— Обещаю.

— С ними вместе придут к вам пятнадцать охотников.

— Разве вы не возвратитесь сюда?

— Нет, мы соединимся с вами после.

— Но для чего же вы мне пришлете столько людей?

— Вы это узнаете. Могу ли я положиться на вас?

— Как на самого себя.

— Благодарю. Теперь мы с вами расстанемся. Будьте так добры, пришлите ко мне дона Луиса; мне необходимо его видеть.

— Сейчас, мой друг.

И они расстались.

— Отчего он взял у меня письмо? — пробормотал Валентин в задумчивости.

— Я хочу, чтобы он был счастлив, когда возвратится! — говорил между тем дон Грегорио, направляясь к пещере.

Войдя в лагерь, Валентин позвал несколько охотников и приказал им собрать всех остальных своих товарищей, сказав, что хочет с ними говорить.

Охотники тотчас же удалились, чтобы исполнить его приказание.

В эту минуту к нему подошел дон Луис.

— Дон Грегорио передал мне, что вам необходимо со мною видеться, отец мой, — сказал он,

— Ничего нет важного, мой дорогой Луис, — отвечал Валентин с улыбкой, — я только хочу сказать вам, что мы должны расстаться на несколько дней. Вот почему я просил дона Грегорио позвать вас ко мне. Я не хотел говорить вам об этом в пещере, так как там могла меня услышать ваша сестра; ее опечалило бы это известие, а я именно этого и хотел избегнуть.

— Как, я расстанусь с вами, мой отец? Но ведь это невозможно! — воскликнул молодой человек.

— Это необходимо, дитя мое; вы слышали наш разговор при свидании с краснокожими, который происходил при вас. Завтра мы отправляемся на битву. Дело, по всей вероятности, будет серьезное и…

— Вы отправляетесь на битву, — прервал его молодой человек с жаром, — подвергаете себя опасности рискуете, быть может, своею жизнью, — что же может меня удержать здесь? О, вы не любите меня, мой отец!

— Напротив, дитя мое, из любви к вам я и не хочу подвергать вас…

— Нет, нет, мой отец, это не потому!

— Но почему же, мой милый Луис?

— Потому что вы считаете меня трусом, недостойным сражаться вместе с вами! — отвечал молодой человек, вспыхнув.

— О, дорогой мой Луис! Возможно ли так ошибаться во мне? Уверяю вас, что я только ввиду вашей безопасности хочу, чтобы вы поступили так, как я советую вам.

— Не стану спорить с вами, отец мой, — отвечал молодой человек с твердой решимостью. — Верю, что вы говорите только то, что думаете. Конечно, вы имеете право не взять меня с собою, но уверяю вас святой памятью о моей матери, что ничто не может мне помешать последовать за вами, ничто на свете! Я отправлюсь один и выполню мой долг солдата.

— Дитя мое, вы находитесь в возбужденном состоянии.

— Быть может, но не настолько, чтобы не отличить честь от бесчестия, отец мой. Моя решимость непоколебима; я ни за что не изменю своего намерения.

— Хорошо ли вы обдумали свое намерение отправиться со мною, Луис? — спросил его Валентин после небольшого молчания.

— Да, обдумал и твердо решился поступить таким образом; но я вижу, что в душе вы одобряете мое намерение, отец мой, я уверен в этом.

Валентин не мог выдержать долее, к тому же он достиг своей цели, так как ему только хотелось испытать молодого человека.

— Хорошо, пусть будет так! — сказал он, протягивая ему руку, — я согласен, Луис, чтобы вы отправились со мною.

— О, благодарю вас, благодарю, отец мой! — воскликнул молодой человек, бросаясь в его объятия.

Между тем посредине лагеря, согласно с распоряжением Валентина, собрались все охотники и ожидали его приказаний.

Они подошли к собравшейся группе охотников; Валентин поднялся на стол, молча и внимательно окинул их взглядом и, сняв свою меховую шапку, поклонился и сказал:

— Здравствуйте, товарищи; я созвал вас, чтобы говорить с вами об одном очень важном деле.

В одно мгновение все головы обнажились, и охотники почтительно приветствовали Искателя следов в один голос.

— Товарищи, я собрал вас для того, чтобы сообщить вам важное известие; обращаюсь в особенности к тем из вас, которые были приглашены от моего имени из Сен-Луи Миссури доном Грегорио Перальта; все прочие — мои старые друзья, они поклялись следовать за мною всюду; я слишком надеюсь на их доверие ко мне, чтобы спрашивать их мнения.

— Да, да! — отвечали прежние охотники.

— Я должен говорить с вами, товарищи, — продолжал Валентин, — откровенно, как с друзьями, которые мне дороги и которые знают, что я всегда защищаю их интересы, где только могу.

— Да, да! — отвечали все охотники.

— Вы знаете, что англичане из Канады давно уж ведут войну с союзниками Сожженных лесов и Красной реки. Цель их очевидна: они хотят поработить Сожженные леса, завести колонии в обильных роскошными травами равнинах Красной реки, соединить Колумбию и Ванкуве с Канадой и устроить в горах Рошез крепости. Вы теперь понимаете, товарищи, каких несчастных последствий нам следует ожидать от этого ужасного плана? Если он осуществится, то наши богатые охотничьи территории будут англичанами уничтожены, мы будем разорены и вынуждены умереть от голода.

В толпе охотников эти последние слова произвели волнение, которое продолжалось несколько минут; Валентин дал ему время утихнуть, потом продолжал:

— Я решился препятствовать осуществлению этого ненавистного плана, который для нас — все равно что смерть. Вот почему я заключил двойной союз: с краснокожими и Сожженными лесами. Завтра английская колонна, вышедшая из Канады, должна проходить недалеко от того места, где мы находимся, чтобы соединиться с другой колонной, высланной из Колумбии. Я и мои союзники решились напасть на эту колонну, разбить ее и потом пойти навстречу другой колонне, чтобы возвратить ее в Колумбию. Согласны ли вы следовать за мною и сознаете ли, что это сражение для нас полезно?

— Да, да! — закричали охотники с энтузиазмом.

— Кто хочет последовать за мною, пусть станет по правую сторону, — сказал Валентин.

— Это бесполезно! — воскликнул Том Трик, влезая на стол, — мы последуем все… впрочем, смотрите.

В эту минуту все без исключения охотники выстроились на правой стороне.

— Благодарю вас, товарищи, — сказал Валентин, — еще одно слово.

Тотчас же снова воцарилась тишина

— Битва будет жестокая, а потому берите из своей среды одиннадцать надежных вождей: один будет командовать всем отрядом, остальные десять — отдельными частями, состоящими каждая из двадцати человек.

— Командира целого отряда нетрудно выбрать, это вы! — закричал Том Трик. — Никто искуснее вас не сумеет повести нас в битву; притом, разве вы и так не вождь наш везде и всегда?

Этот первый выбор был встречен всеми охотниками с энтузиазмом.

— Благодарю вас, — сказал Валентин, — будьте уверены, что я оправдаю ваше доверие ко мне. Теперь выберите остальных вождей, но не подавайте голосов ни за Курумиллу, ни за Блю-Девиля, ни за