Коёхи косо Намида-но кава-ни Ири тидори Накитэ кахэру то Кими ва сирадзу я Знаешь ли ты, Что весь вечер сегодня, Как птица кулик, погрузившаяся В реку слез, Плакал я и вернулся домой[195]. Той же принцессе тот же кавалер:
Нагаки ё-во Акаси-но ура-ни Яку сихо-во Кэбури ва оора-ни Тати я ноборану В долгие ночи От соли, что жгут В бухте Акаси, Дым в небе Стоит, не поднимаясь[196]. Так навещал он ее тайно, и вот в пятнадцатую ночь восьмой луны, когда во дворце [Тэйдзи-ин] устраивали праздник любования луной, принцессе было послано высочайшее повеление: «Приходи». Но там они никак не могли бы встретиться, и Ёситанэ удерживал ее: «Прошу тебя, не ходи туда сегодня вечером». Однако приглашение было от императора, остаться дома она не могла и спешила отправиться, тогда Ёситанэ:
Такэтори-но Ёё ни накицуцу Тодомэкэму Кими ва кими-ни то Коёхи симо юку Когда старец Такэтори Безудержно слезы проливал, Удалось ему задержать [Кагуя-химэ]. Ты же к государю Сегодня вечером уходишь[197]. Гэму-но мёбу во время церемонии поздравления императора с Новым годом стояла у трона, и принц в звании дансэй[198], увидев ее, внезапно в нее влюбился. Вручил ей послание, а она в ответ:
Утицукэ-ни Мадофу кокоро-то Кику кара ни Нагусамэясуку Омохоюру кана Только взглянули на меня, И вот я узнаю, Что сердце ваше заплуталось. Но потому и думается мне, Что так же легко ему и утешиться[199]. Ответ принца тоже был, но память о нем утрачена.
Тому же принцу та же дама:
Коридзума-но Ура-ни кадзукаму Укимиру ва Нами савагасику Ари косо ва сэмэ
