маленькой и хрупкой. Похоже на метроном, которым он отмеряет свои мысли.

— А у вас-то какой интерес? — резко спросил он.

— Я частный детектив. Меня наняли охранять Лючию до тех пор, пока не умрет старик и не исчезнет опасность. Но не все так просто. Что, если Дюк проживет дольше? Доктора часто ошибаются. Думаю, лучший способ защитить девушку — найти ее врагов и обезвредить их.

— Где она сейчас?

— В надежном месте, — соврал я. — Вы были другом Джо Слэйтера, и я подумал, что он мог что- либо сообщить вам перед смертью.

Он лениво попыхивал сигарой:

— Кто нанял вас охранять Лючию?

— Имя клиента должно остаться в тайне, — глуповато ответил я.

— Все, что мне сказал Джо Слэйтер, тоже должно остаться в тайне. — Он коротко улыбнулся. — Всего хорошего, мистер Бойд.

— Ну ладно, — проворчал я. — Меня нанял партнер Слэйтера — Джером Лэнсинг.

— Давненько я не видел Джерома, — заметил Фордайс. — Он все еще обитает в пентхаусе на Саттон-Плейс?

— Да.

— И Кливер с ним?

— Не знаю, — нетерпеливо ответил я. — Так что насчет...

— Такой же коротышка, как я, — продолжал он без всякого смущения. — Похож на танцора из кордебалета, хотя занимается совсем другим.

Я вдруг вспомнил:

— Уолт?

— Да, да, Уолт Кливер, — обрадовался он.

— Он был в пентхаусе, — сознался я. — А еще лакей и шофер, тот вообще один — целая мафия. Больше никого не встретил, но могу описать обстановку, если желаете.

Метроном снова закачался, и дым сигары оставил в воздухе причудливый узор. К своему великому неудовольствию, я убедился, что и хозяин, и слуга Чарли — великие мыслители.

Наконец прозвучал вопрос:

— Это Лэнсинг велел вам поговорить со мной?

— Нет, — ответил я.

Его брови удивленно поднялись.

— Откуда же вам известно обо мне, мистер Бойд?

— Роберта Кэрол, бывшая жена Слэйтера, рассказала мне о вас, — неохотно признался я.

— Классная девица, — задумчиво протянул он. — Но слишком уж высокого класса для Джо. Он ведь всегда любил поколачивать своих женщин и никак не мог избавиться от этой дурацкой привычки. Проблемы воспитания: не понимал, что нельзя ко всем женщинам подряд относиться как к проституткам.

Мое терпение кончилось.

— Послушайте! Я рассказал вам почти все, что знаю.

Не пора ли приступить к обмену информацией?

— Бедный старый Джо! — Глаза Фордайса еще больше погрустнели. — Ему всегда не хватало класса. Мужества и преданности сколько угодно, но никакого класса. Видимо, поэтому Дюк и сделал его своим младшим партнером, когда правительство депортировало его в Европу.

— Это светская беседа, или вы пытаетесь мне что-то сообщить? — грубовато спросил я.

— Мы беседуем, — спокойно ответил он, — обмениваемся фактами. Я очень верю фактам, мистер Бойд.

Они ценятся в светской беседе, а уж если речь заходит о сделке, то фактам принадлежит первое место, не так ли?

В этой фразе я уловил только одно слово, поэтому повторил его вслух:

— Сделка?

— У вас очень цепкий, хотя и несколько односторонний ум, мистер Бойд. — Он ткнул в меня сигарой. — Да, сделка, просто и ясно. Вы указываете мне точное местонахождение Лючии Борман, а я говорю вам, кто убил Джо Слэйтера.

Он откинулся в кресле, которое было слишком велико для него. Обезьянье лицо застыло, только проницательные глаза внимательно следили за мной.

— Откуда я знаю, что вы скажете мне правду? — спросил я, оттягивая время.

— Нам обоим нужны гарантии, — согласился он. — Мы поедем туда, где вы спрятали Лючию, и, когда я увижу ее, назову вам имя убийцы Джо Слэйтера и даже приведу доказательства.

— Не выйдет! — ответил я.

Он пожал своими хрупкими плечами:

— Прощайте, мистер Бойд.

— Прощайте, мистер Фордайс.

Я встал со стула, а он запыхтел сигарой и исчез в облаке дыма.

Хлопнув дверью его кабинета, я прошел мимо пустых закутков к деревянной лестнице. Горилла Чарли стоял у ее подножия, читая комикс. Когда я поравнялся с ним, он лениво взглянул на меня и снова углубился в чтение.

— Почему ты перестал думать, Чарли? — поинтересовался я. — Голова заболела?

Он медленно закрыл комикс, аккуратно сложил его и запихнул в задний карман комбинезона.

— Похоже, тебе не удалось найти с мистером Фордайсом общего языка?

— Место твоего Фордайса в клетке зоопарка, чистить бананы и бросать шкурки в посетителей — это как раз для него.

Я сделал не больше трех шагов по направлению к воротам, когда услышал его протестующий голос:

— Ах, как невежливо!

Еще два шага — и какой-то свинцовый предмет, а скорее, его кулак обрушился на мой затылок; еще один неуверенный шаг — и бетонный пол стремительно прыгнул мне навстречу, темнота сомкнулась вокруг меня, как объятия вновь обретенного друга.

Я чуть не взбесился от злости: мало того, что о моей жизни сняли кино без моего согласия, так еще гоняли его без конца. Как раз сейчас повторяли последнюю часть: я сидел в кабинете Дейна Фордайса, наблюдая его забавы с метрономом в форме сигары, с нетерпением ожидая повторения старого диалога, но то ли что-то случилось со звуком, то ли забыли озвучить этот эпизод, потому что Фордайс просто сидел, не произнося ни слова.

Вскоре я заметил другое отклонение от предыдущей сцены. У меня страшно болела голова, и я не мог пошевелить руками. Видимо, они решили переснять весь эпизод заново. Тут уголком глаза я заметил необъятные формы гориллы Чарли и тут же понял, что это совершенно новая сцена.

— Я предлагал вам сделку, мистер Бойд, — сказал босс Транспортной компании с упреком в голосе. — Но вы мне, кажется, не доверяете?

Я потряс головой, стараясь получше разглядеть его.

Глаза Фордайса были так печальны, что я ожидал: он вот-вот расплачется, — тем не менее решил не тратить время на ответ и промолчал.

— Где девушка? — спросил он тихо.

На разумный вопрос я дал разумный ответ:

— Не знаю.

Видимо, он остался неудовлетворен. Повозившись пару секунд с сигарой, он отдал приказ: