— А продюсер?

И тут Олег откровенно рассмеялся:

— Вот старый лис! Нюх не потерял! Уже набивается! А что будет, Коля, если он тебя на меня променяет?

— Знаешь, Олег, у тебя слишком большое самомнение. Все-таки я — Николай Краснов, — еще раз напомнил он.

— И повторяешь это как мантру, чтобы не забыть, что ты звезда. Девочки визжат и падают в обморок. Тебя такая жизнь, видимо, устраивает. Не пожалей потом, Коля. Помни: я тебя звал. Я рад, что не ты послал нам вирус. Впредь буду осторожнее. На всякий случай запиши номер моего мобильного телефона.

— Зачем ты это делаешь?

— Из жалости. И потому что я был твоим другом, — грустно сказал Олег. — Понадобится помощь — звони.

Коля забил в свой мобильник номер Олега, хотя прекрасно знал, что никогда первым не позвонит. Укол самолюбию был нанесен чувствительный. Значит, Олег уверен, что у Николая Краснова нет будущего. Что он — падающая звезда.

— Ладно, бывай, — он протянул Олегу руку.

— Я тебя провожу, — вызвался тот. — Погода хорошая, пойду свежего воздуха глотну. А то что-то засиделся.

Лохматый рыжий Мишка тоже вышел в прихожую, проводить гостя.

— Знаете, года три назад, когда я был совсем еще зеленым… — сказал он Краснову, — я тусовался с друзьями в «Триаде». Мы так тащились от ваших песен! Потому цыпленок такой классный и вышел! Я вас уважаю. Но то, что вы делаете сейчас…

— Мишаня, не надо, — усмехнулся Олег.

— Как хотите, — нахохлился тот.

Краснов поспешно вышел на лестничную клетку, следом за ним Олег.

Потом они стояли у машины, и Олег сдержанно похвалил черную «Ауди». Разговаривать больше было не о чем.

— Хотел у тебя спросить, — спохватился вдруг Краснов.

— Что еще? — Олег собрался уходить.

— Вы же с Ленькой были лучшими друзьями. Почему же он не с тобой сейчас?

Олег усмехнулся и посмотрел на небо:

— Ну, были. И что? Разве вы с Эдиком не были?

— Но ведь Ленька неплохой музыкант, — продолжал настаивать Коля. — Если бы ты знал, что с ним стало!

— Да знаю я все! Почему ты думаешь, что я у него не бываю? На свадьбе был, и потом, когда дочка родилась. Но, поверь, ему ничего моего не надо. Ленька из тех мужиков, которые очень жалеют, что не могут сами рожать детей. И у него есть Леля. У них все хорошо. И не стоит лезть в его жизнь. Сам не буду и тебе не советую.

— Ну, хорошо… Кстати, о дружбе. Об Эдике ничего не слышал?

— Как же! Слышал!

— Он что, тоже организовал свою группу? — с плохо скрытой тревогой в голосе спросил Николай.

— А суперзвезды, они, оказывается, ревнивы к чужой славе! — рассмеялся Олег. — Не парься, Коко, — хлопнул он его по плечу. — Никакой группы Эд не организовывал. Он в бизнес подался.

— В бизнес? — Коля с облегчением перевел дух.

— У Эдика магазин на Варшавском шоссе. Рядом с метро, только дорогу перейти. Торгует музыкальными инструментами и звукозаписывающей аппаратурой. На вывеске — вращающийся скрипичный ключ и неоновые буквы: «Ля-ля-фа».

— Надо бы туда наведаться, — сказал Коля Краснов.

— Зачем?

— Гитару хочу купить. И старого друга проведать.

— Смотри не пожалей, — намекнул Олег. И пошел в дом.

Краснов сел в машину и вставил ключ в замок зажигания. На душе было горько. Вот, значит, как о нем думают! Падающая звезда! Ну, ничего! Он им всем еще покажет!

Сначала он хотел отложить визит в магазин на Варшавском шоссе минимум на неделю, но потом подумал: а вдруг опять опоздает? Самозванец взялся за дело всерьез. Надо предупредить Эдика о возможных провокациях. Все-таки он были лучшими друзьями. Много воды с тех пор утекло, но Николай до сих пор чувствовал себя перед Эдиком виноватым.

Вывеску «Ля-ля-фа» видно было издалека, даже спрашивать у прохожих не пришлось. Стоя у входа в магазин и глядя на вращающийся скрипичный ключ, солист «Игры воображения» испытывал непонятную тревогу. Два года прошло, но вдруг Эдик и поныне злится? Сейчас наговорит резкостей, куда там Олегу! Не хватит ли подставляться?

Потом он все-таки решился и толкнул тяжелую дверь. Звякнул колокольчик, предупреждая менеджеров: к вам посетитель, будьте внимательны!

Коля сразу понял, что в ремонт помещения денег вложено немало. Солидный магазин с привлекающей внимание вывеской и тщательно продуманным интерьером. Цены соответствующие, потому и посетителей немного. По залу бродят лишь два человека, разглядывая электрогитары и негромко о чем-то совещаясь, на них уныло смотрят менеджер в белой рубашке и девушка, сидящая за кассой. Дела-то, похоже, идут не очень.

Увидев Николая Краснова, продавец слегка оживился. Сделал шаг навстречу, дежурно улыбнулся:

— Я могу вам чем-нибудь помочь?

— Мы с вами раньше не встречались? — напрягся знаменитый певец, взгляд которого уперся в строчки на бейдже. Фамилия парня показалась знакомой.

— Вряд ли, — усмехнулся тот. — Так чем…

— Постой-ка. Ты же новенький барабанщик! То есть ударник, которого взяли вместо Эдика! Как там тебя… Сергей! Да, Сергей! Серега! — оживился Николай. — Я же прекрасно тебя помню!

— Не может быть, — потерянно сказал парень. — Вы же не…

— Николай Краснов. Неужели я так изменился?

Серега покачал головой, словно не веря своим глазам:

— Краснов сейчас подписывает с Эдиком контракт.

— Какой контракт? — враз севшим голосом спросил солист «Игры воображения».

— Очень выгодный контракт на поставку музыкальной аппаратуры из города Николаеводворска. Там находится завод, где по лицензии делают акустические гитары и еще кое-какую мелочовку. Эдик давно уже хотел расширяться, открыть еще два магазина, да дела не очень-то идут. Сами видите, чем торгуем, — Сергей кивнул на торговый зал, где и в самом деле было пустовато. В центре, на возвышении, стоял одинокий синтезатор. Взглянув на цену, Краснов покачал головой: м-да… Потом спохватился:

— Какой еще Николаеводворск? Какие гитары?

— Надо поддерживать отечественного производителя, — важно сказал Серега. — Тем более товар лицензионный. Качество европейское, цены российские.

— Я что-то не слышал про гитары, произведенные в городе Николаеводворске. И про город такой не слышал.

— Да что вы! На такой гитаре играет сам Краснов, солист суперпопулярной группы «Игра