жителям не слишком подходило слово «колонисты». На Лакриме Кристи они оказались отнюдь не по собственной воле. Когда-то люди в перчатках, шлемах и масках доставили их на грузовые космолеты и погрузили в специальные отсеки Тех, кто пытался сопротивляться, убеждали при помощи пистолетов и электростимуляторов. После долгого тяжелого путешествия, во время которого будущие колонисты предавались не радостным ожиданиям, а горьким мыслям, их выбросили, точно ненужный хлам, на эту проклятую планету. Теперь у них не было другого дома, другой жизни. Специальные корабли время от времени доставляли самое необходимое, но это было единственным проявлением милосердия Империи по отношению к жалким изгоям. Никого не заботило, живы несчастные колонисты или умерли. От них требовалось только одно — оставаться там, куда их поместили. Цивилизация и человечество раз и навсегда отказались от этих людей. Однако наперекор всему колонисты не только выжили, но даже добились процветания — конечно, на свой собственный лад. Возможно, они сделали это назло тем, кто обрек их на жизнь под вечным дождем.
Лакриме Кристи была колонией прокаженных.
«Звездный Бродяга-2» вышел из гиперпространства и завис над планетой вечных слез. Оуэн Дезсталкер о Лакриме Кристи не знал почти ничего. Впрочем, в подробности жизни этой планеты были посвящены лишь немногие. О ней не полагалось говорить в приличном обществе, словно одно упоминание о проклятой колонии могло навлечь на говорившего зловещий недуг. В течение веков Империя с гордостью утверждала, что проказа полностью побеждена усилиями ученых. С помощью аппаратов регенерации и резервуаров для клонирования состоятельный человек мог полностью излечиться и прожить долгую счастливую жизнь. С бедными дело обстояло несколько иначе, и об этом предпочитали умалчивать.
Но семьдесят лет назад проказа вернулась, давно забытый ужас вновь навис над человечеством. Ученые оказались бессильны. Зараза стремительно распространялась от планеты к планете, не щадя ни богатых, ни бедных. Никто не знал, что послужило причиной новой вспышки болезни. Старые способы облегчить страдания тех, кто стал жертвой проказы, больше не помогали. Больных подвергали строгой изоляции, родные и друзья прерывали с ними все контакты. А потом было решено, что жертвы болезни слишком навязчиво напоминают о провале ученых и потому разумно незамедлительно отправлять всех, кому поставлен страшный диагноз, на одну из отдаленных приграничных планет. Там они найдут утешение в обществе товарищей по несчастью, а человечество сможет забыть их и обрести покой.
Но у некоторых людей оказалась слишком хорошая память.
На капитанский мостик явилась Хэйзел Д'Арк и рухнула в кресло рядом с Оуэном. Взглянув на экран, она нахмурилась и громко фыркнула.
— До сих пор не могу поверить, что ты согласился выполнить эту миссию. Клянусь, если при отправлении в обратный путь я не досчитаюсь пальца или чего-нибудь еще, тебе тоже не поздоровится.
— Волноваться не о чем, — произнес Оуэн, стараясь, чтобы слова звучали как можно более веско и убедительно. — Недавние научные исследования доказали, что проказой невозможно заразиться при кратковременном контакте. Можешь не сомневаться, я отлично подкован по этому вопросу.
— Да что они знают, твои ученые! — пренебрежительно фыркнула Хэйзел — Пудрят нам мозги, и ничего больше. До сих пор не сумели выяснить, откуда берется эта зараза.
— А как проявляется эта болезнь, проказа? — раздался за их спинами голос Миднайт Блю. Высокая темнокожая женщина-воин стояла в дверях и пила витаминный экстракт прямо из бутылочки — На той планете, откуда я родом, про нее и не слыхали
— И у нас тоже, — заявила Бонни Бедлам. Бесцеремонно толкнув Миднайт, она опустилась в единственное свободное кресло на мостике, при этом ее многочисленные серьги издали громкий звон. — Неужели бедняги в самом деле гниют заживо? И у них отваливаются целые куски мяса?
— Только в самых тяжелых случаях, — пояснил Оуэн. — А вообще этот недуг имеет неврологическую природу. У его жертв постепенно выходят из строя все органы чувств. Даже незначительные повреждения кожи не заживают и инфицируются. Плоть начинает гнить и разлагаться. Это медленный и мучительный путь к смерти. Конечно, некоторые лекарства могут облегчить страдания, но лишь в незначительной степени.
— Слушайте, а может, повернем корабль, пока не поздно? — предложила Бонни.
— Что, испугалась? А мне казалось, ты обожаешь себя обезображивать Считаешь, что это очень стильно, — ухмыльнулась Миднайт.
— Даже в угоду моде не стоит заходить слишком далеко, — заявила Бонни. — Вот уж не думала, что когда-нибудь выдам подобное изречение, — добавила она с невеселой усмешкой. Затем Бонни наклонилась к Оуэну, и ему пришлось сделать усилие, чтобы не податься назад. — Слушай, Оуэн, все, что ты здесь наговорил, так ужасно, что не похоже на правду. Может, какое-то биологическое оружие вырвалось из лабораторий благодаря халатности раззяв-ученых?
— Ты не первая выдвинула такое предположение, — вступила в разговор Хэйзел. — Нельзя сказать с точностью, так ли это. Одно ясно: эта проказа не похожа ни на одну из существующих ранее болезней. Какому-нибудь придурку вполне могла прийти в голову мысль создать подобное оружие массового уничтожения.
— И все-таки я не стал бы валить все на ученых. Вполне возможно, что догадки насчет секретного оружия — нечто вроде всеобщей паранойи, — возразил Оуэн. — Во время правления Лайонстон люди были очень подвержены всякого рода массовым психозам.
— Ты прав, — согласилась Хэйзел. — Это тоже весьма серьезная болезнь.
— Конечно. Слава Богу, с тех пор многое изменилось.
Тут все приборы, расположенные на мостике, начали подавать сигналы тревоги — замигали аварийные огни, а оглушительный рев сирен смог бы разбудить мертвого. Оуэн с недоумением рассматривал приборную панель.
— Поверить не могу! — пробормотал он.
— Что? Что? — в волнении допытывалась Хэйзел.
— Сразу вслед за нами из гиперпространства вышел корабль хэйденов
— А ты спроси у них! — предложила Хэйзел, без разбора нажимая кнопки на приборной панели. — Хотя, по-моему, нужно убираться подобру-поздорову!
— А я думала, что они считают Оуэна своим Спасителем, — заметила Бонни.
— Так оно и было, — буркнул Оуэн, торопливо приводя в полную готовность все защитные устройства, которыми располагал «Звездный Бродяга-2». — Хотя после того, что случилось на Брамине, можно отказаться от этого дурацкого титула. — Он в раздражении ударил по кнопке внутренней связи. — Мун! Оторви от кресла свою задницу и мигом сюда!
— Я уже здесь, — раздался металлический голос. Тобиас Мун неспешно приблизился к Оуэну и, устремив взгляд своих блестящих золотистых глаз на экран, принялся изучать изображение корабля хэйденов. — Надо же, мои соплеменники снова нас отыскали.
— Восхитительно! — проворчал Оуэн. — Какая приятная встреча! Вот и расплата за наше легкомыслие. Так, все защитные устройства приведены в действие, компьютерные системы включены. Что у тебя, Хэйзел?
— Начинаю резкое снижение. Надеюсь, мы оторвемся от них, если успеем скрыться за тучами.
— Вряд ли, — с непроницаемым видом возразил Мун. — Сенсорные устройства хэйденов во много раз превосходят те, что есть в распоряжении Имперского Флота. К тому же у этого золотистого корабля достаточно огневой силы, чтобы превратить в пар маленький спутник. А если они проявят терпение, могут уничтожить и большой. Я полагаю, стоит увеличить скорость. Усовершенствованный двигатель «Звездного Бродяги-2» до сих пор не знает равных. У хэйденов нет ничего подобного.
— Спасибо Всевышнему за его маленькие милости, — бросила Хэйзел. — А теперь крепче держите в желудках сегодняшний завтрак
«Звездный Бродяга-2» пробил завесу туч и вошел в верхние слои атмосферы. Корабль хэйденов не отставал от него, словно кит, преследующий мелкую рыбу. Оба корабля на предельно высокой скорости преодолели околоземные слои атмосферы, не обращая внимания на ужасающие погодные условия.
