Я не расслышал, что именно крикнул наш охотник — видимо, это было что-то очень важное. Я бросил удочку и помчался к нашему вигваму. У входа стояла мать; она чутко прислушивалась к чему-то.

— Что случилось? — обеспокоенно спросил я.

— Не знаю, не знаю… — приглушенным голосом ответила мать; она была сильно взволнована.

И тут вдруг послышались звуки барабана. Кто-то бил сбор. По глубокому звучанию мы сразу узнали большой барабан Кинасы. В этот барабан били только в важных случаях или при больших торжествах.

Из центра лагеря раздались возгласы:

— К вигваму вождя! Все к вигваму вождя!.. Все!

Прибежал отец и принес новость:

— Вернулся Ночной Орел!

— Ночной… Орел… вернулся! — повторила мать, закрывая рот рукой в знак изумления, и добавила с тревогой: — Живой?

— А как он еще мог вернуться, женщина? Живой… Ну, скорее к вигваму вождя!

Возвращение Ночного Орла взволновало меня не меньше, чем взрослых. Ярко встала в моей памяти та богатая событиями ночь, что была год назад: после стычки с Рукстоном и кроу мы ждали возвращения наших воинов и не дождались только одного — Ночного Орла. Именно в ту ночь мне пришла в голову нелепая мысль пронзить стрелами сердца врагов. Ночной Орел тогда не вернулся, и воины обрушили свой гнев на шамана, Белого Волка…

Перед вигвамом вождя горел большой костер. Мы застали там огромную толпу: собрались почти все обитатели лагеря. Ночного Орла не было видно. Зато охотник, который привел его, стоял возле костра и рассказывал, как и где нашел воина. Оказывается, он наткнулся на Ночного Орла у самой реки, в часе ходьбы отсюда. Ночной Орел добрался до Молочной реки еще несколько недель назад — он знал, что мы часто приходим туда. Судьбе было угодно, чтобы мы прибыли сегодня в эту местность, и вот один из наших охотников наткнулся на укрытие, где прятался наш пропавший воин. Охотник застал Ночного Орла совершенно ослабевшим от голода и с великим трудом довел его до лагеря…

Рассказчик смолк. Двое воинов на руках вынесли из вигвама вождя совершенно истощенного, худого как скелет человека. Призрак, а не человек!.. Его осторожно усадили неподалеку от костра, на куче бизоньих шкур.

Я дернул мать за руку.

— Мать, — спросил я, — это Ночной Орел?

— Да, это он.

— А может быть, это его дух?

— Нет, он сам… Стой тихо!

Ночному Орлу принесли легкую еду, приготовленную из печени оленя. Все смотрели в трепетном молчании, как ел измученный воин.

— Видишь? — шепнула мне мать. — Дух не мог бы есть!

Потом Ночному Орлу подали трубку. Он долго курил ее и молчал. Придя немного в себя, он попытался выпрямиться.

— Хау ну тики? (Как ты себя чувствуешь?) — спросил вождь Шествующая Душа.

— Нит ахксе!.. (Очень хорошо!) — ответил воин.

Он повел глазами вокруг и хотел улыбнуться, но лишь слабо скривил лицо.

— Братья!.. — тихо начал Ночной Орел. — Смотрю я на вас, вижу себя среди близких, и сердце мое веселится… Хотите знать, что я пережил?.. Много удивительного… Слушайте!

И он начал свое повествование, от слабости часто прерывая речь.

В памятную ночь нашей стычки с Рукстоном Ночной Орел был в отряде воинов, со взгорья обстреливавших врага в долине. Потом он вызвался вместе с другими поджечь лагерь Рукстона. Но враг был настороже и отогнал наших. Пришлось отступать в сторону реки. И тут Ночной Орел был ранен пулей в ногу. Падая, он потерял в темноте ружье. Его падения никто из товарищей не заметил, а звать на помощь Ночной Орел не мог — поблизости был лагерь группы Окоток. Кое-как он дополз до реки. Сражение уже прекратилось. Незаметно для врагов Ночной Орел скользнул в воду, и течение подхватило его. Он проплыл довольно далеко, выполз на берег и хотел добраться до нашего лагеря. Но в реке он потерял много крови, страшная боль раздирала все его тело. Он свалился на землю без сознания. Когда воин пришел в себя, солнце уже стояло высоко. Пришлось отказаться от мысли добраться до своих. Опасаясь погони кроу, Ночной Орел весь день пролежал в зарослях на берегу. Вечером он снова побрел вперед, опираясь на палку. Раненая нога болела все сильнее; несколько раз он терял сознание. На третий день Ночной Орел совсем обессилел; окружающие предметы начали двоиться в глазах. Внезапно он услышал голоса. Его нашли двое торговцев-метисов. Сжалившись над Ночным Орлом, они посадили его на коня и привезли на свою стоянку. Добрые люди заботились о нем как могли. Когда они выступили на восток, то взяли его с собой. За несколько месяцев рана успела зажить, но нога осталась неподвижной, искривленной в колене… Ранней весной этого года много американских горняков направлялись в горы западной Монтаны, где было обнаружено золото. Ночной Орел присоединился к ним. Среди горняков он встретил хороших людей, которые не отказывали ему в братской помощи…

— Да может ли это быть?! — прервал рассказ кто-то из присутствующих. — Американцы — и вдруг оказались добрыми людьми! Тут что-то не то… И даже не отказывали в помощи тебе, индейцу?

— Да, они много помогали мне.

— Это не американцы!

— Нет, они!.. Но ты прав: то были другие американцы. Правда, ничем особым эти горняки не отличались, разве что очень уж были бедны. Их нанял богатый хозяин, они служили ему и работали на него… Эти бедные горняки были очень добры ко мне.

— Неслыханное дело! Удивительно! — послышались голоса со всех сторон.

Наши воины как бы впервые начали понимать, что рядом с «плохими американцами», с которыми они обычно встречались, существуют и хорошие американцы, вроде тех бедных горняков.

Тем временем Ночной Орел продолжал рассказ.

Во время перехода на запад ему совсем неплохо было среди горняков. Но в том же караване ехал врач. Этот слишком усердный человек непременно хотел отрезать Ночному Орлу ногу. Но воин ни за что на свете не соглашался расстаться с ногой. Он сбежал от горняков и после нескольких недель мучений и голода доплелся до Молочной реки. Рана на колене снова загноилась. Трудно было охотиться, Ночной Орел голодал. Только сегодня к вечеру он услышал осторожные шаги нашего охотника. Теперь он был спасен!

Ночной Орел кончил свое повествование. Он привстал, опираясь на здоровую ногу, и сказал взволнованно:

— Пусть Великий Дух будет так же добр к вам, как и ко мне!

После этих слов встал вождь Шествующая Душа:

— Наш великий шаман Белый Волк никогда не ошибался. Тайные силы давали ему правильные советы. Это мы были виноваты: мы были глухи и слепы, мы не понимали его слов. Белый Волк заверял нас, что ты, Ночной Орел, жив, а мы, неразумные, не верили ему. Белый Волк ушел от нас в Край Вечной Охоты, но дух его живет между нами. Он, как и мы, радуется твоему возвращению… Принесите мне его барабан!

Достали и принесли большой барабан шамана, некогда принадлежавший Белому Волку.

Впервые за целый год зазвучал этот барабан. Теперь сам вождь бил в него. Мы сосредоточенно слушали. Вдова Белого Волка вполголоса затянула мелодию той песни, которую шаман пел перед смертью.

Давно уже наступила ночь. Ветер гулял по прерии и раздувал костер. Жалобно выли собаки…

Спустя минуту в унисон с барабаном Белого Волка заговорил барабан нынешнего шамана, Кинасы. Этим он воздавал должную честь своему предшественнику и, возможно, хотел также обратить внимание людей на то, что теперь он шаман нашей группы. Кинасы не был свободен от чувства зависти…

Когда рокот барабанов стих, вождь сказал:

— Я чувствую, что Белый Волк сегодня среди нас. Он окружает нас своей опекой.

Возвращение Ночного Орла было для нас знаменательным событием. Как и все индейские племена,