нашего города для плотной работы с частными сыщиками. Единственное, что выручает, это — охранная деятельность и сопровождение грузов. А зарплату получать желают все. Хотя бы по тарифу, если нет работы настоящей. А про такую многие уже почти забыли.

— Я не совсем в курсе социальной жизни общества ежей, но ты у кого-нибудь спроси сведущего — они на зиму в спячку не ложатся?

Может быть, он просто к зиме готовится и потому не вылазит из своей норы?

— Из-под кровати... — поправил меня Лева. — Ты компьютер еще не купил? А то, может быть, договоришься на наличные? Нам налоги платить надо. Денег не хватает.

— Купил. И компьютер, и сотовый телефон. Мне выделили для этого энную сумму.

Остатки я сдал в кассу. И подпиши вот эти бумаги.

Лева бумаги посмотрел.

— Столько истратил!.. — Шефа обуял тихий и бледный ужас. — Нам как раз бы хватило.

— Что поделаешь. Клиент платит с условием. Я условие выполняю. Его капризы — это его же личное дело. Желает он, понимаешь ли, работать с агентством, которое умеет показать современный уровень. Да ты не расстраивайся. И осталось, я думаю, немало.

— Вычти из них оплату тебе, и ничего не останется вообще... Ты же...

И он посмотрел на меня с надеждой, не договорив фразу до конца.

— Не переживай, это же только аванс... — я постарался его успокоить, но от благородного жеста с предложением задержать мне выплату причитающихся процентов воздержался.

А Лева так ждал именно этого жеста.

Затрещал селектор.

— Лев Борисович, — сообщила секретарша, — из горотдела звонят. Майор Лоскутков.

Спрашивает Сергея Ивановича. От вас будет говорить?

— Нет, пусть перезвонит к нему в кабинет.

Он уже идет, — распорядился Лева.

Я пожал плечами и оставил его дальше позевывать в гордом одиночестве и зеленой тоске.

Когда открыл дверь кабинета, телефон уже трезвонил. И, тем не менее, я не поспешил взять трубку. Прежде всего налил в бокал воды и воткнул в розетку кипятильник — спал сегодня мало и организм очень просил чайку покрепче. И только после этого протянулся за трубкой. Телефон из-за компьютера пришлось переставить чуть дальше. Это было не совсем удобно. Надо для него тумбочку какую-то купить, если Лева решится разориться. А если не решится, то я притащу тумбочку из коридора своей квартиры. Она как раз впишется в угол.

— Агентство “Аргус”. Слушаю вас.

Это оказался не Лоскутков.

— Доброе утро, Сергей Иванович. Вас беспокоит Вениамин Вениаминович.

— Очень рад. Но поскольку мы расстались только вчера вечером, я думаю, что мне еще рано докладывать вам о выполнении задания.

Он величаво рассмеялся. Да, по телефону он производит впечатление еще более солидного человека, чем в действительности. Хотя куда уж больше-то — и так я себя грузчиком с пивзавода чувствую, когда вспоминаю стоящие рядом его и свою машины. Похоже, у Левы Иванова такое же впечатление сложилось о моем клиенте еще раньше. Потому он и стремился его когда-то посадить — чтобы самого себя ощущать более значимым. Знаю, это с ментами бывает...

— Что вы. Я пока не тороплю вас. Просто у меня к вам возникла дополнительная маленькая просьба...

А вот этого я уже давно ожидал. Можно сказать, со вчерашнего вечера только об этом и думал. И просто мечтал услышать еще одну “маленькую” просьбу, стоимостью в две тысячи долларов. Потому что основное задание клиента никак не тянет на такой аванс. Там работы-то — пустяк. Убийство раскрыть...

— Разговор, насколько я понимаю, не телефонный?

— Да, я предпочитаю говорить глаза в глаза. Так получается понятнее.

— Я вас с удовольствием выслушаю. Только, если не возражаете, чуть попозже. У меня сейчас важное свидание, и не могу сказать, насколько оно затянется. Давайте я позвоню вам, как только освобожусь. — Срочного свидания у меня, естественно, не было. Но, во-первых, надо все-таки показать клиенту, что человек я сугубо занятой и просто так денег не получаю. В поте лица тружусь. Во-вторых, меня разыскивал Лоскутков — а он может мои планы подкорректировать. Это с майором бывает. А в-третьих, сели батарейки в диктофоне.

Надо до разговора новые поставить.

— Хорошо. Звоните по сотовому. Я могу куда-то выехать, — и он продиктовал номер.

Только я положил трубку, не успев даже кипятильник отключить, позвонил уже долгожданный мент.

— Привет, майор.

— Здравствуй, майор, но подожди пять секунд. Я чай завариваю.

Хорошему Лоскутков не научит. И это именно у него я научился так нагло врать. Он всегда просит по телефону подождать минуту, а трубку обычно берет снова только через три.

Я, конечно, не мент, и так тянуть время не умею, но с минуту на, приготовление чая у меня тоже ушло.

— Рассказывай, — сказал я.

— Паша твой как в воду канул...

— Надеюсь.

— Что? — не понял он.

— Надеюсь на то, что ты до него не доберешься и не получишь вдобавок к первому перелому еще один. А то с тобой вообще невозможно будет говорить. И так дикция нарушена. Ты к медикам обращался?

— Переживут... — он зол. — Что ты хотел от Александры Чанышевой?

— Я хотел посмотреть, как она будет вести себя, когда ты отпустишь ее под подписку.

Чем займется?

— Хочешь за ней установить наблюдение?

— Нет. Я хочу, чтобы ты установил такое наблюдение сам. У вас же есть служба “наружки”. Запускай их в работу.

— Какой в этом смысл?

— Это я тебе рассказал бы при очной встрече. Ты сейчас свободен?

— Жду результат экспертизы. Обещали в течение часа закончить. Так что все это время я буду на месте.

— Экспертизы по какому делу?

— По Лешему. Анализ на ДНК взяли и у Чанышева, и у Панкратова.

— Ты Панкратова допрашивать будешь?

— Буду.

— Я хотел бы поприсутствовать.

— Зачем? Ты же Лешим не занимаешься.

— Он компьютерщик. А я приобрел себе компьютер. Хочу поговорить.

— Вот еще... — Лоскутков догадался, что просто так я время терять не буду. — Приезжай через час.

— Я сейчас подъеду. Пока поговорим о Чанышевой. И еще мне надо кое-какие машины проверить.

— Опять “хвосты”?

— Да.

— Давай. Жду.

Как ни жалко мне было расставаться с только что приобретенным компьютером, а все же пришлось бросить на него почти нежный взгляд и тщательно повернуть в замке двери ключ. Чтобы никто,