службе, «зольдатенбух» с указанием места службы и наград, требования на железнодорожные билеты и другие документы… Свою новую биографию выучи назубок.

Алексей Владимирович перевел взгляд на Нину.

— А это твоя жена. Уроженка Штутгарта, приехала в Россию и стала сиделкой в госпитале, где ты якобы находился на излечении. В Макеевке. Между прочим, в протестантской церкви Штутгарта должна быть подлинная запись о рождении и крещении Нины Цаддах — 10 февраля 1923 года…

Волков повернулся к Йошке.

— Ефрейтор Слухай, участник московской зимней кампании и кавалер Железного креста второй степени, контужен, страдает эпилепсией, от военной службы тоже освобожден. Находится в услужении у Пауля Вица… Вообще, Йошка, будешь в группе и за няню, и за радиста, и чего судьбе понадобится. Подпольный опыт есть. Язык тоже знаешь. Будешь ангелом-хранителем.

«Я же был в Германии, вдруг немецкая полиция заворошит старые дела или кто-то опознает меня?» — хотел сказать Павел, но поостерегся из опасения, что Волков истолкует эти слова как трусость. В конце концов, знает же Алексей Владимирович об этом и не говорит, очевидно считая элемент риска вполне оправданным.

Волков оглядел всех:

— С завтрашнего дня начнем прорабатывать детали. Отныне приказываю думать только об этом задании. Вживайтесь в свои роли. Распорядок установите боевой. Подавай, Йошка, ужин, и отбой!

Перекусив, Волков уехал. Йошка убрал со стола тарелки и тоже собрался уходить.

— Йошка, ты уже был в тылу у немцев? — спросил Павел.

— Был, — ответил Йошка и добавил: — На разные роли пробовался и не один раз… Спокойной ночи!

С фронта в академию привезли трофейную гранату нового образца. По форме она походила на небольшую каплевидную мину, какая используется в минометах. У нее была деревянная рукоятка, к ней крепились четыре матерчатых стабилизатора, которые раскрывались в момент броска с помощью пружинистых стальных пластинок. Верхний конец рукоятки венчал красный металлический колпачок с надписью:

Колпачок прикрывал ударный взрыватель, а срывался он хомутиком на шнурке предохранителя во время броска.

Ростовский поручил Павлу разобраться в этой гранате. Когда приходилось работать со взрывоопасными предметами, Павел становился чрезвычайно собранным и неторопливым, знал, что малейшая оплошность грозила гибелью. Он разбирал гранату за толстым стальным листом и смотрел через бронестекло. В случае взрыва он потерял бы руки, но сам остался бы жив. Замедленными движениями Павел отвинтил деревянную ручку, заглянул внутрь — головка мины полая, а стакан заполнен фигурным разрывным зарядом с конической выемкой и каналом по оси, на дне виднелся капсюль-детонатор.

— Видите, головка мины выполнена из мягкого сплава. В момент удара о преграду она сминается, от взрывателя огонь идет на капсюль-детонатор. Тот вызывает детонацию, которая направлена по разрывному заряду в сторону воронки-конуса…

Георгий Иосифович заглянул через броневое стекло, кивнув, добавил:

— Смятая, скажем, о броню головка прижимает воронку, стремительный газовый поток направленно прожигает отверстие, врывается внутрь танка и вызывает там пожар.

— Именно так. Кумулятивный принцип действия…

По белому порошку и кристалликам светло-желтого цвета Ростовский тут же определил: заряд состоял из смеси тротила и гексогена, применяемых в кумулятивных боеприпасах.

С этой гранатой поехали на полигон академии в Нахабино. Там стоял разбитый танк Т-34. На нем испытывали разные снаряды и противотанковые гранаты. Толщина брони была известна — сорок пять миллиметров, и по характеру пробоин судили о действенности нового оружия.

В бетонированном доте недалеко от танка расположились Ростовский, Павел и кинооператор с камерой, позволявшей вести специальную съемку. Метал гранату старшина Охрименко — единственный на всю армию умелец-снайпер, который на спор мог попасть учебной гранатой внутрь сапога с тридцати метров.

Немецкую гранату он швырнул из окопа. С хлопком, похожим на щелканье бича, раскрылись перья стабилизатора, сорвался хомутик, соединенный со стержнем предохранителя. Граната понеслась головной частью вперед, точно ракета, ударила по башне и взорвалась, кольнув глаза вспышкой. Полыхнуло внутри танка, из старых дыр и щелей повалил дым, хотя гореть там уже было нечему.

Пробоина оказалась небольшой — около пятака в диаметре. Кумулятивная струя, развив во время взрыва трехтысячную температуру в малом пространстве, пробила броню, словно раскаленный гвоздь фанеру.

Рассматривая действие новой гранаты на замедленном экране, Ростовский вдруг спросил:

— А вы не находите, Павел Михайлович, что стоит эту гранату приспособить к стволу с зарядом — и будет готов ваш «фауст»?

— Ствол увеличит дальность и точность попадания… Таким оружием сможет запросто пользоваться не то что наш спец Охрименко, но и хилый новобранец, — ответил Павел задумчиво.

— Мы, конечно, сумеем экспериментальным путем определить действенность немецкого «фаустпатрона», — проговорил Георгий Иосифович, — однако на расчеты уйдет уйма времени. Проще, как это ни опасно и ни хлопотно, искать «фауст» в Германии.

Клевцов составил описание противотанковой кумулятивной гранаты, объяснил принцип ее работы. Докладную с чертежами и фотоснимками Ростовский передал в Главное управление инженерных войск генералу Воробьеву, а из управления в размноженном виде она пошла в войска.

Ранний звонок поднял Клевцова с постели. Уже поднося к уху телефонную трубку, Павел догадался: звонил Волков. «Когда же он спит?»

— Нашелся Мантей, — сказал Алексей Владимирович. — Помнишь, ты говорил о фенрихе из училища в Карлсхорсте?

— Очень хорошо.

— Одевайся и выходи на улицу. Машина уже идет к тебе.

Наскоро перекусив, Павел по занесенной тропинке прошел по саду, открыл калитку. Ни одного огонька не светилось в темноте. Сосны в сугробах стояли неподвижно, как в почетном карауле.

Рокот мотора послышался в тишине издалека. Освещая дорогу синими подфарниками, вынеслась из-за поворота аллеи знакомая «эмка». Алексей Владимирович открыл дверцу. Павел вскочил на ходу.

— Ты в Красногорске бывал? — спросил Волков.

— Не приходилось.

— Там обнаружили нашего фенриха. Попробуем его расшевелить.

Миновав несколько контрольно-пропускных пунктов на шоссе, машина въехала в Красногорск. Лагерь военнопленных был устроен на многогектарной окраине. На этой территории работали заводы строительных материалов, механические мастерские.

У проходной «эмку» встретил сотрудник особого отдела. В одноэтажном, барачного типа здании