— Эй, кто здесь отдает приказания?
— Феба.
Смех Робина тоже затих.
— Ты не можешь спорить с этим, — сказал он.
Веселье Джен сменилось раздражением.
— Давай, бери свои образцы и выбирайся отсюда.
Через несколько секунд Той доложила:
— Образцы взяты. Мы улетаем…
Той начала двигаться вперед. Сначала медленно, потом все быстрее и быстрее. Скорость резко возросла, и Робина с Джен вдавило в спинки кресел.
— Что бы нас ни проглотило, оно сейчас об этом сильно жалеет, — сказал Робин.
Той замедлила движение, а потом остановилась, несмотря на то, что ее двигатели работали на полную мощность. Неожиданно Джен пришла в голову мысль, что все это было вовсе не так безопасно. Ситуация больше не представлялась ей предметом для безудержного веселья. Она думала, что Той всемогуща и неограниченна в энергии, но теперь посмотрела на все с другой стороны. Да они могут погибнуть здесь, чем бы это «здесь» не являлось…
— Препятствие движению, — сообщила Той, — не волнуйтесь.
Легко сказать, подумала Джен, когда Той стала поворачиваться носом вверх, при этом сильно раскачиваюсь из стороны в сторону. Пластиковый контейнер с бутербродами и термос с кофе, которые были под креслом Джен, разлетелись по кабине. Она схватила Робина за руку. Видимо, тварь пыталась вытряхнуть Той из своей глотки или какой-либо другой части своего тела, которую они сейчас закупорили.
— Довольно близко произойдет мощный взрыв, — предупредила Той, — не волнуйтесь.
Аппарат сильно встряхнуло, и зубы Джен клацнули друг о друга. Она почувствовала во рту кровь. Она откусила себе кусочек языка.
— О-о-о! — воскликнула Джен и выплюнула его.
После этого произошел взрыв. Да так близко, что Той завибрировала, как будто по ней ударили огромным молотом. Уши Джен зазвенели от боли так, что она забыла о своем языке.
Той рванулась вперед. Что бы ни закрывало видимость наружным сенсорам, теперь его не было, и на мониторах снова появилось изображение, хотя Джен не могла ничего разобрать — какие-то серые и черные клочья.
— Мы вырвались, — сообщила Той.
— Вы'вались ис щего? — с трудом спросила Джен, раненый язык мешал говорить.
Той поднималась к поверхности, а вокруг мелькали ошметки плоти. На одном из мониторов Джен увидела, как мимо проплыл кусок с большим, круглым глазом, уставившимся в никуда.
— Смотри, — сказал Робин, показывая на монитор, датчик которого располагался на корме Той.
Громадное змеевидное тело, медленно извиваясь, погружалось в глубину. Оно было настолько велико, что его задняя часть была за пределами действия ультразвуковых сенсоров Той и терялась в тумане. На месте головы развевались полосы развороченной взрывом плоти. Вырываясь на волю, Той разнесла чудовищу голову.
— Бо'и'я-Ма', ш'о э'о? — выдохнула Джен, не замечая струйки крови, стекающей по ее подбородку.
— Подводный червь, — объяснил Робин. — Но я никогда не видел
Джен вспомнила, как Цери однажды сказала, что подводные черви представляли основную угрозу для ее старой подводной станции. Она говорила, что они огромны, но… Джен с содроганием наблюдала, как слабо извивающееся тело скрывается в глубине.
— Боже мой! Что с тобой случилось? — воскликнул Робин.
Она обернулась. Он с ужасом в глазах смотрел на нее. Джен прикоснулась рукой к подбородку и посмотрела на нее. Ладонь была мокрой от крови.
— Все в по'я'ке. Я себе п'окусила ясык… Э'о совсем не 'ак с'ашно, как ка'э'ся.
— Может быть. Но кровотечение просто сумасшедшее.
— Мы приближаемся к поверхности, — перебила их Той. — Скоро я смогу установить радиосвязь с Фебой.
Джен сплюнула кровь в бумажное полотенце и приказала:
— По'нимись на пове'хнос'ь. Нам п'иде'ся ве'ну'ся на Небесного Ангела. Ка'э'ся, мне необхо'има ме'ицинская помощь.
Той продолжала подниматься. Они миновали толстый плотный слой розовых водорослей, сумевших облепить Той своими веревкообразными стеблями. Эти водоросли-мутанты покрывали огромные пространства Тихого и Атлантического океанов. Джен не могла вспомнить, для какой именно цели их вывели: может быть, как дешевую пищу для стран «третьего мира», или они явились результатом диверсии одной Генной корпорации против морских ферм другой. Так или иначе, теперь их было огромное количество. Образец этих водорослей уже хранился в быстро растущей коллекции Той.
Аппарат вынырнул из воды и завис метрах в шести над розовой поверхностью моря. Джен посмотрела на мониторы. С востока приближался массивный грозовой фронт. Черные тучи растянулись по небу на многие километры. В их глубине сверкали молнии.
— Феба на связи, — сказала Той.
Сразу же они услышали голос Фебы:
— Вы должны немедленно возвратиться на Небесного Ангела. Ситуация изменилась.
— Мы и 'ак соби'ались ве'ну'ся, — ответила Джен. — У нас п'оисошел нещас'ный слущай. Нищего се'есного, если 'ебе э'о ин'е'есно.
Программа не ответила, поэтому Джен спросила:
— А ш'о п'оисошло?
— Я засекла космический корабль, вошедший в земную атмосферу, и проследила его до посадки на северо-восточное побережье Австралии.
В других условиях Эйла была бы рада видеть, как счастлив отец, но сейчас, когда Жан-Поль находился в таком состоянии, она не могла разделить радость отца. Она чувствовала себя виноватой, потому что он, бросив все дела, примчался к ним в больницу прямо с посадочной площадки, и в то же время его суетливость немного раздражала ее, так как она боялась, что его радостное возбуждение плохо подействует на Жан-Поля. Но Эйла не могла заставить себя сказать ему об этом. Пока…
— … И они оправдали все мои ожидания! — говорил отец, расхаживая взад-вперед по комнате. — Может быть, даже превзошли их! Они обещают оказать нам любую посильную помощь — научную, техническую… — он бросил взгляд на Жан-Поля, — медицинскую. Любую!
— Ты с ними еще не говорил о Жан-Поле? — спросила Эйла.
— Нет, дорогая, еще не говорил. У меня не было такой возможности. Мы не обсуждали ничего конкретного. Надеюсь, что это мне удастся на банкете в их честь. Но я знаю, что среди них есть два медика — один карагандинец, другой — священник с Бельведера.
— А откуда ты знаешь, что они собираются на банкет? Я слышала, что объявлен строжайший карантин.
— Да, но временный. Пока они не произведут необходимые анализы нашего воздуха, почвы Пальмиры, пищи и крови, образцами которых мы их снабдили. Но я уверен, что это не более чем формальность. Посмотри на нас — мы все абсолютно здоровы. — Тут он понял свою бестактность и осекся. Он подошел к кровати Жан-Поля.
— О Боже… простите…
— Да бросьте вы, Лон, — проговорил Жан-Поль. — Я понял, что вы имели в виду.
Эйла погладила лоб Жан-Поля и спросила отца:
— Они боятся инфекции?
— Ну, да. Но их нельзя в этом винить.
