мне.

Я поняла, что следует соблюдать осторожность. Кто бы ни был человек, встреченный мной в темноте, он безусловно направлялся в эту комнату. Все еще сжимая свою свечу в руке, я поспешила зажечь ее, потом вернулась в коридор, стараясь как можно скорее добраться до жилых комнат и сообщить о своем открытии. Я осторожно двигалась по коридору, ожидая, что снова встречусь с незнакомцем. Но этого не случилось. Не оставалось сомнений в том, что обитатель комнаты поспешно скрылся.

Услышав голос Тревора, я бросилась в его приемную. Должно быть, вид у меня был ужасный, потому что его улыбающееся лицо, обращенное к пациенту, вдруг стало озабоченным.

— Что-нибудь с Ником? — спросил он. Я покачала головой.

— Но я должна поговорить с вами при первой же возможности.

Кивком Тревор дал мне знать, что он меня понял. Когда он наконец освободился и подошел ко мне, то сразу же спросил:

— Что, черт возьми, случилось, Ариэль? Похоже, вы напуганы до безумия.

— Я просто осматривала старую часть западного крыла, Тревор. Там кто-то живет.

Его глаза недоверчиво прищурились.

— О чем вы?

— Я знаю, что этому трудно поверить, но я видела собственными глазами. Кто-то поселился в одной из нежилых комнат. Вы не имеете представления, кто это мог бы быть?

Отстранившись от меня, он покачал головой, потом взял свое пальто.

— Ариэль, в этих комнатах невозможно жить Их не открывали не меньше ста лет.

— Однако, в этой живут, — сказала я твердо. — Идемте со мной, и я докажу вам.

— Ладно. Но сначала я должен навестить одну пациентку. У леди Форестер снова приступ подагры, и она, конечно, ждет меня к себе. Мы, аристократы, избалованный народ. Верно?

Я, несколько разочарованная, все-таки ответила улыбкой.

— Почему бы вам не поехать со мной, Ариэль? Вам будет только полезно на время вырваться из этого склепа.

Поколебавшись всего лишь мгновение, я согласилась. Через несколько минут мы были на пути в Бэк-Холл.

Я сопровождала Тревора только до коридора, в который выходила спальня леди Форестер. Сидя в кресле, обитом тканью в розочках, я внимательно вслушивалась в голос Тревора, источавший очарование, когда он заговорил с леди Форестер.

— Моя дорогая, вы совсем не выглядите больной. На ваших щеках цветут розы.

— Уверяю вас, это лихорадка, — ответила пациентка мрачно.

Я прикрыла рот рукой, чтобы скрыть улыбку, и продолжала слушать.

— Скажите, Тревор, верны ли слухи? Как я понимаю, ваш брат женился снова.

Я насторожилась.

— Значит, из-за этого вы заставили меня столько проехать, моя дорогая? Только чтобы удовлетворить свое любопытство?

— Так это правда? И верно то, что она простолюдинка?

— Осторожнее, — ответил он со смехом. — Она сидит за дверью.

— Это та самая молодая женщина, что приезжала сюда с Адриенной?

— Да, а теперь вытяните ногу.

— Ну, она, безусловно, красавица.

— Да, верно… Ваши ноги отекли, Мелисса. Вы снова нарушили диету. Я ведь говорил вам, что следует есть поменьше баранины.

— Что поделаешь, если я очень люблю поесть, мой друг. Скажите, как ваш брат?

Ответ его последовал не сразу.

— Как и следовало ожидать. А теперь у меня здесь есть кое-что, чтобы снять отек и уменьшить боль в суставах. В течение трех дней вы должны принимать это зелье дважды в день.

Я услышала, как льется вода из кувшина в стакан и представила, как он добавляет порошок в воду из флакона. Я слышала, как музыкально звякала ложечка, ударяясь о край хрустального стакана, — Тревор помешивал лекарство. Этот звук о чем-то напомнил мне, но в этот момент я не могла ясно сказать, о чем именно.

Наконец пациентка заявила:

— Вы славный молодой человек. Позор, что вам приходится унижаться до того, чтобы осматривать ноги старых женщин, чтобы заработать на жизнь. Мне это кажется несправедливым.

— Такова судьба тех, мадам, кому «посчастливилось» родиться четвертым сыном в семье. Мне приходится выкручиваться. Вот и все.

— Но вас, конечно, поддерживает ваше содержание?

— Поддерживает, но я не хотел бы дальше углубляться в эту тему. Пошлите за мной, если через три дня не почувствуете облегчения.

Тревор вышел, и я поднялась со стула, когда он осторожно закрывал дверь леди Мелиссы. Не сказав ни слова, он прошел мимо меня. Когда мы добрались до своего экипажа, он с раздражением бросил на сиденье свой медицинский саквояж.

Испуганная его нервностью, я спросила:

— Что-нибудь не так?

Он посмотрел на меня, будто на время забыл о моем существовании. Потом улыбнулся:

— Это напоминает мне, что следует взять с нее двойную плату — за визит и… за сплетни. Поедем?

Вернувшись в Уолтхэмстоу, мы еще некоторое время потратили на то, чтобы взять свечи, и наконец отправились в нежилые и неотапливаемые комнаты западного крыла. Сердце мое билось от возбуждения, оттого, что я могла разделись с Тревором приключение и открытие.

Мы осторожно продвигались по темному коридору, и наконец я показала Тревору место, где среди густых теней увидела странную фигуру в плаще с капюшоном, и принялась объяснять, как дуновение теплого воздуха погасило мою свечу и я, испугавшись, прижимаясь к стене, свернула в первый же коридор, уходивший вправо.

Добравшись до этого коридора, мы осторожно двинулись по осклизлому каменному полу, пока не добрались до нужной комнаты. Дверь оказалась закрытой.

Я посмотрела на Тревора. Он ответил мне ободряющим взглядом, потом взялся за дверную ручку и повернул ее. Сначала она не поддавалась. Но, когда он нажал на нее обеими руками, ржавые петли заскрипели и дверь медленно отворилась.

Я осторожно шагнула в холодную комнату, не в силах поверить своим глазам. Комната казалась необитаемой.

— Вы уверены, что это та самая? — спросил Тревор.

Подойдя к кровати, я приподняла край ветхой простыни. Матрас под ней был голым. Я смотрела на окно, разбитые стекла которого позволяли видеть двор. На ветру покачивались голые ветки узловатого, согнутого непогодой каштана. Одинокий грач примостился на подоконнике, охорашивался и чистил свои блестящие крылья. Он покосился на меня своим блестящим глазом, и меня охватил суеверный ужас. Моя мать верила, что появление такой птицы на окне — недобрый знак, предвестие смерти.

Дрожа от страха, я постучала по стеклу в надежде прогнать птицу.

Подойдя ко мне сзади, Тревор схватил меня за руку.

— Ариэль, вам нелегко пришлось в последнее время. Вы много пережили…

— Я знаю, что видела здесь. Отстранившись, я поспешила в коридор.

— Может быть, я ошиблась комнатой?