Формирование научного духа, которое мы собираемся подробно представить.
Впоследствии Башлар публикует: Психоанализ огня (1938), Философия «нет» (1940), Вода и грезы (1942), Воздух и сновидения (1944), Земля и мечтания воли — Земля и мечтания отдыха (1948), Рационалистская деятельность современной физики (1951), Рациональный материализм (1953), Поэтика пространства (1957), Поэтика мечтания (1960) и, наконец, посмертно выходит сочинение Право мечтать (1970), которое является повторением его основных статей.
Башлар умер 16 октября 1962 года. Упоминание названий статей показывает, что его творчество тяготело к двум основным направлениям: первое — это рассуждения о науке, ее истории и развитии; второе — размышления о поэтическом воображении.
Формирование научного духа — это центральный том первого периода его творчества. В нем описаны трудности, с которыми сталкивается человек на пути овладения научным духом, который позволил науке добиться таких выдающихся успехов в XX веке. Это анализ препятствий, которые человек должен был преодолеть, чтобы перенять адекватный стиль поведения, способствующий размышлениям о природе в объективных терминах. Речь вдет о психоанализе — другими словами, об изучении препятствий, мешающих человеку мыслить объективно.
Резюме Формирование научного духа, вклад в психоанализ объективного знания делится на 12 глав, которым предшествует вступительное слово. Мы не будем разбивать наше рассмотрение на 12 частей, так как некоторые главы можно сгруппировать.
Вступительное слово
Во вступительном слове задается отвлеченное понятие, например, «нормальное и плодотворное действие научного духа». Башлар действительно констатирует, что если наблюдать развитие научного духа, можно заметить, что он характеризуется «рывком от более или менее эмпирического к полной абстракции». По мнению автора, абстракция высвобождает дух, облегчает его и придает динамику. Конкретный и реальный опыт о феноменах, который у нас есть, является препятствием для их научного понимания. Надо полемизировать по поводу этих представлений, чтобы подняться до абстракции. Научные решения являются лишь критикой спонтанного восприятия.
Башлар выделяет три основных этапа в формировании научного духа:
— первый период представляет собой «донаучное состояние», протяженностью от классической античности до XVII–XVIII веков;
— второй период представляет собой «научное состояние» и длится с конца XVIII до начала XX века;
— третий период представляет собой «состояние нового научного духа» и начинается в 1905 году теорией относительности.
Эти три состояния необходимо соотнести с тремя этапами формирования научного духа:
— «конкретное состояние», когда духу интересно получить первые изображения феномена;
— «конкретно-абстрактное состояние», когда к физическому опыту дух добавляет геометрические схемы; абстракция лежит в области чувственной интуиции;
— «абстрактное состояние», «когда дух берется за информацию, намеренно отвлеченную от интуиции реального пространства, намеренно отделенную от непосредственного опыта и даже в открытой полемике — от первичной реальности, всегда загрязненной и всегда искаженной».
Башлар не забывает также три различных психологических установки, которые характеризуют историю «научного терпения»:
— «детская или светская душа», которая удивляется малейшему вскрытому феномену;
— «профессорская душа», догматическая, застывшая в своей первой абстракции, не подвергающая себя сомнению и опирающаяся на ученый авторитет;
— «душа, страдающая тягой к абстрактному, к выделению квинтэссенции», «больное научное сознание, отданное на откуп вечно несовершенным индуктивным методам, ведущее опасную игру мысли без надежной экспериментальной поддержки». Здесь постановка под сомнение всегда возможна.
Задача научной философии — провести психоанализ интереса, разрушить любой утилитаризм, как бы завуалирован он ни был, каким бы возвышенным себя ни представлял… Научный дух должен сделать «удовольствие от духовного возбуждения в поисках истины сознательным и активным».
Башлар заканчивает это вступительное слово, говоря, что его книга спорная, ибо любая наука должна сначала отстоять выдвигаемые идеи. По его мнению, эпистемолог должен прежде всего интересоваться теми идеями, которые, мало того, что истинны, должны иметь еще духовное предназначение — иными словами давать научное понимание эпохи.
Эпистемиологическое понятия препятствия
Проблема научного знания ставится в терминах «препятствий». В познавательном действии надо обращать внимание на медлительность и разбросанность. Эпистемологические препятствия — это те причины инерции, которые кроются в познаваемом объекте. Познание реального никогда не является стихийным. Оно — тот свет, который всегда высвечивает какую-то часть предмета. «Реальное — это всегда не то, что можно было бы принять на веру, а то, над чем можно будет подумать». Башлар показывает, что уже имеющееся знание является препятствием для научного знания: «Получить доступ к науке — это значит духовно помолодеть, согласиться с резким сдвигом, который должен противоречить прошлому». Наука должна противопоставляться мнению, так как мнение мыслит неверно. Оно не думает, а выражает потребность в знаниях. На мнении ничего нельзя строить. Вначале его надо разрушить.
Более того, приобретенное знание необходимо всегда подвергать сомнению. При практическом использовании идеи расцениваются неправильно. Надо бороться против «консервативного инстинкта» людей и поощрять их «инстинкт формативный». Причем последний помогает создать себе новые умения. «Хорошо организованной» головы недостаточно. Ее надо постоянно реорганизовывать, в противном случае доступ к ней закроется. «Человек, побуждаемый научным духом, бесспорно желает знать, но знать прежде всего для того, чтобы точнее ставить вопросы».
Башлар отличает позицию историка от позиции эпистемолога: факт, неверно истолкованный в свое время, остается фактом для историка и как антифакт — препятствием для эпистемолога.
Затем он рассматривает понятие «эпистемологического препятствия» в практике обучения. Башлар констатирует, что мастера, преподающие науки, не знают, что их не понимают. Они считают, что дух начинается как урок, что события и явления излагаются пункт за пунктом. Они не думали над тем фактом, что ошибки подростков часто возникают из уже приобретенных эмпирических знаний. Для ученика работа заключается не в приобретении культуры, а в ее изменении:
«Любая научная культура должна начинаться с интеллектуального и эмоционального катарсиса. Затем встает самая трудная задача: призвать научную культуру к постоянной мобилизации, заменить закрытое и статическое познание открытым и динамическим знанием, сделать диалектическими экспериментальные переменные и, наконец, дать разуму стимулы к развитию».
Определенным образом Башлар предлагает построить психологию ошибки в педагогике, но демонстрирует некоторый пессимизм, так как у преподавателей нет того чувства, что они могут ошибаться, в основном из-за того, что считают себя мастерами: «Я никогда в жизни не видел воспитателя, который поменял бы метод», говорит автор.
