Игорь Северянин
«Громокипящий кубок». 1912, октябрь. Книгоиздат. «Гриф», Москва, 1913.
Ликуй, неузнанный предтеча, Приемли блещущий венец! Свершится радостная встреча В дому, где благостен Отец. Не бойся, загнанное стадо! Тебе — могущество громов, Пылает Отчая награда, Ярем свергается оков. О, славен будь, сверкай предтеча, Сияй, восторженный гусляр! Провидел битвы ты пожар — И пала нам на долю сеча. Взгляни на радостное вече И, осенив хитоном чар, Наш первый освяти удар Громов грядущего, предтеча! Дмитрий Крючков
«Оранжевая Урна». Альманах памяти Фофанова. Изд. «Петерб. Глашатай», 1912.
Поэзия есть зверь, пугающий людей!
К. Фофанов Пока поэт был жив, его вы поносили, Покинули его, бежали, как чумы… Пред мудрым опьяненьем — от бессилья Дрожали трезвые умы! Постигнете ли вы, «прозаики-злодеи», Почтенные отцы, достойные мужи, Что пьяным гением зажженные идеи — Прекрасней вашей трезвой лжи?! Постигните ли вы, приличные мерзавцы, Шары бездарные в шикарных котелках, Что сердце, видя вас, боялось разорваться, Что вы ему внушали страх?! Не вам его винить: весь мир любить готовый, И видя только зло, — в отчаяньи, светло Он жаждал опьянеть, дабы венец терновый, Как лавр, овил его чело!.. Я узнаю во всем вас, дети злого века! Паденье славного — бесславных торжество! Позорно презирать за слабость человека, Отнявши силы у него! Игорь Северянин
1911. Преображение, ст. Елизаветино, село Дылицы.
«Оранжевая Урна». Альманах памяти Фофанова. Изд. «Петерб. Глашатай», 1912.
Из первородной туманности родилась жизнь. Загорелись в опрокинутой вселенской чаще яркие звезды. Темные планеты стали замыкать незримые орбиты. Родилось движение, родилось время, родился человек. Природа отразилась в его представлении ярко и образно, непонятно и божественно. Страх перед смертью, так неожиданно обрывающей нить жизни, желание чем-нибудь продлить свое кратковременное существование заставили человека создать религию и искусство. Смерть создала поэзию. Долгое время поэзия и религия были связаны неразрывно, до тех именно пор, пока наконец небо не перешло на землю. Но с самого раннего периода жизни человека у последнего возникает мысль всеобщего синтеза. Он стремится найти ту незримую нить, которая могла бы связать credo всех людей. Перед нами проходит целый ряд философских учений Египта, Греции, Рима, еще безмолвного, спящего в голубых снегах Севера,
