– Папа убежден, что у вас не будет ни малейшего возраже­ния, иначе, уверяю вас, я бы никогда не осмелилась попросить о таком одолжении, дорогой Чарлз, – сказала мисс Массинг­хэм. – Но у вас, возможно, не будет сильного стремления ока­зать ему такую услугу.

Мисс Массингхэм замолчала и неуверенно посмотрела на «дорогого» Чарлза. Нельзя было сказать, что он горел огромным желанием оказать услугу старому другу своей матери, но учтиво поклонился. Мисс Массингхэм напомнила себе, что этот элегантный широкоплечий джентльмен в синем фраке из первоклассной ткани и со стройными ногами, одетый в панта­лоны и гессенские сапоги, начищенные до такого блеска, что в них можно смотреть, как в зеркало, когда-то был крошечным мальчиком, которому тридцать лет назад она подарила корал­ловую погремушку.

– Вы превратились в такого важного джентльмена, что должна признаться, я вас даже немного побаиваюсь, – игриво сообщила она.

Выражение скуки на лице сэра Чарлза Уэйнфлита стало еще более заметным.

– Я не сомневаюсь, вы один из самых знаменитых денди! – заявила мисс Массингхэм, уверенная, что делает комплимент своему собеседнику.

– Поверьте, мэм, вы мне льстите! – процедил сквозь зубы сэр Чарлз.

Кроме них, в комнате находилась еще одна женщина. Она, как ей и положено, пришла ему на выручку.

– Нет, Луиза! – возразила леди Уэйнфлит. – Чарлз не денди! Денди заботятся только о своей одежде, а моего сына, кроме одежды, беспокоит еще множество вещей: бокс, петуши­ные бои и другие ужасные развлечения! Он у нас любитель спорта!

– Спасибо, мама, но, может, оставим мои спортивные ув­лечения и узнаем, какую услугу, по мнению генерала, я окажу ему с такой радостью?

Поощренная этой речью, мисс Массингхэм пустилась в объяснения и утонула в целом море беспорядочных слов.

– Очень мило с вашей стороны!.. Папе в голову пришла эта мысль, когда я рассказала ему о том, что ваша мама на следу­ющей неделе едет в Бат и что вы будете сопровождать ее. «Ну что ж, – предположил папа, – если Чарлз поедет в Бат, тогда он может привезти домой Анну!» Я пробовала возразить, но папа воскликнул: «Чушь собачья!»… вы же знаете, как он лю­бит солдатские словечки… «Если он считает ниже своего до­стоинства, чтобы привезти домой из пансиона мою внучку, пусть приедет и скажет мне об этом!» Только я вас умоляю, Чарлз, не делайте этого, поскольку папу в последнее время сильно беспокоит подагра.

– Не бойтесь, мэм, я бы никогда не посмел сказать такое генералу… – успокоил ее сэр Чарлз, и его усталость и скуку неожиданно растопила очаровательная улыбка.

– О, Чарлз, вы такой!.. Дело, видите ли, в том, что после фантастического ограбления почтовой кареты в Хаунслоу в прошлом месяце, мы не знаем, как безопасно привезти Нэн до­мой. Девочка столько времени провела в учебном пансионе мисс Титтерстоун на Королевской площади, и мы пообещали Нэн, что на Рождество она приедет домой. Мы хотели привезти Нэн прошлой зимой, но из-за болезни папы, к сожалению, ничего не получилось! Но и сейчас мы тоже не в лучшем положении. Как мы можем доверить единственного ребенка моего бедного брата, оставленного на наше попечение после его смерти на ужасном полуострове[1]… Мы не можем подвергнуть опас­ностям дороги бедную девочку одну, без сопровождения какого-нибудь джентльмена, – вздохнула мисс Массингхэм и серь­езно добавила: – Я уверена, что Нэн не будет вам надоедать, Чарлз, поскольку мы отправим к ней в Бат ее старую няньку, и вам придется ехать не с ней, а в своем экипаже и просто дер­жаться поблизости от ее фаэтона. Вот тогда мы будет спокойны!

Если сэру Чарлзу и показалось странным, что генерал сэр Джеймс Массингхэм считал, будто присутствие экипажа сэра Уэйнфлита поблизости от фаэтона его внучки отпугнет банди­тов и обеспечит лучшую защиту, нежели вооруженная охрана, то он ничем не выдал своего удивления. Не показал он также и своего нежелания брать на себя ответственность за школьницу из Бата. Возражения выдвинула его мать, леди Уэйнфлит.

– Но я рассчитывала, что Чарлз проведет Рождество в Ба­те! – сказала она. – Альмерия приезжала сегодня в гости и сообщила, что приедет в Бат на несколько недель. Она остано­вится у своей тети в Камден-плейс. В Бат Альмерию отвезет ее кузен, лорд Стаурбридж, они выедут всего через несколько дней после нас.

Мисс Массингхэм расстроилась. Объявление о том, что сэр Чарлз Уэйнфлит, самый богатый из баронетов, наконец под­твердил ожидания графа Алфорда и сделал предложение леди Альмерии Спалдинг, старшей дочери этого обедневшего пэра, появилось несколькими неделями раньше в «Gazett». И она вы­ нуждена была признать, что предпочтение, конечно, должно быть отдано леди Альмерии, коли сэру Уэйнфлиту предстоит сделать выбор между ее племянницей и собственной невестой.

В этот момент сэр Чарлз неожиданно встрепенулся, стрях­нул с себя скуку и живо поинтересовался:

– Альмерия едет в Бат?

– Да! Правда, счастливое совпадение? Я собиралась как раз рассказать тебе об этом, когда объявили о приезде Луизы.

– Напротив! – покачал головой Чарлз. – Совпадение весьма неудачное, и сожалею, что я не знал об этом обстоя­тельстве раньше. Так получилось, что у меня в городе назначена встреча, которую я никак не могу отменить или пропустить. Так что мне никак не удастся, мэм, остаться с вами в Ба­те больше, чем на пару дней.

– Ты не можешь поступить так невежливо и уехать из Бата до приезда Альмерии! – возмутилась его мать. – О Боже ты ведь рискуешь повстречаться с ней на дороге!

– Если я отложу свой отъезд до прибытия Альмерии, – находчиво парировал сэр Чарлз, – боюсь, тогда я вообще не смогу уехать. Моя совесть не даст мне покоя, если я не выполню ожи­дания своего старого друга генерала. Я буду счастлив, мисс Массингхэм, защищать вашу племянницу в дороге от бандитов!

Чарлз повернул разговор так, что леди Уэйнфлит не могла больше ничего возразить. Мисс Массингхэм рассыпалась в бла­годарностях. Она заявила, что не сумеет в достаточной мере выразить свою признательность, и продолжала щебетать до тех пор, пока он не усадил ее в экипаж. Но когда баронет вер­нулся в гостиную, леди Уэйнфлит очень настоятельно попро­сила его хорошенько обдумать последствия столь раннего отъ­езда из Бата.

– Ведь Альмерия собирается поехать туда…

– Это обстоятельство, мама, и заставило меня принять ре­шение сопровождать внучку генерала, – прервал ее сэр Чарлз. – До женитьбы осталось всего несколько месяцев, после чего мне придется остаток своих дней провести в компании Аль­мерии. Позволь мне насладиться последними днями свободы!

– Чарлз!.. – растерянно пробормотала леди Уэйнфлит. – О Господи, если бы мне только в голову могло прийти, что тебе не по душе этот брак, я бы никогда… Конечно, у меня нет над тобой ни малейшей власти, и я не могу заставить тебя женить­ся против воли. Только брак между вами считался само собой разумеющимся столько лет, и вроде бы у тебя нет tendre[2] к ка­кой- нибудь другой молодой леди на выданье. К тому же тебе уже за тридцать. Так что…

– О да, да, мэм! – неуверенно прервал мать сэр Чарлз. – Мне уже за тридцать, и самое время устраивать свою жизнь. У меня нет ни малейших сомнений, что Альмерия оказала мне большую честь, согласившись выйти за меня замуж. Мы, несомненно, созданы друг для друга… но на Рождество меня в Бате не будет!