Мирзоевич любил, поскольку их преодоление приносило ему заслуженное удовлетворение результатами работы и ощущение своей исключительности — далеко не каждый индивидуум способен побороть все свои трудности и выйти победителем из поединка с вредной девкой по имени Судьба. То обстоятельство, что в ходе осуществления проекта начали явственно ощущаться шероховатости, радовало еще и по другой причине: это значило, что Пульман не тянул пустышку, а действительно зацепил нечто важное. Да, вне всякого сомнения, господин, запечатленный на видеопленке, забрался в мусорный бак не из простого житейского любопытства. Он изображал шаромыгу и сыграл довольно прилично — видимо, имеет большой опыт в подобного рода делах. Но он не учел, что рискнул противостоять мастеру психоанализа. Мастер расколупал противника на три счета. Первое. Подавляющее большинство селян не шарят по помойке — все на виду друг у друга, гордость не позволяет. Второе. Ежели кто и шарит, то исключительно в поисках бутылок, которые выкидывают «новые». Свидетельство обвинения: в баках была целая куча бутылок, но шаромыга ни одной не взял. Третье и, пожалуй, самое главное: на площадке стоит, как минимум, полтора десятка баков, но «шаромыга» залез именно в бабиновский, не уделив никакого внимания остальным, а между тем мусоровоз должен был подъехать только на следующий день, и, с точки зрения настоящего шаромыга, в баках было чем поживиться. То, что «шаромыга» из поселка, а не пришлый, было очевидно — из Солнечного в город можно пробраться лишь по шоссе, проходящему мимо вельможных дач. Стало быть, он пришел из поселка, шоссе проигнорировал, вернулся обратно — откуда пришел…
— Неприятности — это когда у тебя нечего жрать, — глубокомысленно заметил Пульман. — Да — нечего жрать, а ты не можешь достать еды, потому как слаб телом, чтобы заняться бандитизмом, и хил интеллектом, чтобы придумать что-нибудь стоящее. Вот это — неприятности. А то, что имеем мы на сегодняшний день, — это нюансы, коллега… И прекрати курить — тебе кто разрешал? ..Нюансы — это просто дополнительная работа, не более того. А работы мы никогда не боялись… Так что сегодня поедешь отдыхать на дачу.
— Не понял? — Бабинов приоткрыл окно и выкинул сигарету в клумбу — к ней тотчас же бросился какой-то ловкий идиот, схватил и скрылся в кустах. — Я хотел сегодня и завтра ударно поработать в лаборатории…
— Я навел справки. — Адольф Мирзоевич проигнорировал его слова. — В поселке с неделю назад появился посторонний — некто Ануфриев, племянник одной из жительниц Солнечного. Естественно, дал задание проверить его нашему номеру семь. По их картотеке не числится. Утром я позвонил номеру двадцать восемь — завтра мы будем иметь информацию по банку данных Российского отделения Интерпола. Но вообще-то я сильно сомневаюсь, что дело зашло так далеко…
Короче, поезжай, поживи пару дней — ты мне здесь пока не нужен. Разберись. Если тебе покажется, что этот пресловутый Ануфриев пытается подбить клинья к нашему парню, резко не реагируй. Посмотри ему в глаза, пообщайся. Ты у меня умничка — сразу все поймешь. Хотелось бы не спугнуть раньше времени, узнать, что он такое и кого представляет… Ну а если он тебе сильно не понравится, привези ко мне — я с удовольствием с ним побеседую. Да, и прихвати с собой пару бойцов — мало ли…
В час дня Андрей повязал галстук, надел пиджак, шляпу и критически осмотрел себя в зеркало. На улице стояла жара, так что в шляпе и галстуке он смотрелся по меньшей мере странно. Но Андрей не без оснований считал себя интеллигентом, а интеллигенту с лысым черепом путешествовать по кварталам, где его знает каждая собака, категорически противопоказано. Носить же шляпу поверх джинсов и тенниски — это и вовсе извращение.
— Может, дома пообедать? — с сомнением посоветовался он со своим отражением. Отражение изобразило страдальческую гримасу, явно не соглашаясь с таким диким предположением. Детектив никогда не обедал дома — он пунктуально посещал полюбившееся ему кафе, заведующим которого был его одноклассник Макс.
Макс иногда пользовался услугами Андрея и кормил его чуть ли не бесплатно, хотя средства позволяли сыщику питаться по обычным расценкам любого приличного ресторана.
Выйдя на улицу, Андрей обнаружил, что его ожидают: у подъезда нетерпеливо слонялся молодой человек выше среднего роста, атлетического телосложения, облаченный в дурацкую тинейджерячью бейсболку с дырками для доступа воздуха. На несколько скуластом, не лишенном приятности лице выделялись ошалелые, с чертовщинкой, зеленые глаза, которые в буквальном смысле принялись его пожирать.
«Где-то я его видел, — встревоженно мелькнуло в голове сыщика. — Где? Черт его знает… Киллер? Нет, вокруг люди, не должно… А потом, почему киллер — и ко мне? Я никому вроде бы дорогу не перешел, загадочных секретов не обнаруживал… Нет, вряд ли… Клиент, наверно».
Незнакомец коротко кивнул Андрею и без предисловий спросил:
— Ты точно Мартынюк? Андрей Владимирович? 'Ишь, какой резкий пацан! — неодобрительно подумал Андрей. — Верно, бандит. Только прикинут почему-то бедновато — не по «понятиям». Видимо, из «отморозков».
— Так что?! — нетерпеливо поторопил «отморозок».
— Может быть, может быть, — солидно ответил Андрей. — А зачем тебе именно «точно»? У тебя ко мне что — дело?
— Ага, дело. — Парень осмотрелся по сторонам и начал беспокойно растирать левое запястье. — Очень серьезное дело, братишка. Удели мне минут пять — не пожалеешь.
— Я сейчас на больничном. А в настоящий момент у меня обед. Во время обеда делами не занимаюсь. Если очень нужно, подожди недельку — я выйду, придешь в контору и пообщаемся.
— Я тебя очень прошу! Это крайне важно и не только для меня. Всего лишь пять минут — и тебе все станет ясно. Итак? — Он нехорошо дернул левой бровью, и глаза его внезапно наполнились сильно концентрированным ультрамарином.
Это «итак» несколько охладило пыл Андрея. 'Нет, явно не «отморозок», — решил он. — «Отморозки» так не выражовываются. А кто?
Какой-нибудь ревнивый муж? Еще хуже — это такая публика, как пристанет, ни за что не отвяжется!'
— Ладно… Я обедаю в кафе «Раб желудка». Отсюда — пятнадцать минут, если идти не торопясь. Можешь прогуляться со мной и по ходу изложить суть своего дела. Большим временем я не располагаю. Устраивает?
— Ага, устраивает. — «Муж» заметно обрадовался и несколько расслабился.
Двинулись в сторону кафе. Парень представился:
— Иван Андреев. Офицер. В отпуске. Заранее предупреждаю — не торопись возмущаться, если тебе в моем рассказе что-то покажется странным. А тебе точно покажется…
Андрей поморщился. Ну вот! Сейчас начнется: я думаю, что она спит с тем-то, мне кажется, что у нее там-то дружок… Черт бы побрал всех этих рогоносцев, вместе взятых! Каким местом думают, когда их под венец тащат?
— Ты совсем недавно получил травму, — неожиданно огорошил «муж». — Я прав?
— Во как! — удивился Андрей. — Ну, получил… А какое отношение это имеет к твоему делу?
— Просто знаю, — скромно сообщил собеседник. — В общем, я прав — коню понятно. При каких обстоятельствах ты получил травму?
— Но позвольте, юноша! — возмутился Андрей. — Какой-то вы странный… Насчет допроса мы, кажется, не договаривались. Какое отношение моя травма имеет к твоему делу?!
— К нашему делу, — безапелляционно заявил собеседник, по-хулигански надув щеку и с резким звуком выпустив воздух изо рта. — Имеет, имеет — не сомневайся.
— Ах, к «нашему» делу! — ядовито ухмыльнулся сыщик. — А мы, значитца, уже с тобой договорчик подмахнули… А?
— Не надо иронизировать, — сурово нахмурился «муж», настороженно оглядываясь. — Договор за нас подписали другие. И самое неприятное — эти пиздроны даже не удосужились спросить нашего согласия… Кстати, за нами «хвоста» нет?
— Кто не удосужился? — несколько оживился Андрей. — Как-как?
