— Что ты, радость моя, что ты! Я уже импотент, мне уже не до развлечений с девушками!
Саша недоверчиво замолчала.
— А как ты думаешь, не будь я импотентом — жил бы я один? А я ведь один живу, Сашенька, женщины у меня нет уже давно — об этом все знают. Приходи. Когда тебе удобно. Я твою дамскую безопасность тебе гарантирую. Ничего такого не произойдет, чего ты сама не захочешь. Слово чести.
Как будто у этого человека была честь! Но если у него и не было чести, то у Саши не было выбора.
Она поехала на дачу к Тимуру в ближайшую же субботу.
Ксюша слушала историю, рассказываемую Александрой, как триллер. И самое ужасное в этом триллере было то, что главным действующим лицом в нем была ее любимая сестра — умная, гордая, независимая Александра, пример для подражания, объект обожания и так далее, и так далее, и так далее…
Саша машинально водила пилочкой по ногтям и уже, не замечая того, спилила один ноготь наполовину, но Ксюша была не в силах остановить Александру. Отрешенное, побледневшее лицо сестры, жесткий прищур ее миндалевидных темных глаз, гневно и немного хищно заострившийся нос, выражение презрительного омерзения, кривившее ее красивые черты, — все это было необычно и тяжко для Ксюши. Сердце ее разрывалось от жалости, сочувствия, обиды за Сашу и стыда за свою бестактность, с которой она настояла на этих трудных, болезненных воспоминаниях.
Но то, что она услышала потом, не шло ни в какое сравнение с первой частью истории Александры. Это было уже не тяжело — это было невыносимо слышать. Молча, со слезами в больших карих глазах, она смотрела на сестру, не в силах произнести ни звука, не в силах ни остановить ее, ни продолжать и дальше содрогаться от каждого ее слова…
Реми максимально сократил подробности первой части своей истории поездки на дачу — язык не повернулся рассказать, в каком виде он обнаружил Ксению. Он только заметил коротко, что ей собирались ввести в вену укол, видимо, наркотик…
Дальше пошло легче. Когда он принялся описывать взятие Барбары в заложницы, к нему уже вернулось чувство юмора, и он закончил почти весело, с энтузиазмом повествуя о сделанных им на даче открытиях.
Дослушав его до конца, Кис так разволновался, что проголодался и потащил Реми, хоть и было только шесть часов вечера, срочно ужинать в недорогой соседний ресторан — его холодильник напоминал африканскую пустыню в разгар лета, в которой если что и росло, то только шапочка плесени на забытом в углу зеленом горошке.
Уплетая телячьи отбивные по-милански, Кис возбужденно обсуждал услышанное.
— Значит, во всех помещениях находятся камеры? И, говоришь, чистая кассета была приготовлена для записи того, что должно было произойти в спортзале? Это же просто подарок!
При мысли о том, что должно было произойти в спортзале, Реми нахмурился. А если бы ему не пришло в голову следить за Ксюшей?..
— Извини, дружище, я… — Кис немного смутился, осознав, что его детско-детективная радость была достаточно бестактной. — Право, я не хотел… Я имел в виду, что для нас это ценная информация…
— Ладно тебе. Что не случилось — то не случилось. Да, у них явно наработанная схема постановки подобных сцен: наркотик, блондин Паша и негр Рональд, видеокамера — расклад для дешевого домашнего порнофильма.
— Думаешь, делали порнофильмы? Или сами развлекались, снимали для «души»? Узнать бы, что за наркотик! Надо подумать, может, найду какие-нибудь концы в лаборатории для твоей трофейной бутылочки… Я полагаю, должен был быть какой-нибудь возбуждающий, а?
— Павел назвал его «забывчивым уколом»… Я подозреваю, это «сексуальный грабитель».
— Что еще за грабитель?
— Есть такой синтетический наркотик, он был произведен во Франции в начале 60-х годов как лекарство — сильное успокоительное средство… Теперь он вошел в список запрещенных к производству наркотических веществ. Им пользуются насильники — жертва ничего не помнит об изнасиловании… Во Франции его окрестили «сексуальный грабитель».
— Вот это да! Ты точно знаешь?
— Имел дело с одним таким… Литературу почитал, справки в криминальных лабораториях навел, поднаторел. Новое поколение наркотиков — как и лекарств, кстати, — имеет узко целевое назначение, способно влиять избирательно на разные функции организма…
— Ты меня потряс, Реми! Это гениально, «сексуальный грабитель»! И если твоя догадка правильна… Ты понимаешь, куда это нас ведет?
— Не очень. Укол, отшибающий память, почти профессионально поставленная порносцена… Странный вид развлечения, скажу я тебе. Тимур явно был извращенцем!
— Думай, друг француз, думай! Запись на
— Тимур развлекался просмотром — он явно любитель этого жанра, у него порнухи навалом. Может, и в компании показывал, гостям перед банькой…
— Да нет же! Шантажировал!
— С чего ты взял? — удивился Реми. — Как можно шантажировать сценой насилия? С таким «компроматом» сам загремишь в тюрьму!
Кис задумался. Действительно, кассету со сценой изнасилования не предъявишь… Но он чувствовал, что он на верном пути. Он был уверен, что нащупал важную деталь, которая должна пролить свет на личность и деятельность Тимура, он знал, что подобрался к чему-то важному…
— Знаешь что? Завтра съездим на дачу и произведем там обыск. Я уверен, что мы там найдем немало других наркотиков — Тимурка, конечно, из Узбекистана возил, но и из Европы тоже мог: он много летал и в Швейцарии, в частности, не раз бывал… А там, слыхал я, немало этой дряни производится. Да и у нас есть у кого купить, если припечет… Понимаешь, тут проглядывается целый ассортимент наркотиков для разных случаев жизни: мы уже видели «правдивый», который вкололи Ксюше Борис с Валентином, теперь мы с тобой наткнулись на «забывчивый», то есть «сексуальный грабитель», — почему бы там не быть еще и какому-нибудь возбуждающему? Я сразу о нем подумал, и уверяю тебя, не случайно, не зря эта мысль изволила посетить мою голову! Какой-нибудь наркотик, раскрепощающий сексуальную энергию, на базе кокаина, к примеру… Или героина? Он тоже в этом деле способствует, а? Сам говоришь, наркотики теперь все узкоспециализированные!
— «Экстази», к примеру.
— Вроде как в экстаз приводит?
— Типа того.
— Ну, тогда все становится на свои места!
— Сначала «забывчивый», потом возбуждающий, потом — «камера, мотор, поехали»?
— Именно! — Кис потер руки от удовольствия. — И в результате кассеточка, на которой барышня млеет от удовольствия в руках белого и черного юношей, а они имеют ее вдоль и поперек… А дальше — «Не желаете ли посмотреть кое-что? Вот тут у нас зафиксировано, как вы с нашей прислугой развлекаетесь? Ах, не помните? Пить надо меньше, девушка… А не хотите ли, чтобы эту кассетку вашему супругу показали? Или, допустим, вашим конкурентам? Уж они-то найдут ей применение! Ах, не хотите? Тогда сделайте то-то и то-то, как вам будет велено». Не слабо?
— Хм… Если ты прав…
— Я прав, Реми, прав!
— А зачем им при этом «сексуальный грабитель»? Под действием возбуждающих средств сцена и так выглядит как добровольное участие…
— Да нет же! Если барышня из нашего примера все помнит — то ведь тут же начнет суетиться, пытаться кассетку выкупить или выкрасть, а то и от свидетелей избавиться! А так она ни сном ни духом — до тех самых пор, пока шантажисту не понадобится этот компроматик в ход пустить: ба, какая пренеприятнейшая неожиданность! А меры принимать — поздно!
