тело, лежавшее на полу. Мужчина. Еще не рассмотрев, как следует, черт лица, она узнала его.

О, дьявол! Даже здесь…

Да, даже здесь майор был рядом с ней. Она, шатаясь, встала и опробовала туалет, который в действительности оказался дырой в цементном полу, вонявшей экскрементами и каким-то химическим веществом. Постанывая от головной боли, Солли снова села на топчан и начала массировать руки и лодыжки. Ее методичные и ритмичные движения не только восстанавливали кровообращение, но и уверенность в себе.

Вот же дерьмо! Они меня похитили. Зачем? «Просто радуйся, как ни в чем не бывало. « У-у, гад! А что с Тейео?

При мысли о том, что он может оказаться мертвым, Солли вздрогнула и на миг подтянула к себе колени. Через некоторое время она склонилась над ним, пытаясь рассмотреть его лицо. Ей снова показалось, что она оглохла. Солли не слышала даже собственных вздохов. Слабая и дрожащая, она приложила ладонь к его лицу. Щека была холодной и неподвижной, однако теплота дыхания касалась ее пальцев, снова и снова. Она легла на матрас и осмотрела его. Мужчина лежал абсолютно неподвижно, но, положив свою руку ему на грудь, Солли почувствовала медленные удары сердца.

— Тейео, — шепнула она.

Ее голос не поднимался выше шепота. Она снова положила ладонь на его грудь. Ей хотелось еще раз почувствовать это медленное и ровное сердцебиение. Оно дарило какую-то надежду на будущее. «Просто радуйся… « Посиди здесь, говорили они. Как будто у нее был другой выбор! Впрочем, это и будет ее программой действий. А может быть ей немного поспать? Да, надо просто заснуть, и когда она проснется, ее уже выкупят, и каждый получит свое.

Солли проснулась с мыслью, что надо посмотреть на часы. После сонного изучения крохотного серебристого табло она поняла, что проспала три часа. День праздника продолжался. И вряд ли за них успели дать выкуп. Значит она не успеет прийти в театр на вечернее выступление макилов.

Ее глаза привыкли к тусклому свету. Осмотревшись, она увидела на полу рядом с головой Тейео засохшую кровь. Ощупав его череп, Солли обнаружила выше виска большую опухоль величиной с кулак. Ее пальцы стали липкими от крови. По-видимому, его оглушили. Он переоделся жрецом, чтобы охранять ее во время церемонии. Но что было дальше, она не знала. Ей вспоминались лишь крики, кусок летящей темноты и твердый удар, за которым последовал хриплый вздох. Все слишком быстро, как в атаке айджи. А потом мир дрогнул и померк в ужасном вибрирующем шуме.

Она щелкнула языком и похлопала по стене, проверяя свой слух. С ним было все в порядке. Ватные стены исчезли. Может быть ее тоже ударили по голове? Она ощупала себя, но не нашла ни шишек, ни ранений. Тейео не приходил в сознание уже больше трех часов. Это свидетельствовало о серьезном сотрясении мозга. Но насколько тяжела его рана? И когда вернутся люди, захватившие их в плен?

Солли встала и едва не упала, запутавшись в узких юбках богини. Эх, если бы на ней сейчас была ее одежда, а не этот причудливый наряд, который на нее надели придворные служанки! Она оторвала от материи тонкую полоску и подвязала юбки с таким расчетом, чтобы они доходили ей до колен. В подвале было прохладно и сыро. Солли походила по комнате, делая согревающие махи руками — четыре шага вперед и четыре шага назад.

Они бросили Тейео на пол, вдруг подумалось ей. Ему же там холодно! А что если сотрясение вызвало шок? Люди в шоке нуждаются в теплоте.

Она остановилась, смущенная своей нерешительностью. Солли не знала, что предпринять. Может быть поднять его на топчан? Или лучше оставить там, где он лежал? Куда же, черт возьми, подевались их похитители! А что если он сейчас умирает? Она подошла к нему и позвала:

— Тейео! Откройте глаза!

Он тихо вздохнул.

— Очнитесь, рега!

Солли вспомнила, что люди с сотрясением мозга часто впадают в кому. Но она не знала, как воспрепятствовать этому. Тейео снова вздохнул, и его лицо стало более мягким, освобождаясь от тисков неподвижности. Глаза открылись и закрылись. Она приподняла пальцем его веко и увидела расфокусированный зрачок.

— О, лорд Камье, — прошептал он тихо и слабо.

Она испытала невероятную радость, увидев, что Тейео пришел в себя. «Радуйся, как ни в чем не бывало. « Наверное, у него была чудовищная головная боль, а в глазах двоилось. Она помогла ему перебраться на топчан и укрыла его одеялом. Рега не задавал никаких вопросов. Он молча лежал, соскальзывая в сон. Убедившись, что с ним все в порядке, Солли возобновила упражнения и около часа растягивала затекшие мышцы. Она взглянула на часы. Праздничный день заканчивался. Но ночь еще не наступила. Когда же за ними придут?

Они пришли рано утром после долгой, почти бесконечной ночи. Металлическая дверь открылась и с грохотом ударилась о стену. Один из похитителей вошел с подносом, а двое остались стоять в дверном проеме, нацелив оружие на пленницу. Мужчина не посмел поставить поднос на пол и передал его Солли.

— Прошу прощения, леди, — сказал он и, повернувшись, вышел из комнаты.

Дверь закрылась. Загремели засовы. А она по-прежнему стояла на месте, держа поднос.

— Эй, подождите! — закричала Солли.

Тейео проснулся и, морщась от боли, осмотрелся вокруг. Обнаружив его рядом с собой в этой маленькой комнате, она забыла кличку, которую дала ему, и больше не думала о нем, как о «майоре». Однако ей не хотелось называть его по имени.

— Я полагаю, это завтрак, — сказала она и села на край топчана.

На плетеный поднос была наброшена ткань. Под ней находилась горка булок с мясом и зеленью. Рядом лежали кусочки фруктов, а в центре стоял графин, наполненный водой. Его оплетала тонкая узорчатая сетка из какого-то металлического сплава.

— Наш завтрак, обед и, возможно, ужин, — со вздохом добавила Солли.

— Хм-м. Булки выглядят довольно аппетитно. Рега, вы можете есть? Вы можете сесть?

Тейео приподнялся на локтях и с трудом сел, оперевшись спиной на стену. Заметив, что он щурится, Солли с сочувствием спросила:

— Все еще двоится в глазах?

Он с тихим стоном кивнул головой.

— Хотите пить?

Еще еще один едва заметный кивок.

— Держите.

Солли передала ему чашку. Удерживая ее обеими руками и морщась при каждом глотке, Тейео медленно выпил воду. Она к тому времени съела три булки, потом заставила себя остановиться и попробовала дольку кисловатого плода.

— Хотите фрукт? Он кисленький, — сказала она, почувствовав себя немного виноватой.

Он ничего не ответил. Солли вспомнилось, как за завтраком, предыдущим днем или сто лет назад, Батикам угощал ее долькой пини. Еда, потревожив пустой желудок, вызвала тошноту. Тейео снова заснул. Она взяла чашку из его расслабленных рук, налила себе воды и выпила ее, растягивая каждый глоток на минуту.

Почувствовав себя лучше, Солли подошла к двери и осмотрела петли, замок и поверхность. Она простучала кирпичные стены и гладкий бетонный пол, надеясь найти какой-нибудь путь для бегства. Подвальный холод заставил ее вернуться к физическим упражнениям. Чуть позже вернулась тошнота, а вместе с ней и апатия. Солли забралась с ногами на топчан и вскоре поняла, что плачет. Еще через несколько минут она поняла, что засыпает. Ей захотелось в туалет. Она посидела над дырой, смущаясь звуков своего испражнения. Туалетной бумаги не было. Это тоже смутило ее. Она подошла к топчану, села и подтянула колени к груди. От тишины звенело в ушах.

Взглянув на Тейео, Солли заметила, как он быстро отвернулся. Рега по-прежнему полулежал в неудобной, но расслабленной позе, прислонившись спиной к стене.