сам он не мог открыть дверь?

Арада отрицательно покачал головой.

— Я этого не утверждаю. Учтите, запирающее устройство — довольно сложный механизм. Масса электроники, распознающие системы и бог ведает, что еще… я в этом не специалист… Можно открыть, набрав двенадцатизначную комбинацию — ее-то Спайдер и менял. Можно открыть иначе… не знаю как, но думаю, паролем высшего приоритета. Он был известен только сеньору Патрику.

'Похоже на правду”, — решил Каргин и с нарочитой небрежностью поинтересовался:

— А что с другими дверями? С теми, которые ведут из убежища в кратер?

— Там все проще. Только внутренние замки, очень надежные, однако без хитростей. Это запасные выходы. Так, на крайний случай…

— Сколько их? И где они?

— Пять… или, кажется, шесть… Один у свалки, другие…— на лице аргентинца отразилось раздумье. — Не помню. Такие вопросы находились в компетенции Спайдера. Сам я редко посещал убежище. Что мне там делать?

'И верно — что? — согласился Каргин, вставая. — Ядерная война еще не началась… Дай бог, и не начнется”.

Арада поднял голову, дернул его за рукав.

— Послушайте, Керк… черт с ним, с убежищем и замками… У нас есть другая проблема, со связью.

— Проблема есть, а связи нет, — откликнулся Каргин. — Мы можем гадать, как вырубили ретранслятор, но сожалеть об этом поздно. Теперь к антенне не подступишься, там неприятель хозяйничает. Да я и не знаю, где и что отключено… А вы?

— Не будем об этом, — впалые щеки Арады порозовели от возбуждения. — Мы — то есть наш аналитический центр — были в постоянной связи с главной штаб-квартирой ХАК. В основном, со службой Брайана Ченнинга. Нам посылали финансовые обзоры, биржевые сводки, проекты договоров, ну, и другие материалы… От нас — от сеньора Патрика — шли распоряжения. Непрерывный обмен, сотни документов в сутки, мегабайты кодированной информации! От нас через антенну — на спутник, затем — в компьютеры штаб-квартиры… Ну и обратно, разумеется. Вы понимаете?

— Понимаю…— протянул Каргин, сообразив, что подобный случай планом его не предусматривался. По плану все завершалось в считанные часы: атака, зачистка виллы и поселка, затем — стремительный отход. Действительность выглядела иначе: сутки остров не выходил на связь — и никакой реакции!

— Вчера я думал, — произнес Арада, — что кто-то прилетит из Фриско. Или, как минимум, штаб- квартира свяжется с Кальяо, предложит выслать пограничный катер… Собственно, все это — прямая обязанность Шона Мэлори. Вам известно, кто он такой?

— Известно, — кивнул Каргин, посматривая, как со скалы торопливо спускается Тэрумото. “Что-то случилось”, — мелькнула мысль. Он перевел глаза на референта, буркнул:

— Будем считать, что мистер Мэлори разбит параличом, — и зашагал навстречу Тому.

Встревоженный Хью поднялся. Тейт, отложив мешок с припасами, толкнул Слейтера. Техасец вскочил; его ладонь уже лежала на рукояти пистолета.

Они сошлись, все пятеро, у входа в грот.

— Спустились, — выдохнул японец. — Шестнадцать человек. Примерно у свалки. С автоматами. Короткие, похожи на “узи”… У двух — гранатометы. У одного — винтовка. Кажется, “эмфилд”, снайперская.

— Спустились? — Каргин нахмурился. — Как спустились?, Вроде, “вертушек” не слыхать, а?

— Будто из скалы возникли, — Том, успокаиваясь, сделал пару глубоких вдохов. — Если Керк-сан позволит высказать мое мнение, они спустились на лифте в бункер. Спайдер-сан говорил, что из убежища есть потайные выходы.

— Ладно, примем эту версию, — согласился Каргин, переглянувшись с Арадой. — Примем, и сделаем так…

С минуту он размышлял, озирая заваленный камнями склон, вздыбленные базальтовые глыбы, щели и овраги, поросшие колючкой; над ней, будто часовые в пыльной униформе, торчали кактусы. Вдруг вспомнилось: земля, где кактусы и агавы высятся, как органы в храмах зеленых… “Почему органы?.. — подумалось ему. — Скорей, канделябры… такие, какими лупили в прошлом веке шулеров…”

Каргин оглядел свое войско и вымолвил:

— Пойду им навстречу, погляжу да попробую замотать среди трясин и елок.

Может, кого-нибудь подстрелю… Словом, будет у меня разведка боем. А ваша тактическая задача — сидеть тихо, не дышать и оставаться в полной боеготовности. Слейтер и Тэрумото — поочередное наблюдение, как прежде, со скалы. Если появится неприятель — сразу вниз, и всех загнать в пещеру. Сами займите позиции там и там, метрах в двадцати от грота, — он показал, махнув рукой на юг и север. — Устройтесь получше, замаскируйтесь… Если кто полезет, пропустите под перекрестный огонь и бейте в спину. Стил, на тебе пещера и Паркеры. Заляжешь у входа, поддержишь Криса и Тома огнем. Но главное, приглядывай за хозяевами. Чтоб не бузили и носа не высовывали! Понял?

Тейт ухмыльнулся.

— А если начнут бузить?

— Если начнут, мисс Нэнси дашь бутылку, а мистеру Роберту — в челюсть.

Всем все ясно?

Том кивнул, Тейт хмыкнул и поскреб лысеющее темя, Крис выругался — витиевато и, как всегда, невнятно. Каргин велел повторить, но соль до него не дошла. Он напрочь не понимал наречие штата Одинокой Звезды [6].

— Мне что делать, дон капитане? — с надменным видом поинтересовался референт.

'Дон капитане! Ехидничает? Нет, вроде бы серьезен… Тогда — с повышением вас!..” — поздравил себя Каргин и ткнул вверх пальцем.

— Следите за воздухом, дон Умберто, за подходами с пляжа и по Нагорной тропе. Еще — молитесь! Вдруг кто-то из Фриско прилетит…

Он повернулся и начал спускаться в джунгли.

За спиной грохнуло. Каргин упал, вжался лицом в сырой белесый мох; взвизгнули осколки, порыв жаркого ветра пролетел над ним, земля всколыхнулась, будто в ее глубине начал ворочаться Мировой Змей Мидгарда из скандинавских легенд. Об этом Змее ему рассказывал Лейф Стейнар, покойный приятель- датчанин. Говорил, что чудище лучше не беспокоить всякими бомбами да взрывами — не ровен час, проснется, всех отправит в Хель. Хель был скандинавским адом, и попадать туда Каргину вовсе не улыбалось. Как-нибудь попозже, в другой раз… Еще он надеялся, что ему, в силу профессиональных заслуг, уготовано место в Валгалле — там, где разносят пиво и соленые орешки голубоглазые валькирии в мини- юбках от “Коко Шанель”.

Сейчас бы он от орешков и пива не отказался… Да и от валькирии тоже…

Снова грохнуло. Меж деревьями взметнулся огонь, пронзительно заверещала и смолкла какая-то птаха, посыпались ветки и щепки, над головой со стоном пролетел кусок раскаленного металла. “Из гранатометов лупят, — подумал Каргин. — Хорошо еще, простым снарядом, не “лягушкой”…” “Лягушка” при ударе о землю подскакивала метра на полтора и лишь затем взрывалась, так что разлет осколков получался совсем иной, не снизу вверх, а во все стороны. “Лягушкой” бы его сейчас пришибли… Но и в обычных гранатах не было ничего приятного, а потому полагалось отступить. Выровнять линию фронта под давлением превосходящих сил.

Он пополз, опираясь на локти и колени — мимо низко свисавших лиан, зарослей с гроздьями белых цветов, похожих на колокольчики, мимо чико, саподиллового дерева с глянцевитыми темно-зелеными листьями. Кору чико посекли осколки, и теперь из порезов текла мутноватая камедь. “В Никарагуа ее