стоит стыдиться.

Упомянув имя Яня Полусвятого, старуха вдруг вспомнила его наказ и невольно заплакала.

— Матушка, я поступлю, как вы велите, и забуду думать о мести, — стал успокаивать ее молодой лис — Почему же вы плачете?

— Всякому, познавшему высочайшую истину Дао[5], дано освобождение от власти добрых и злых духов; а уж люди тем более не могут причинить ему вреда, — отвечала старуха. — Мы такими познаниями не владеем; мы лишь можем принимать человеческий облик да морочить глупых людей. Случись еще раз непредвиденная беда — и нам непременно придет конец. Тут уж никакой великий лекарь нам не поможет! К тому же Янь Полусвятой предупреждал меня, что беда грозит не только тебе, но и твоей сестре, Мэйэр. Вот я и плачу, не зная, как быть...

И старуха рассказала о совете великого лекаря найти даоса-наставника.

Посоветовавшись, старая лиса и ее дети решили покинуть пещеру и стали думать, в какую сторону им направиться.

— Давайте пойдем в Кайфын[6], — предложил молодой лис. — Недавно государь учредил там восточную столицу, место богатое, необыкновенных людей — не счесть.

— Боюсь, как бы большой город не вскружил вам голову и вы не натворили бед, — возразила старуха. — Мне приходилось слышать, что в округе Инчжоу есть три знаменитые реки и семь озер. Еще дед ваш говаривал: хочешь стать царем даосов — отправляйся в Мяньян, задумаешь проникнуть в даосское учение — спроси, где находятся Юнь и Мын. Юнь и Мын — это озера, которые как раз находятся в Мяньяне и окружены горами. Где-то в тех горах есть пещера Белых облаков, в которой спрятана Небесная книга, и охраняет ее дух Белой обезьяны. Раз уж судьба предопределила нам познать даосскую магию, давайте отправимся в Мяньян и найдем то, что ищем.

— И все же восточная столица — место средоточия трех учений, — возразил Цзо. — Даже если нам и не удастся познать там магию, так хоть повидаем много диковинного.

— Этого-то я и опасаюсь! — воскликнула старуха. — Однако, я вижу, поиски наставника тебя не вдохновляют...

— До Инчжоу путь не близок, — поддержала молодого лиса сестра, — а у братца больная нога. Сколько же лет нам понадобится, чтобы туда добраться? Давайте уж лучше пойдем по Юнсинской дороге, к Западной священной горе Хуашань[7]. Слышала я, что там живет знаменитый отшельник Чэнь Туань[8]. Мы навестим его и попросим раскрыть нам секрет усмирения пяти драконов. К тому же недалеко от горы Хуашань находятся и другие прославленные горы — Самая южная, Великий предел, Каменная башня и Небесный столп — места собраний святых и бессмертных. Попутно завернем и туда, а оттуда и до восточной столицы рукой подать. Доберемся до столицы, а там уж решим, каким путем идти до Инчжоу. Вот и сделаем попутно два дела, не так ли?

Слова сестры отвечали желаниям хромого лиса, и он радостно воскликнул:

— А ведь сестрица правильно говорит!..

Оба лиса упорно стояли на своем, и старуха в конце концов согласилась.

Хромой лис принял облик молодого крестьянина, Мэйэр обрядилась деревенской девушкой, старая лиса — бедной женщиной, и, покинув пещеру, они двинулись по дороге на восток. Было это в начале второго месяца, и погода стояла теплая.

Надо сказать, что даже в простой деревенской одежде Мэйэр была хороша собой, знала это и весело шагала навстречу новым приключениям. Хромому лису трудно было поспевать за сестрой и матерью, и он то и дело отставал, а когда прошли десять ли, запросил отдыха. Матери и сестре ничего не оставалось, как остановиться.

И всякий раз, когда им приходилось останавливаться на отдых, вокруг них собирались любопытные и начинали вслух судачить.

— А у этой старушенции дочка — настоящая красотка, — говорили одни, — чтобы заиметь такую женушку, многие и ста связок монет не пожалели бы! А вот кем приходится им этот хромой?

— Скорее всего, хромой — сын старухи, а красотка, видать, ее невестка, — высказывали предположение другие.

Наиболее любопытные не стеснялись расспрашивать прямо в лицо и, узнав, что перед ними брат и сестра, изумлялись:

— Надо же, два разных товара в одной лавке! Как говорится, оба из одного чрева, но один — урод, а другая красавица!

Молодые люди посмелее пытались даже заигрывать с Мэйэр, но юная лиса держалась строго и не удостаивала их вниманием. Когда же терпеть бесконечные приставания стало совсем невмоготу, старуха стала выбирать для отдыха места потише и поукромнее.

За день путники обычно успевали пройти пятьдесят — шестьдесят ли. Так как все трое были звериной породы, то в пути питались плодами, воду пили из чистых родников, и на ночь забирались в лесную чащу и спали прямо на голой земле. Таким образом, тратиться, подобно обычным путешественникам, им почти не приходилось.

Так они пропутешествовали несколько дней, радуясь хорошей погоде, как вдруг однажды поднялся сильный ветер, небо заволокло тучами и повалил снег.

Хромой Цзо и в хорошую-то погоду еле плелся, а тут по снегу и вовсе двигаться не смог.

— Не хнычь, — подбадривала сына старуха. — Скоро доберемся до горы Ворота мечей и передохнем в тамошнем монастыре. Потерпи немного, уже недалеко.

Наконец, через два часа пути, у подножья горы, среди высоких деревьев показалась красная кирпичная стена. Указав на нее рукой, старая лиса сказала:

— Ну чем не место для отдыха?

Подойдя поближе, троица узнала по надписям над воротами, что перед ними «Храм доблестного и справедливого князя Гуаня»[9]. Через полуоткрытые красные двустворчатые ворота лисы проникли внутрь и огляделись: по правую руку высилась статуя грозного воина, державшего под уздцы коня Красного зайца[10], а по левую — огороженная каменная плита. Прямо перед ними был просторный зал на три пролета. Справа перед залом — очаг для сжигания жертвенных бумажных денег[11], слева — колодезный павильон, окруженный невысоким ярко-красным барьером с узким проходом для тех, кто приходит за водой.

— В этом зале, наверное, живут даосы, не стоит их тревожить, — сказала старуха. — Отдохнем лучше в колодезном павильоне.

Они вошли в павильон; посреди находился облицованный глазурованным кирпичом колодец, вокруг колодца стояли каменные скамьи.

Снег между тем валил все сильнее и сильнее.

— Небо прямо-таки издевается над нами, — заворчал хромой лис— Ну, еще зимой, положим, снег нужен, он полезен для будущего урожая. А сейчас зачем? Эх, лучше бы дома остались! Нечего сказать, выбрали подходящее время для поисков каких-то там даосов! А теперь терпи все эти мучения...

— В стародавние времена буддийский патриарх Дхарма[12] целых девять лет просидел, повернувшись лицом к стене. Между его коленями проросли лианы, его поливал дождь и засыпал снег, но он даже не шелохнулся, — упрекнула сына старуха. — А ты ропщешь при виде первого снежка, будто тебе одному терпеть приходится. Ну не грех ли?!

Не успела она произнести эти слова, как послышался скрип ворот. Выглянув через забор, хромой увидел человека: на его голове была рваная повязка, тело прикрывала грубая шерстяная куртка, вся в заплатах, подпоясанная веревкой, ноги были обуты в соломенные сандалии. Это был не кто иной, как даос из здешнего храма, по прозвищу Косой, ведавший воскурением благовоний. В одной руке он держал зонт, в другой — большой глиняный кувшин с вином.

— Человеку, ушедшему от мира, не подобает и думать о вине, — бормотал он себе под нос — А этот погнал меня в такую непогоду в деревню за своим зельем! Чтоб ему от вина все брюхо вспучило.

Положив на землю зонтик и поставив кувшин с вином, Косой принялся запирать ворота.

«Однако не мешало бы в такой холод и винца выпить!» — мелькнуло в голове хромого лиса.