равная этим забытым местам? Будем справедливы и преклонимся перед истинной красотою».

В памятниках культуры он искал не различия, а общность, которая со временем преодолеет вражду. В Тибете, кроме пещерных храмов, где они были покорены праздничным сиянием красок росписей, экспедицией были открыты древние святилища в виде рядов вертикальных столбов, как в Бретани и знаменитом английском Стоунхендже – несомненное родство с солнечным культом друидов. О синтезе культур говорят сочетание форм деревянных церквей Норвегии и китайских пагод с их шатрами и резными драконами, или гандахарские статуи, где древнее искусство Индии перекликается с Древней Элладой, или хороводы гималайского Сиккима и северный русский танец.

На Алтае Рерих сопоставил старообрядческие сказания о заповедном Беловодье и сказания о Шамбале, записанные им на путях экспедиции в Индии, Тибете, Китае, и пришел к выводу, что это одна и та же легенда, только по-своему трансформированная разными народностями. А открытый и названный ими «звериный стиль», присущий художественным изделиям кочевников Центральной Азии, – тесно связан с искусством древних скифов.

Но древние мифы, поэтические предания, поразительные по красоте и одухотворенности ландшафты не заслонили нелегкого существования людей. Экспедиция шла по Азии, куда дошли отзвуки Первой мировой войны и особенно Великой Октябрьской социалистической революции, вести о рождении «Красной армии» на востоке Китая, в которой народ надеется найти защитника.

Жизнь в Тибете, порабощенном духовными и светскими феодалами, словно замерла в далеком прошлом: люди, одетые в полуистлевшие одежды, под которыми живым слоем шевелятся насекомые- паразиты, питаются сырым мясом… на улицах Лхасы запрещено электричество. Запрещено стричь волосы, носить европейскую обувь. На дорогах свирепствуют бандиты, как в конце XIX века во времена Пржевальского. В Китайском Туркестане рабство, продажа людей, нищета. Техника – «плуг каменного века, два вола тащат рогатую деревяшку… Один начальник-грабитель сменяет другого», – пишет Рерих.

О словах высокого английского чиновника, что нельзя ничего менять, чтобы не пропала «колоритная местная жизнь», Рерих замечает: «Этот сентиментализм граничит с бесчеловечностью… Нужны самые экстренные меры просвещения. Нужны и железные дороги, и 'стальные птицы' самолеты».

Так мечты людей о стране счастья Шамбале, по сути, скрывают то обновление Азии, которого жаждут ее народы. Это символ реального перелома.

Н.К. Рерих был убежденным гуманистом – активным, деятельным, мечтавшим о братстве народов, о великом синтезе культур. Он протестовал против попыток изобразить его апостолом буддизма или христианства. Но в его высказываниях очевидны пантеистические и деистические воззрения. Они проявились в его собирательном образе Матери Мира, в преклонении перед Буддой как Учителем мудрости (всегда с большой буквы). Он писал об «истинном буддизме» прошлого, о восстановлении заветов основателей буддизма как философского учения. А главное – это действие. Человек может повлиять на ход эволюции Вселенной и жизни на планете.

На маршруте Центрально-Азиатской экспедиции состоялась закладка «энергетических магнитов», символизирующих связь Космоса с ее вестниками на Земле. Материальной основой торжественных церемоний стали фрагменты метеорита. Известный индолог, генеральный директор Международного центра Рерихов в Москве Л.В. Шапошникова в журнале «Красота и культура» (2009 год) назвала три важнейших пункта – Индия, Тибет и Москва. Но где точно, знают только посвященные.

В год 80-летия Центрально-Азиатской экспедиции при поддержке Информационного центра ООН была проведена научно-общественная конференция с участием свыше 400 исследователей из 18 стран. Актуальность духовного наследия этой необыкновенной семьи, неисчерпаемых материалов экспедиции со временем только растет.

Полученные Рерихами подтверждения единых культурных корней убеждают в закономерности объединения народов, ведут к взаимопониманию и способствуют осознанию земных и космических истоков культурно-исторической эволюции человечества, единства мироздания в системе человек—планета— космос.

До XIX века Древний Китай оставался для ученых загадкой. Сохранились лишь народные предания и скудные письменные свидетельства о первом царстве Шан.

Религиозный философ Конфуций писал: «Как можно говорить об их церемониях? Нет ни документов, ни знающих людей». Если так отозвался о прошлом своей страны этот религиозный философ, который жил 26 столетий назад, то что остается на долю историков?

Только одно: надежда на археологические экспедиции в далекое прошлое китайской цивилизации. Но хотя в Китае продавалось немало предметов далекой старины, их возраст определить было невозможно: ими торговали перекупщики, державшие в секрете или не знавшие те места, где эти реликвии были найдены.

Помог случай, а также… суеверие древних китайцев. Они традиционно гадали на панцирях черепах или воловьих лопатках: наносили на кость вопросы к духам умерших предков и варианты ответов. На обратной стороне кости делали лунки, куда прикладывали раскаленный металлический стержень. По расположению трещин на кости прорицатель сообщал ответ из потустороннего мира.

При кажущейся нелепости такого обычая в нем есть смысл. В неопределенной ситуации, когда взгляды советников расходятся, а решение принять необходимо, опасно полагаться на мнение большинства, отражающее умственный уровень «среднего» человека. Мудрый прорицатель не станет, конечно, полагаться только на расположение трещин. Он постарается продумать вопрос и сделать свой выбор.