отходили. Но Кутняку и Кэпу было равнобедренно: эти в любом состоянии на ногах держались крепко, если находились не на суше. Да и Xor с Гайдабурой тоже. Вот Парду - Парду, да, стало сложнее сохранять равновесие. Но он старался.

- Хватит сачковать, - скомандовал ему Кэп. - Садись на стаксель.

- Я? - удивился Пард. - Я не умею.

- Так учись!

На плечо Парду легла смуглая рука полуорка и он послушно сел на банку. В ладонях оказался шершавый шкот.

- Держи! Да крепче, крепче!

Пард уперся ногами и что есть мочи потянул шкот на себя. Парус отозвался упругим усилием, и «Корсар» слегка накренился, но и пошел быстрее.

Минут через пять Кэп скомандовал:

- Поворот!

Пард уже знал что делать: сперва пригнуться, чтобы гиком по башке не звездануло, потом пересесть на банку по другому борту и снова держать шкот. Все то же, но зеркально. Яхта то кренилась, сильно заваливаясь набок, так, что к борту близко-близко подступала беспокойная вода, то снова выпрямлялась, целясь мачтой в низкое облачное небо.

- Не боись! - подмигнул ему Кутняк. Не ляжем. - Формулы яхтинга знаешь? Чем сильнее крен, тем больше сила, которая заставляет яхту выпрямиться. А иначе бы уже все валялись парусами по волнам…

Пард не то чтобы боялся - понимал, что раз ходят на яхтах, значит те для этого и приспособлены. Просто близкая вода внушала уважительный и смутный восторг.

«Корсар» шел галсами, пока на траверзе не замаячила Матвеевка. Река здесь делала широкую излучину; ветер дул теперь точно в корму и колдунчики вытянулись вперед по ходу яхты.

- Бабочку! - скомандовал Кэп и, взглянув на Парда, смилостивился: - Ксор, сядь на шкот, пусть это отдохнет…

«Это», то есть Пард, обрадовался: кисти уже заметно ныли от напряжения.

Грот и стаксель теперь были раскинуты в разные стороны от мачты, действительно напоминая крылья огромной бабочки. «Корсар» пошел бойчее. Но даже Пард знал, что бакштаг в смысле хода все равно лучше ветра в корму.

Сначала закончилась пиво в первой бутылке из-под «Кола-копты», потом во второй, а у самого камышиного острова - в третьей. Камыши были совсем рядом

- метров полста.

- Не сядем? - недоверчиво спросил Кутняк, глядя на непроглядный частокол зеленых стеблей.

Кэп лихо развернул яхту к левому берегу.

- Не. Не сядем, - уверенно сказал капитан.

Ветер наполнял паруса, но камыши почему-то оставались такими же близкими.

- Ага, - сообразил Кутняк. - Конечно, тля, не сядем. Мы, тля, уже сидим, макрель его через пролив!

- Да? - спросил капитан и внимательно поглядел за борт. Взгляд у него плыл - впрочем, как и у остальных. - А ну, давай на правый борт!

Все переместились. Яхта накренилась, но сидела так же прочно и надежно.

- Щаз я на на топенант влезу… - сказал Кутняк и пошел к мачте. Повозившись со снастями он вдруг повис на тонком конце, который тянулся к самой верхушке мачты. «Корсар» стал крениться все сильнее и сильнее.

Кэп проворно выбрался из-за руля, влез ногами на гик и лег на парус, сложив руки на груди. Яхта накренилась еще сильнее, так что Кутняка опустило к самой воде и макнуло чуть не по пояс.

- Мама! - сказал Кутняк чужим голосом и проворно полез вверх по топенанту, скрежеща мокрыми джинсами. - Вода-то холоднющая!

- Да и день не теплый, - проворчал Гайдабура, привалившись к мачте и задумчиво глядя в небо. По небу ползли назкие серые тучи, косматые, как бродячие псы.

Кутняка опускало в воду быстрее, чем он карабкался по неподатливой тонкой снасти, и Кутняк беспрерывно ругался.

- Ксор, греби! - скомандовал Кэп.

Xor заработал рулем, как веслом, и от первого же могучего гребка Кутняк с воплем сверзился с топенанта в воду. «Корсар» сразу выпрямился.

Пард кинулся к борту спасать Кутняка, но тот побарахтался всего миг и вдруг встал на ноги - глубина была еле-еле по пояс. Пард протянул ему руку.

- Толкать надо! - тоном знатока сказал Xor. И ушел вслед за Кутняком в каюту.

Кэп с Гайдабурой пока закурили и завели какой-то малопонятный Парду разговор о разборках в яхтклубе. И сильно увлеклись.

Тем временем Xor разделся донага и осторожно сполз в воду, сразу покрывшись гусиной кожей - вода была и впрямь холодная. Кутняк, сменив куртку и отжав джинсы, снова полез на топенант. Кэп вместе с Гайдабурой легли на грот, а греб теперь Пард. Яхта до предела завалилась на борт, но сидела прочно. Xor изо всех сил толкал в нос, но она и не думала разворачиваться.

- Грот убрать надо! - сказал Xor с досадой. - Ветер же, я его не перетолкаю.

Кэп с Гайдабурой продолжали беспечно лежать на парусе и болтать, не обращая внимания на призывы Xora. Орк в перерывах между усилиями повторял, что нужно убрать грот, все безрезультатно. Наконец ему надоело, он выбрался из воды, подошел к мачте и что-то там отвязал. Парус с хлопком ослаб, и такого подвоха не ожидавшие Кэп с Гайдабурой со сдвоенным воплем бултыхнулись в реку. От рывка сбросило и Кутняка с топенанта - на яхте остался один Пард.

- Ну, Ксор! - оскалился капитан. - Ну урод!

- Е-мое! - сказал Гайдабура грустно. - А у нас все питье кончилось, и отогреться нечем…

Минут десять народ злобно отжимал одежду; у Кэпа-то с Кутняком было во что переодеться, а вот Гайдабуре приходилось похуже. Единственно сухим оставался Пард. Впрочем, у предусмотрительно раздевшегося Xor'а одежда тоже сохранилась в порядке.

«Вот что значит жизненный опыт», - мимоходом подумал Пард.

Они пробовали сняться и так, и сяк, сумели даже развернуть яхту, но сидеть она продолжала как вросшая.

Спустя час невдалеке прошла моторка; вняв дружным воплям с «Корсара» угрюмый вирг кивнул сыну и тот принял конец. Закрепили его, вирг сел к двигателю. «Вихрь» взревел, моторка задрала нос, клубы сизого выхлопа величаво поплыли над волнами. Пару минут без толку потерзав мотор, вирг молча отвязал конец и швырнул его в воду, не обращая внимания на протесты с «Корсара». Шум мотора затих вдали еще через минут пять.

- А, чтоб тебе! - запоздало выругался вослед моторке Кутняк.

Уже начало смеркаться, когда раскачиваемый «Корсар» наконец стал тяжело отползать от камышиного острова. Поднялась волна, что было очень кстати, и мало-помалу с мели снялись. Настроение сразу поползло вверх, и продрогшие мореплаватели с воодушевлением стали мечтать, как сейчас подойдут к БАМу, как возьмут в ближайшей же таверне водки и ка-ак согреются!

По формуле подлости сели еще раз, причем в таком месте, где (Кэп клялся) всегда ходили без проблем, но, к счастью, ненадолго: рядом проходил на двигателе «Орион», большой двухмачтовик из яхтклуба и содрал «Корсара» с мели шутя.

Когда нырнули под пролет Ингульского моста, зарядил противный мелкий дождичек, и под его унылый аккомпанемент прошли вдоль почти пустого БАМа.

- Ну, тля, выход! - капитан сердито сплюнул за борт. - Уродство сплошное.

- Ладно, чалимся, - проворчал Кутняк, цокая зубами, как работающая кофемолка.

Минут десять ушло на то, чтобы убрать и снять паруса да снасти и запихать их в большой непромокаемый мешок. Яхту закрыли и сошли на причал. «Корсар» ставили не в центральном яхт-клубе, у Варваровского моста, а напротив БАМа, поэтому возвращаться было ближе. На Соборной завернули в