— Мне очень жаль, Пил, но вы не можете заменить его. Никто не может. Нам нужен Тревиз или никто.
— Прекрасно, — сказал Тревиз, — я буду спокоен. Что бы это ни было, я буду спокоен и постараюсь это сделать. Все, что угодно, лишь бы уберечь Янова от попытки играть роль героя в его возрасте.
— Я помню о своем возрасте, — пробормотал Пилорат.
Блис медленно подошла к нему и положила руку на его плечо.
— Пил, я... я хорошо думаю о вас.
Пилорат отвернулся.
— Все в порядке, Блис. Вам нет никакой надобности быть великодушной.
— Я не великодушна, Пил. Я думаю... очень хорошо о вас.
Сначала туманно, а затем более отчетливо Сара Нови вспоминала, что она — Сарановивирембластиран, и когда она была ребенком, родители звали ее Са, а подруги — Ви.
Она, конечно, никогда не забывала, но иногда факты были глубоко захоронены в ней. Никогда еще они не были так глубоко похоронены в ней, и так надолго, как в этот последний месяц, но она никогда не была так близко и так долго с таким мощным мозгом, как у Джиндибела.
Сейчас время настало. Сама она не хотела этого. Ей это было не нужно.
То, что оставалось в ней, вытолкнуло часть ее самой на поверхность ради глобальной необходимости.
Это сопровождалось неприятными ощущениями вроде зуда, но быстро сменилось удовольствием от собственной демаскировки. Много лет она не была так близко к планете Гея.
Она вспомнила зверька, которого любила на Гее, когда была маленькой.
Понимая его ощущения как часть своих собственных, она была бабочкой, вышедшей из кокона.
Стор Джиндибел пристально оглядел Нови, и с таким удивлением, что едва не выпустил из захвата мэра Бранно. Возможно, что он не сделал этого только благодаря неожиданной поддержке извне, которую он в данный момент игнорировал.
— Что ты знаешь о Советнике Тревизе, Нови? — спросил он, а затем, в холодном поту от внезапно появившейся и усиливающейся сложности ее мозга, закричал:
— Кто ты?
Он попытался захватить ее мозг, но тут же убедился, что мозг непроницаем. Только тут он осознал, что его захват был поддержан кем-то более сильным, чем он сам. Он повторил уже спокойнее:
— Кто ты?
В лице Нови не было и намека на трагедию.
— Мастер, — ответила она, — Спикер Джиндибел, мое настоящее имя Сарановирембластиран, и я- Гея.
Словами она сказала только это, но Джиндибел с внезапной яростью усилил собственную ментальную ауру и с большим мастерством, при всем своем раздражении, избежал усиливающегося барьера и держал Бранно своими силами крепче, чем раньше, одновременно пытаясь в молчаливой борьбе захватить мозг Нови.
Она держала его с тем же мастерством, но не могла — или не хотела — приближать свой мозг к нему.
Он сказал ей, как сказал бы Спикеру:
— Ты притворялась, обманула меня, заманила сюда, и ты — как Мул!
— Мул был отщепенцем, Спикер. Я-мы — не Мулы. Я-мы — Гея.
Полная суть Геи была описана в сложном сообщении Нови гораздо лучше, чем это можно было бы выразить словами.
— Вся планета живая, — повторил Джиндибел.
— И с ментальным полем, гораздо большим, чем у вас, как у индивидуума. Пожалуйста, не сопротивляйтесь такой силе: я могу повредить вам, а я этого не хочу.
— Даже будучи живой планетой, ты не сильнее чем общность моих коллег на Транторе. Мы тоже, в каком-то смысле, живая планета.
— Всего несколько тысяч человек в ментальном объединении, Спикер, к тому же, вы не можете получить их поддержку, потому что я заблокировала ее. Впрочем, можете попробовать.
— Что вы намерены делать, Гея?
Почувствовался ее ментальный эквивалент вздоха, и Нови сказала:
— Хотела бы надеяться, Спикер, что вы по-прежнему будете называть меня Нови. Сейчас я действую как Гея, но по отношению к вам я только Нови.
— Что ты намерена делать, Гея?
— Мы останемся в тройной мертвой точке. Вы будете держать мэра Бранно через щит, а я буду держать вас, и мы не устанем. Так это и останется.
— До каких пор?
— Я вам уже сказала — мы ждем Советника Тревиза с Терминуса. Только он может сдвинуть нас с мертвой точки.
Компьютер на борту «Далекой Звезды» обнаружил два корабля, и Голан Тревиз показал их на экране.
Оба корабля принадлежали Основанию. Один был точной копией «Далекой Звезды» и, без сомнения, был кораблем Кампера. Второй был больше и значительно мощнее.
Тревиз повернулся к Блис.
— Ну, вы знаете, что происходит? Можете вы что-нибудь сказать теперь?
— Не беспокойтесь! Они не повредят вам.
— Почему все убеждены, что я сижу здесь и дрожу от страха? — раздраженно воскликнул Тревиз.
Пилорат поспешил вмешаться.
— Дайте ей сказать, Голан. Не заводитесь по пустякам.
Тревиз поднял руки, как бы сдаваясь.
— Я не завожусь. Говорите, леди.
И Блис продолжила:
— На большом корабле правительница вашего Основания. С ней...
— Правительница? — ошеломлено переспросил Тревиз. — Вы имеете в виду старуху Бранно?
— Это, конечно, неофициальный ее титул, — губы Блис дрогнули в усмешке, — но эта женщина, да. — Она сделала небольшую паузу, как бы внимательно прислушиваясь к организму, частью которого была. Ее имя Харлабрэнно. Странно иметь только четыре слога, когда она такое важное лицо в своем мире, но я полагаю, что у негеанцев свои обычаи.
— Полагаю, — сухо согласился Тревиз, — вы звали бы ее Брэн. Но что она здесь делает? Почему она не возвращается обратно, как я понимаю — Гея держит и ее тоже. Зачем?
Блис, не отвечая на вопрос, сказала:
— С ней Лионокодил, пять слогов, хотя он ниже ее. Он важный чиновник. С ним еще четверо, управляющие корабельным оружием. Назвать вам их?
— Не надо. Я так понимаю, что на другом корабле один человек, Манн Ли Кампер, и он представляет Второе Основание. Вы явно свели оба Основания вместе. Зачем?
— Не совсем так, Трев... я хотела сказать Тревиз.
— А, бросьте вы, говорите как вам привычнее. Я не возражаю.
— Не совсем так, Трев. Кампер оставил этот корабль, который заняли два человека. Один — Стор Джиндибел, важный чиновник Второго Основания. Он называется Спикером.
— Важный чиновник? Он обладает ментальной силой?
— О, да, большой силой!
— И вы можете управлять ею?
— Конечно. Вторая особа на корабле — Гея.
