По лицу Мейсона было видно, что слова приятеля не доходят до него.

– Я хочу все тщательно обдумать, Пол. У меня есть шестое чувство, которое предупреждает меня в особых случаях. Впрочем, может быть, это реакция на поведение Гамильтона Бергера. В одном я уверен: в этом деле я должен следить за каждым шагом, чтобы не влезть в самый центр ловушки.

– Хорошо, ты прогуливайся по комнате, а мои парни прогуляются по окрестным городкам. При таком сотрудничестве существует возможность, что завтра мы будем в лучшем положении.

– Ну, ясно! – Мейсон даже не обратил внимания на шутливые слова Дрейка. – Бергер ведет себя, как триумфатор, хотя дело, даже для объективного наблюдателя, полно прорех. Это не сила доказательств, собранных прокуратурой, так его окрылила, а слабость доводов, что находятся в моем распоряжении.

– Ну, а теперь, раз уж ты готов, то может быть сумеешь избежать ловушки?

– Попробую, – мрачно усмехнулся Мейсон.

Ровно в десять часов утра судья Хартли возобновил заседание.

– У меня есть еще несколько вопросов к мистеру Максу Даттону, заявил Гамильтон Бергер.

– Высокий Суд, – вмешался Мейсон, – я хотел бы сделать предложение. Я считаю, что это предложение должно быть рассмотрено в отсутствие господ присяжных.

Судья Хартли недовольно нахмурил брови.

– Я ожидаю окончательного вывода со стороны прокурора, вы не могли бы немного подождать, господин защитник? Я хотел бы, чтобы судебный процесс шел быстро и правильно.

– Одно из моих предложений может подождать, – частично уступил Мейсон, – а второе я могу сделать в присутствии господ присяжных. Я предлагаю исключить все показания Мэй Джордан на основании того, что в них нет ни одного факта, соединяющего обвиняемого, хотя бы косвенно, с каким-либо преступлением.

– Высокий Суд, – занервничал прокурор. – Мистер Даттон засвидетельствует, что один из бриллиантов, найденных под столом в офисе адвоката Мейсона, идентичен с бриллиантом, находившимся в коллекции Манро Бакстера.

– И что из этого? – удивился защитник. – Ведь такого рода факт не имеет никакой связи с обвиняемым. Джефферсон не давал ей этих бриллиантов. Даже если мы примем показания Мэй Джордан за чистую монету и предположим, что она вынесла бриллианты из офиса «Южноафриканской Компании», вместо того, чтобы подложить, прокуратура не может винить обвиняемого в том, что сделал Уолтер Ирвинг.

– Но это было сделано в его присутствии, – возразил Гамильтон Бергер. – И как часть общей акции.

– Вы не доказали ни одного из этих обвинений, – ответил с полным спокойствием защитник.

Судья Хартли задумчиво погладил себя по подбородку.

– Я склонен принять предложение защиты, господин прокурор. Суд довольно долго раздумывал над этим аспектом дела.

– Высокий Суд, – обратился с отчаянием в голосе Гамильтон Бергер. Дело, которое я представляю, было тщательно изучено перед началом процесса. Я доказал, что бриллианты были у Манро Бакстера в ту минуту, когда он прыгнул за борт туристического лайнера, а потом их нашли у обвиняемого.

– Их не нашли у обвиняемого, – поправил его Мейсон.

– В офисе, от которого у него был ключ, – процедил сквозь сжатые зубы Гамильтон Бергер.

– У портье был ключ, у уборщицы был ключ, Уолтер Ирвинг имел ключ.

– Верно, – подтвердил судья Хартли. – Прежде, чем вы докажете связь обвиняемого с делом, нужно доказать, что бриллианты были у него. Это основной элемент.

– Но, Высокий Суд, ведь это было уже доказано. Два из этих бриллиантов были предложены свидетелю, Мэй Джордан, как форма платы за молчание на тему переписки. Мы доказали, что Манро Бакстер выплыл и схватился за леску, привязанную к толстой палке, что обвиняемый нанес ему удары ножом, забрал пояс с бриллиантами, привязал к телу груз, а затем отбуксировал тело на место, где глубина воды давала лучшую гарантию утопить труп.

Судья Хартли отрицательно покачал головой.

– Это совершенно другие проблемы и они не имеют связи с предложением защиты об исключении показаний Мэй Джордан. Но если мы должны верить всем показаниям свидетелей обвинения и всем вытекающим из них заключениям, что необходимо при рассмотрении такого рода предложений, то существует реальная возможность того, что одно из этих заключений будет достаточным для его неприятия. Поэтому сейчас я прошу сформулировать предложение, но оставляю себе право окончательного решения. А теперь я слушаю, господин прокурор.

Гамильтон Бергер снова вызвал Макса Даттона на место для свидетелей. Даттон заявил, что один из бриллиантов, находившихся в жевательной резинке, приклеенной к столу в офисе мистера Мейсона, принадлежит к коллекции Бакстера.

– У меня нет вопросов, – сказал защитник, когда прокурор передал ему свидетеля с целью повторного допроса.

– Доказательная часть процесса закончена, – заявил драматическим тоном Гамильтон Бергер.

– Высокий Суд, предложение, которое я хочу теперь сделать, требует отсутствия господ присяжных, – обратился Мейсон к председателю присяжных.

– Господ присяжных просят удалиться из зала на пятнадцать минут, во время которых они должны помнить о предупреждении, сделанном ранее Судом.

Когда за последним присяжным закрылись двери, судья Хартли кивнул головой Мейсону.

– Прошу огласить предложение, – сказал судья.

– Обращаюсь к Высокому Суду с просьбой проинструктировать господ присяжных, чтобы они выдали оправдательный приговор, – деловым тоном сказал Мейсон, – на основании того, что не доказано ничего, что могло бы обосновать вынесение обвинительного приговора, а так же на основании того, что отсутствуют доказательства совершения убийства, а так же на основании того, что отсутствует «Корпус Дэликти», а так же на основании того, что отсутствуют доказательства связи обвиняемого с делом.

– В этом случае я выступаю против защиты, – заявил судья Хартли. – Я не хочу лишать господина защитника возможности предоставить аргументы защиты, но Суд внимательно рассмотрел эту проблему, ожидая, что такое предложение будет сделано. Желаю обратить внимание на тот факт, что хотя ссылка на «Корпус Дэликти» влечет за собой необходимость найти труп, однако это не вытекает из закона штата Калифорния, так как согласно закону штата, этого не требуется. «Корпус Дэликти» представляет доказательство того, что преступление было совершено и только тогда возможно на основании соответствующих улик доказать связь обвиняемого с преступлением. «Корпус Дэликти», то есть то же самое, что само преступление, – продолжал торжественно судья Хартли, – так, как и каждый факт, установленный судом, может быть доказан на основании улик и непосредственных свидетельств. Можно также сделать соответствующие выводы из представленного фактического доказательного материала. Так вот, существует доказательства, хотя и не совсем убедительные, того, что жертва, Манро Бакстер, имел при себе определенное количество бриллиантов. Предположительно он не отдал бы их без борьбы. Затем эти бриллианты были обнаружены при обстоятельствах, которые позволяют, по крайней мере, сделать выводы, что они находились у обвиняемого. Одним из самых сильных доказательств в этом деле является нож, испачканный кровью и обнаруженный в лодке. Откровенно признаюсь, что если бы я был присяжным, то показания свидетеля Джилли не произвели бы на меня особого впечатления. Тем не менее, человек, имеющий на своем счету приговор суда за кражу и приговор суда за дачу ложных показания, мог на этот раз говорить правду.

Голос судьи Хартли зазвучал сильнее:

– В нашем штате имеется приговор по делу обвинения некоего Кадлена, фигурирующий в делах под номером тридцать семь, Калифорния П, шестьсот четырнадцать, двести тридцать четыре Пацифик П, в