Доктор Келтон поворочался в кровати под аккомпанемент матрасных пружин.

— Верю тебе на слово, Перри. Лично я не в восторге от этого места. Мне станет намного легче, когда я выберусь отсюда.

— Беспокоишься, как бы кто-нибудь не всадил нож под ребра? — подковырнул Мейсон.

Доктор Келтон, занятый очередным внушительным зевком, взмолился:

— Ради Бога, гаси свет и отправляйся в кровать. После того как я послушал, как вы, двое адвокатов, собачитесь друг с другом, меня так и клонит в сон от скуки. Я… — Его прервал слабый скребущий звук в филенку двери. Келтон сел, резко выпрямившись, и спросил тихим голосом: — Что это?

Мейсон, прижав палец к губам, призвал его соблюдать тишину. Спустя минуту тот же самый скребущий звук повторился.

— Звучит так, — прошептал Мейсон, усмехаясь, — словно кто-то с ножом для разделки мяса стоит прямо под нашей дверью, Джим. — Он приоткрыл дверь на дюйм или два и не смог сдержать удивления. — Вы! — воскликнул он.

— Ну же, впустите меня, — потребовала Эдна Хаммер хриплым шепотом.

Мейсон открыл дверь, и та, почти в неглиже, крадучись, проскользнула в комнату и повернула ключ в замке.

— Хотелось бы мне знать, — запротестовал доктор Келтон, — что все это значит.

— А я думал, — заметил Мейсон, — что вы отправились в Санта-Барбару.

— Не глупите. Как я могла поехать? И бросить дядю Питера, который разгуливает во сне, а это одна из тех ночей, когда светит полная луна?

— Почему же вы раньше об этом не сказали?

— Потому что оказалась меж двух огней. Вы и дядя Питер хотели отправить туда Эллен Уорингтон, чтобы она могла оказать помощь вашему ассистенту. Естественно, она не поедет, если не поеду и я. Я могла все это объяснить, но тут объявился Боб Пизли, и если он заподозрит, что Эллен Уорингтон собирается отправиться туда одна, вернее, на пару с Джерри, то… Короче, он просто прикончил бы Джерри, и на этом все и кончилось.

— Но я не понимаю, почему вы не могли сказать честно, что не собираетесь ехать? — спросил Мейсон.

— Я не хотела, чтобы дядя что-то заподозрил. Он сразу бы понял, что дело нечисто.

— И что вы сделали?

— Я пошла к автомобилю и выложила все начистоту Джерри и Эллен. Они восприняли все как надо сразу же, как только уловили что к чему.

Доктор Келтон съязвил:

— И по этой причине вы оба, в одних пижамах, должны ночью собираться в моей спальне для совещания?

Эдна взглянула на него, засмеялась и поспешила успокоить:

— Не пугайтесь. Я не кусаюсь. Я хочу, чтобы мистер Мейсон поприсутствовал рядом, пока я буду запирать дверь дяди Питера и встроенный буфет.

— А почему вы не можете сделать это одна?

— Потому что, если что-то произойдет, я хочу, чтобы вы были моим свидетелем.

— Свидетель не мое амплуа, — улыбнулся Мейсон. — Вот доктор Келтон — другое дело! Выбирайся, Джим, и помоги девушке запереть замки.

Келтон буркнул низким голосом:

— Знаешь что, Мейсон, катись к дьяволу и дай мне поспать.

— Я не захватил с собой халата, — заметил Мейсон, — или я должен разгуливать по дому в пижаме и шлепанцах?

— Разумеется, — последовал ответ, — все давно в кроватях.

— Раз это устраивает вас, то меня тем более, — согласился Мейсон. — Пойдемте.

Девушка открыла дверь, выглянула и осторожно посмотрела по сторонам. Бесшумно ступая, направилась впереди адвоката к двери дядиной спальни. Встав на колени перед замочной скважиной, Эдна мягко вставила ключ, стараясь не произвести шума, затем медленно повернула его, пока замок, щелкнув, не закрылся. Кивком поманила Мейсона и перебежала дальше по направлению к лестнице. Поднявшись по ступенькам на самый верх, прошептала:

— Я хорошенько смазала замок, чтобы он легко закрывался.

— Разве у вашего дяди нет ключа? — поинтересовался он.

— Есть, но он вряд ли во сне вынет ключи из кармана и откроет замок. Вам известно, что лунатики на это не способны?

— А как дела обстоят с буфетом?

— Ключ от этого ящика только у меня.

Эдна вынула маленький фонарик, посветила на встроенный буфет и вставила ключ в верхний ящик.

— Нож для разделки мяса здесь? — спросил Мейсон.

Она кивнула и, повернув ключ, со щелчком закрыла замок.

— Я так рада, что вы пришли к нам этим вечером, — поделилась она, — и все расставили по своим местам. Дяде уже лучше. Я почти уверена, что он будет крепко спать ночью, а не заниматься лунатизмом.

— Ну, — ответил Мейсон, — на всякий случай я закрою дверь своей спальни.

Она перехватила его руку и объявила:

— Не пугайте меня, а то я доведу до шока вашего друга-доктора тем, что останусь на ночь в вашей комнате.

Мейсон рассмеялся, проводил ее вниз по лестнице, помедлил возле двери своей комнаты, повернул ручку, усмехнулся и заметил:

— Джим меня уже опередил. Он запер дверь сразу, как только мы ушли.

— Возможно, — хихикнула она, — он испугался, что я явилась к вам, тоже разгуливая во сне.

Мейсон постучал в филенку, и чуть погодя половицы заскрипели под тяжестью огромного тела, шаркающего шлепанцами по полу. Затем щеколда отодвинулась, и дверь открылась. Эдна, оттолкнув Мейсона в сторону, просунула в дверь голову и во весь голос рявкнула:

— Ку-ку!

Спустя какой-то миг пружины матраца Келтона жалобно и пронзительно взвизгнули. Перри Мейсон проследовал за Эдной Хаммер в комнату. Она уже нависала над кроватью.

— Вы что, — вопрошала она доктора Келтона, — тоже разгуливаете во сне?

— Кто? Я? — отбивался Келтон, пытаясь изобразить улыбку. — Вряд ли. Я так храплю, что все лунатики к чертовой матери просыпаются.

— Как мило! — воскликнула она. — Из вас бы такой лунатик получился! Представьте себе, вы ведь можете разгуливать в сплошном тумане, издавая предупредительные сигналы, чтобы ни на кого не налететь. — Она повернулась со смехом и, скользнув кончиками пальцев по рукаву пижамы Мейсона, закончила: — Премного благодарна. Вы мне так помогли. — И легко выскользнула из комнаты.

Джим Келтон издал тяжкий вздох:

— Запри эту дверь, Перри, и, Бога ради, не открывай! Эта женщина явно бродит по ночам.

Маленький будильник звонком прорезал наполненную храпом комнату. Мейсон потянулся, выключил звонок, вылез из кровати и оделся. Доктор Келтон прервал на несколько секунд храп и затем вновь открыл дверь и вышел в коридор. Эдна Хаммер стояла в нескольких футах от его двери. Она была в халате. Аромат свежеприготовленного кофе наполнял коридор.

— Что вы здесь делаете? — спросил Мейсон.