возникло желания ему в этом помочь), Дуган взялся за молоток, и игра возобновилась, хотя команду продолжали раздирать противоречия.

– Я предупреждаю вас с самого начала, Макдональд, что вам следует держаться подальше от мисс Олбрайт, иначе я размозжу вашу башку.

– Вы со своим полк? – ухмыльнувшись, спросил шотландец.

– Мне не понадобится ничья помощь, – уверил его Брент.

– Стало быть, потом вам понадобится лекарь, – не сдавался Дуган, самодовольно хохоча.

– Ох, давайте кончать эту партию, – взмолилась Бетси. – Я уже умираю от жары!

Итак, перчатка была брошена, и соперничество разгорелось с новой силой, тем более что соперники были вынуждены сражаться в рядах одной армии. Надо отдать ему должное, Дуган оказался хорошим игроком, и по крайней мере во время игры вел себя достаточно приемлемо. И все же в один прекрасный момент он собрался незаметно перекинуть шар Мэдди на чужое поле, а ей каким-то чудом удалось вовремя заметить это его намерение.

– Отойдите, волосатое чудовище! – возмутилась она. – Не тяните куда не надо свои гнусные лапы!

И, не надеясь на то, что ее слова возымеют должный эффект, она присовокупила к своему требованию довольно чувствительный тычок зонтиком.

Дуган подскочил на месте, схватился за локоть и издал душераздирающий вопль, больше похожий на рев раненого зверя. В ярости он обратился к своей миниатюрной, но весьма бравой противнице.

– Вы дерет! – рявкнул он. – Подло!

– Я мала ростом, стара и потому мне извинителен сей образ действий, – с восхитительным спокойствием уверила она. За сим она демонстративно прошла вокруг Дугана туда, где в дюйме от его ноги лежал ее шар. – Прочь с моей дороги, несносный бычище, – потребовала она, – не то получишь еще один удар, – и зонтик снова угрожающе поднялся.

Дуган почел за благо посторониться, потирая ушибленный локоть.

– Мадам, если вам бить с нами против англичан, мы бы пихали их до самой Индии! – восхитился он. – Так мало, а так опасно!

Наконец игра завершилась, причем Андреа выиграла приз, хотя и сильно подозревала, что произошло это не без подставок со стороны Брента, который пришел к финишу ровно через две секунды после нее. Дуган закончил третьим, что тоже было неплохо, учитывая неудачное начало Луизы и препятствия, чинимые ему потом Мэдди.

– Ух! – громко воскликнул он. – Как ни был, это игра не мужчин. Вот гольф. Там искусство.

– Там точно так же надо гонять мяч по полю, – сухо заметила Мэдди.

– Ага, но трудно и горячо в крови, – и Дуган обратился к Бренту: – Разве ж ты знаешь игру, Синклер?

– И весьма неплохо в нее играю, – сообщил Брент.

– Будешь добр игру со мной? Разве ж увижу, что кроме шотландцев есть другой муж, кто играт гольф? Еще ни один в Америке мне не был виден.

Это уже был прямой вызов, который Брент готов был принять, если бы не одна проблема.

– Но где мы будем играть? Насколько мне известно, в Филадельфии нет ни одной площадки для гольфа.

– Теперь есть, – довольно сообщил ему шотландец. – Там в выставке Шотландский павильон. Взяли кусок «Файермаунт Парка». Дистанция в два раза короче, стало быть, труднее, – поддразнил Дуган Брента. – Что скажи игра рано утром?

По мнению Брента, это было бы лучшим выходом для их соперничества. И если ему удастся еще и обыграть спесивого шотландца, тем лучше.

– Я буду там, – пообещал он.

Андреа была разочарована – и озабочена. Когда Дуган удалился, она накинулась на Брента.

– Зачем вы согласились с ним встречаться? Вот уж совершенно ни к чему, на мой взгляд.

– Этот мужлан открыто бросил мне вызов, – заявил Брент так, словно дальнейших объяснений не требуется. – И я не могу не ответить на него.

– Это связано с мужской гордостью, дорогая, – вмешалась Мэдди, видя, что Андреа все еще в недоумении. – Мужская душа – это так сложно, она постоянно требует самоутверждения, демонстрации, демонстрации превосходства над себе подобными любым способом – будь то грубая сила или интеллектуальное соперничество. По-моему, это осталось в мужчинах еще с тех времен, когда мы жили в пещерах, или, согласно, учению Дарвина, с тех времен, когда при встрече два наших предка лупили себя и друг друга кулаками в грудь.

– И оттого наполнялись чувством собственного достоинства и уверенности в себе? – притворно наивно уточнила Андреа, искоса из-под опущенных ресниц наблюдая, как мрачнеет от сих ехидных рассуждений физиономия Брента.

– И это все, что я заслужил своими искренними попытками как можно лучше выглядеть в ваших глазах? – обиженно запротестовал он. – Ничего, кроме издевательств?

– Ах, так значит, вы просто старались произвести на меня впечатление, – сказала Андреа. – Ну, тогда это совсем другое дело, это я еще способна понять. Но все же, учтите на будущее, вам вовсе нет нужды устраивать корриду со всяким бычком, появившимся на горизонте. Мне кажется, что вы и так достаточно выдающаяся личность.

Брент весь так и светился триумфом, возвращаясь с утренней партии в гольф. Андреа проводила время за книгой в одной из лоджий отеля, когда туда заявился молодой адвокат – по его виду можно было предположить, что он вот-вот примется отплясывать джигу.

– Я обыграл его! – провозгласил он, хотя это было и так вполне понятно. – Я разгромил наголову этого рыжего верзилу!

– И ваш соперник повержен в прах, не так ли? – забавно поддразнила его Андреа. – Смотрите, не лопните от самодовольства, оно вас так и распирает.

– Ну, я, конечно, не могу сказать, что играл намного лучше его – по правде говоря, все решилось под самый конец благодаря одному моему весьма удачному удару, – признался Брент. – Но вы подумайте сами: гольф – национальная шотландская игра, и я обыграл шотландца! Ну разве это не замечательно!? – Он подхватил девушку под руку, заставляя ее покинуть уютное кресло, и с нетерпением стал наблюдать за тем, как она методично поправляет небрежно задетый и помятый им волан на платье. – Идемте же. Я хочу отпраздновать свою победу! Давайте поскорее отыщем Мэдди и отправимся на выставку, чтобы я смог купить вам все, что душе угодно!

В этой жизни Андреа после Брента нужен был только Стиви. Но разве она может ему в этом признаться? И вместо этого она сказала с лукавством:

– Чудесно. Мне угодно иметь швейную машинку. Самую лучшую. Фирмы «Зингер».

Он словно споткнулся на месте и попытался заглянуть ей в лицо в опасении, что она потеряла рассудок.

– Швейную машинку? – переспросил он. – Зачем?

– И вы спрашиваете зачем? – рассмеялась она. – Уж, натурально, не затем, чтобы разбивать ею орехи!

– Вы прекрасно понимаете, что я не это имел в виду. Просто я огорошен вашим желанием и хочу понять, правда ли она вам нужна. В том смысле, станете ли вы ею пользоваться.

– Безусловно, я буду ею пользоваться, – заверила она. – Если бы вы только были в состоянии понять, как выгодно иметь в доме швейную машинку! Я бы тогда сшила себе платья сама. Добрейшая Мэдди покупает мне множество платьев, а ведь, если бы я могла их шить, они бы обошлись в четыре раза дешевле! Впрочем, это, конечно, не должно означать, что я действительно жду от вас такую машинку, –