Я почувствовала толчок. Рядом со мной стоял Гэмелен.

— Делай, как я говорю, — прошептал он. — Быстро.

Я возблагодарила Маранонию, что наш волшебник, несмотря на слепоту, решил использовать свою магию.

— Что я должна делать?

— У нас есть еще эти удивительные фрукты со сладким соком?

Я все еще держала одну тыквочку, которую вручила мне Полилло. Я утвердительно кивнула, забыв, что Гэмелен слеп.

— Отвечай словами, — раздраженно сказал он. — Я не вижу твоих жестов.

— Да, — ответила я, не смутившись от своей бестактности, — тогда было не до того. — Один из них у меня в руке.

— Выпей его, — приказал он.

— Но зачем…

— Выпей его, а потом повтори слова, которые я тебе скажу.

— С удовольствием, — ответила я. Сделав хороший глоток, я спросила: — Что теперь говорить?

Гэмелен схватил меня за руку. Меня удивила сила, с которой он сжал мою кисть.

— Ты сделаешь это сама, Рали, — прошептал он. — Моя магическая сила не вернулась ко мне, если ты на это надеешься. Заклинание языка произнесешь ты сама.

Это ошеломило меня.

— Но я же говорила вам, что у меня нет дара.

— Тогда мы все погибли, Рали. Из оставшихся никто больше не сможет сделать это.

Я хотела сказать: нет! Но вместо этого сказала:

— Я готова. Гэмелен резко начал:

— Слова порождают мудрость…

— Слова порождают мудрость, — повторила я нараспев, старясь подражать его интонациям.

— Слова — источник глупости…

— Слова — источник глупости…

Все это не имело смысла для меня, но я послушно повторяла. Потом он приказал:

— А теперь выпей еще. И посмотри внутрь.

Я глотнула сок. Но я не могла видеть того, что не было видно.

— Смотри, Рали, — прошипел он. — Ты видишь дерево, на котором вырос этот плод? — Я затрясла головой, снова забыв, что он не видит. — Дерево, Рали, — настаивал он. — Думай о нем.

И вдруг я увидела его, как оно плывет по волнам, увидела корявые сучья, цветки, длинные изогнутые листья.

— Смотри глубже, Рали! Еще глубже.

Я старалась изо всех сил. В сознании открылась дверь, сверкнул свет, и я увидела, как шевелятся листья. Они превратились в длинные языки, и я услышала слова:

Напев захватил меня, сжав сознание сильнее, чем рука Гэмелена. Голова закружилась, страх проник в сердце. Сделав огромное усилие, я вырвалась из незримой хватки. Я пришла в себя и обнаружила, что по-прежнему стою на палубе, дыша тяжело, как после ныряния. Сквозь густую бороду Гэмелена была видна улыбка.

— Теперь можешь с ним говорить, — весело сказал он.

Он взял из моей руки плод и отпил. Потом он передал его Полилло, чтобы она отпила, а потом дала отпить остальным.

Чувствуя себя необычно, я повернулась к вождю. Он терпеливо дожидался окончания разговора между мной и Гэмеленом. В его глазах был интерес, когда он смотрел на меня, видимо, чувствовал, что что-то произошло.

— Я — капитан Антеро из Ориссы, вождь, — наудачу сказала я.

Его глаза расширились от удивления — он понял.

— Ты у ваших главная? — спросил он, не скрывая удивления.

— Да. И я говорю от имени всех. Мы пришли с миром. Мы — друзья.

Вождь засмеялся.

— Вот и у меня появились друзья. Чего еще желать?

— Поднимись к нам на борт, вождь, — сказала я. — Ты увидишь, что мы можем подружиться.

Я не надеялась, что он согласится, по крайней мере — сразу. Но он крикнул своим людям, чтобы они его ждали, и прыгнул на палубу. Вот он уже шагает к нам и кажется еще выше из-за своей раскраски. Он представлял собой типичнейшего дикаря — в волосы вплетены шнурки с драгоценными камнями, странными золотыми фигурками и перьями на концах. На груди была нарисована огромная клыкастая ящерица. Голова ящерицы простиралась до его щеки, из ее пасти вырывались языки пламени, сливавшиеся с его окрашенной красным бородой. На правом бедре вождя была вытатуирована прекрасная женщина, а на левом красивый мальчик протягивал руки к его половым органам, скрытым повязкой. Он остановился передо мной и оглядел меня с ног до головы. Несмотря на его дикарскую внешность, в глазах я увидела холодный ум. Я вызывающе посмотрела на него, намеренно не замечая его наглую позу.

Он нахмурился и стукнул жезлом по палубе.

— Я Кихат. Я король.

— Это большая честь для нас, король Кихат, — ответила я, пытаясь говорить так, чтобы он понял, что дипломатическая вежливость не означает личного уважения. — Вы должны простить наше невежество, мы здесь чужие. Как вы называете ваши владения?

— Это острова Лонквин, — ответил он. Он оглянулся, разглядывая наши галеры, и его глаза жадно сверкнули. — Шаман не сказал мне, что у вас будут такие хорошие корабли.

— Вы знали, что мы приплывем? — Я не сумела скрыть своего удивления.

— Я знал, — мрачно ответил он. — Мы все знали.

— Раз так, я надеюсь, вы хорошо нас примете, — сказала я, не осмеливаясь спрашивать дальше. — У нас есть богатые дары, они обрадуют короля. Мы хотим купить немного еды, воды и, может быть, попросим предоставить нам участок берега, чтобы починить галеры. Я уверена, ваше величество, шаман сообщил вам, что мы случайно попали в ваши края, по воле моря. Единственное наше желание — как можно скорее вернуться домой.

Он не обратил на мои слова никакого внимания и нетерпеливо спросил:

— Вы с той стороны рифа?

— Да, ваше величество. Мы не хотели заплывать так далеко, но нас унесло течением.

— Вам не повезло, — заметил Кихат.

— Да, — согласилась я, — не повезло.

— Мы — счастливые люди, — сказал король. — Вернее, были ими до недавнего времени. Боги моря рассердились на нас и прокляли нас. Они наслали на наши берега огромные волны. Деревни и поля разрушены. У многих детей теперь нет родителей. У многих родителей теперь нет детей.

— У нас такое же горе, ваше величество, — сказала я. — Мы тоже потеряли многих наших.

Кихат пристально смотрел на меня безо всякого выражения, но я не чувствовала ничего дружеского в его взгляде. Помолчав, он сказал:

— Шаман утверждает, что вы — причина наших несчастий.

— Этого не может быть! — возразила я. — Вообще-то, мы тоже счастливый народ. Если говорить всю правду, когда море напало на нас, мы только что победили страшного врага в такой ужасной битве, что