только они начнут рассказывать нам о его действиях, мы находим в них только неблагоразумие, недостаток предвидения, слабость и безумие. Говорят, что бог создал мир для самого себя, но до сих пор он никак не мог добиться, чтобы его чтили как подобает. Бог создал людей для того, чтобы иметь в своем государстве подданных, которые испытывали бы к нему верноподданнические чувства, а мы видим, что люди беспрестанно восстают против него.

Нам непрестанно расхваливают божественные превосходства; когда же мы просим доказательств, нам указывают на его произведения, в которые, как утверждают, эти совершенства вписаны неизгладимыми чертами. Все его произведения однако несовершенны и бренны; человек, на которого не перестают смотреть как на венец творения, как на самое изумительное произведение божества, исполнен несовершенств, делающих его неприятным в глазах создавшего его всемогущего творца. Это изумительное произведение часто так возмущает и становится таким неприемлемым для его автора, что он находит себя вынужденным бросить свое произведение в огонь. Но если одно из наиболее совершенных произведений божества несовершенно, на основании чего можем мы судить о божественных совершенствах? Может ли произведение, автор которого сам так мало ценит его, заставить нас восхищаться способностями его творца? Физически человек подвержен тысяче недугов, бесчисленных зол, смерти. Морально человек исполнен недостатков, и все же нам не перестают говорить, что он является наиболее прекрасным созданием, наиболее совершенным из существ.

Кажется, бог в деле создания более совершенных существ, чем люди, имел не больший успех и не дал этим лучших доказательств своего превосходства. Разве мы не видим, что во многих религиях ангелы – чистые духи – восстали против своего господина и даже хотели свергнуть его с трона? Бог имел намерение сделать счастливыми и ангелов, и людей, но не смог никогда дать счастья ни ангелам, ни людям: надменность, злость, грехи, несовершенство его созданий всегда противопоставлялись желаниям совершенного создателя.

Всякая религия, видимо, основана на принципе: бог предполагает, чело век располагает. Все богословия мира демонстрируют нам неравную битву между божеством с одной стороны и его созданиями – с другой. Бог никогда не выходит из этой борьбы с честью. Несмотря на все его могущество, он не может достигнуть своей цели – видеть создания своих рук такими, какими он хотел бы их видеть. Для довершения бессмыслицы имеется одна такая религия, которая уверяет, что бог сам умер, чтобы исправить человеческую расу, и, несмотря на эту смерть, люди менее всего походят на то, чего желал бы от них бог.

Нет ничего более сумасбродного чем та роль, которую богословы всех стран заставляют играть божество; если бы божество было реально, мы принуждены были бы увидеть в нем капризнейшее и неразумнейшее создание. Следовало бы думать, что бог сотворил мир в качестве арены бесславных войн со своими созданиями, что он создал ангелов, людей, демонов, злых духов, чтобы иметь противников, в отношении коих он мог бы проявлять свое могущество. Он дал им свободу оскорблять себя, сделал их такими злыми, чтобы они могли мешать его проектам, такими упрямыми, чтобы они никогда не уступали, и все это для того, чтобы иметь удовольствие сердиться, умиротворяться, примиряться и исправлять причиненный им беспорядок. Сделав свои создания такими, чтобы они могли ему нравиться, скольких затруднений избежало бы божество! Либо по крайней мере от какого количества трудностей предохранил бы он своих богословов!

Согласно всем религиозным системам земного шара бог представляется занятым лишь причинением зла самому себе: он напоминает этим шарлатанов, наносящих себе раны, чтобы таким путем показать публике хорошие качества их мази. Однако мы до сих пор не видим, чтобы божество радикально излечилось от зла, причиненного ему людьми.

Бог – создатель всего, однако нас уверяют, что зло исходит не от бога. Откуда же оно исходит? От людей. Но кто создал людей? Бог. Следовательно зло исходит от бога. Если бы он не создал людей такими, какие они есть, моральное зло, или грехи, не существовало бы в мире. Следовательно на бога следует возложить вину за развращенность человека. Если человек может делать зло, либо оскорблять бога, мы вынуждены заключить, что бог хочет быть оскорбленным, что бог, создавший человека, решил, чтобы зло было сделано человеком; если бы этого всего не было, человек стал бы следствием, противоположным той причине, благодаря которой он получил свое существование.

Богу приписывают способность предвидеть, то есть заранее знать, что должно произойти в мире; но это предвидение не может ничего прибавить к его славе, ни освободить его от упреков, которые люди с правом могли бы сделать ему. Если бог может предвидеть будущее, разве не должен он был бы предвидеть гибель своих созданий, которые он предназначил для счастья? Если он решил в своих распоряжениях допустить эту гибель, то без сомнения для того, чтобы она свершилась; ведь иначе никто бы не погиб. Если божественное предвидение грехов его созданий было необходимо либо вынуждено, можно было бы предположить, что бог принужден был в силу своей справедливости наказать виновных. Но разве не от бога, обладающего способностью все предвидеть и могуществом все предопределить, зависело применить к самому себе свои жестокие законы либо, по меньшей мере, воздержаться от создания существ, которые ему придется наказывать или сделать несчастными своими последующими распоряжениями? Какая разница, предназначил ли бог людей быть счастливыми или несчастными начальным распоряжением, в силу своего предвидения, либо последующим распоряжением, в силу своего правосудия? Разве расположение во времени его распоряжений меняет что-либо в судьбе несчастных? Разве они не в праве будут одинаково жаловаться на бога, который, имея возможность оставить их в небытии, извлек их однако на свет, хотя он отлично предвидел, что его справедливость рано или поздно приведет к их наказанию?